На всякий случай
Шрифт:
Отодвинувшись со стулом от письменного стола, Рафал откинулся на спинку стула так, что тот на двух ножках завалился к стене. Из-за того, что сын чаще всего именно в такой позиции делал уроки, тете Монике приходилось слишком часто менять стулья.
– А как узнаешь, что эта громадина везет как раз краденые машины? спросил он брата.- Будешь прокалывать колеса всем подряд? Если поймают, ноги вырвут из задницы!
Павлик презрительно фыркнул:
– Так я им и дамся! Но ты прав, неизвестно, которые из них с крадеными машинами.
– Они едут транзитом,- вмешалась в мужской разговор Яночка.- От немецкой
– Этим должна заниматься полиция, а не вы!
– строго сказал Рафал.- Но мысль подходящая... Вы им уже говорили?
– Пока нет. О пане Вольском они тоже не знают.
– Может, только делают вид, что не знают?
– Нет, не знают,- решительно заявила девочка.-Если бы знали, то машины, продырявленные им, тоже были бы им знакомы и они совсем по-другому говорили бы с нами. А так поручик только сказал, чьи это машины, и поинтересовался, зачем нам это знать. И больше ничего. Выходит, они ничего не знают.
– Так скажите ему!
– Скажем,- успокоил брата Павлик.- Но сначала нам надо покончить с Пурхелем.
– Ладно, с Пурхелем помогу,- подтвердил свое согласие Рафал.- Три вечера и точка!
И со стуком опустил стул на все четыре ножки, давая понять, что разговор окончен.
Спускаясь с лестницы, Яночка сказала:
– Знаешь, а он вовсе не из-за аттестата... Времени у него нет из-за девушки.
– Мало у него было девушек?
– удивился Павлик.- Ты об этом как-то так говоришь...
– Потому что эта особая. Я раз видела, как он подвез ее к парикмахерской. Дверцу распахнул, а когда она вышла, так на нее смотрел... Вроде бы совсем голову потерял. Очень красивая девушка!
– Ой, нехорошо,- горячился Павлик.- Аттестат, да еще девушка в придачу это уже слишком... Давай сделаем так, чтобы она его бросила. Ты как думаешь?
– Думаю, что ты совсем спятил. Если она его бросит, на Рафале можно крест поставить. Да ты подумай, что бы ты сам стал делать, если бы Каролина не приехала в субботу?
Павлик отчаянно покраснел и пробормотал что-то нечленораздельное. Яночка ничего другого и не ожидала.
– Ладно, авось обойдется. Она ведь тоже будет сдавать на аттестат зрелости, может, не станут встречаться каждый вечер.
– Она в той же школе, что и Рафал?
– поинтересовался Павлик.
– Нет, в той, что на Дольной.
– А ты откуда знаешь?
– А мы с Хабром были там в магазине...- начала рассказывать Яночка, но Павлик уже не слушал. Раз к делу подключен Хабр, значит, никаких сомнений. И мысли мальчика сразу переключились на другое. Сменяя друг друга, в голове пронеслись две захватывающие картины: гигантские колеса "тиров", из которых со свистом выходил воздух, и блестящие черные глаза смеющейся Каролины. Мальчик и сам не знал, какая из картин лучше. Он с трудом оторвался от чудесных видений, потому что Яночка произнесла тоном, не терпящим возражений:
– И перестань глупо улыбаться! Лучше подумай над тем, как мы подступимся к этому Пурхелю...
А Пурхель доставлял сплошные беспокойства.
– Вот тут я все записал,- сказал Бартек.- А то забывается.
Вынув из кармана несколько измятых листков бумаги, он распрямил их на тахте Яночки. Теперь все собрались в комнате
Яночки, в том числе и Рафал.– Ну, выкладывайте!- потребовал он.- Распорядок дня выяснили? А где и когда за ним последить, я и сам решу. Да, сначала скажите, что с теми машинами, которые собирались увести. Уже есть сведения?
Ответила Яночка:
– Есть. На Бонифация так ничего и не увели, а на Жолибоже украли-таки. Но только позавчера. Ночью. И вчера поручик наконец добрался до той самой малины, о которой мечтал. Уж такой довольный! А где малина - не захотел сказать.
Рафал тоже обрадовался:
– Здорово! Считаю, большой успех. Ну, ладно, ближе к Пурхелю. Кто начнет?
– Могу я,- сказал Павлик.- Я первый начал дежурить. И тоже записывал.
И мальчик, вынув из кармана смятый листок бумаги, стал докладывать:
– На обед приехал в шестнадцать двадцать. Приблизительно. Это я подумал, что на обед, иначе чего бы ему в это время приезжать? А в шесть выскочил из дому как ошпаренный, очень торопился, сел в машину и привет! Вернулся в девять пятнадцать. До десяти из дому больше не выходил, а потом и я ушел.
Эстафету перенял Бартек:
– В среду, значит. А я заступил уже в четверг. Тоже на обед приехал, значит, наверное, все-таки обедает. А потом что-то непонятное произошло. Появился пан Вольский, чего-то там немного покрутился и ушел себе. И сразу тут Пурхель вышел, сел в машину и уехал. Но не прошло и пятнадцати минут, как вернулся. Пешком. Вошел в дом. Минут через пятнадцать такси подъехало, Пурхель на нем и отчалил. Я там проторчал до пол-одиннадцатого, он еще не возвращался. А когда вернулся - не знаю, потому как отец запретил приходить позже одиннадцати.
Настала очередь Яночки.
– Пятница. На обед прибыл в четыре двадцать. На своей машине, не такси. Потом вышел из дому в четверть шестого и вернулся в полвосьмого. Зато я видела еще кое-что...
И девочка обвела присутствующих победным взглядом.
– Ну!
– не выдержал Бартек.
– Так вот!
– с торжеством заявила Яночка.- Головой ручаюсь! Почти ручаюсь, потому что все-таки уже стемнело, но видела я там того самого, что тогда, во дворе пана Вольского! За сто процентов не поручусь, но почти уверена - тот самый!
Информация и в самом деле была сенсационная. Вот только непонятно, что бы это означало? Ассоциации у Павлика и Бартека пошли в правильном направлении.
Первый крикнул:
– Значит, тогда пан Вольский его проколол? Ну, когда пришлось такси вызывать! Теперь я уверен, он колесо ему сделал!
– Факт, он!
– взволнованно крикнул Бартек,- я далеко сидел, не заметил, а он, пан Вольский значит, вроде бы прогуливается, а сам своим зонтиком... Я во все глаза глядел, но не заметил.
– Способный!
– похвалил Вольского Рафал. Яночка подвела итоги:
– Теперь я тоже думаю - пан Вольский следит за тем бандюгой со двора. Не знаю, не знаю... Может, имеет смысл наконец с ним пообщаться?
– Для меня, во всяком случае, совершенно ясно, что посторожить там надо,сказал Рафал и встал.- И я даже знаю когда. Завтра, в полпятого. Идет? Собаку берем с собой?
– А как же!
– удивился Павлик.- Хабр один стоит нас троих!
И вот назавтра приступили к охоте, которая закончилась просто сногсшибательным успехом.