На земле и на небе
Шрифт:
На последнем слове она подбежала к Дмитрию, схватила его за руку и потянула на середину комнаты, приглашая его выступить с ней в паре.
Дмитрий несколько замешкался, потер висок, потом лукавая мальчишеская улыбка озарила его лицо и он запел, грубо фальшивя, но весело и громко:
Что за рыбка, за ерши, У нас девки хороши; Что за рыба — косточки, Лучше есть подросточки!Он притопнул ногой и легко коснулся плеча девочки. Ксюшка не растерялась:
Ох, сердечко болит, Отчего — не знаю. Научите, как любить, Я не понимаю!Она опять топнула ногой и весело кивнула головой Дмитрию.
Он в растерянности молчал. Потом рассмеялся и поднял руки:
— Сдаюсь, сдаюсь на милость победительнице!
Неожиданно к нему на помощь пришла тетя Сара.
Своим чистым, сильным голосом со своего места она пропела:
Песня вся, песня вся, Ее не наставишь. А кого любить нельзя, Того не заставишь!— Тетя Сара, так нечестно, — обиженным голосом сказала девочка. — Сейчас очередь дяди Димы.
— Да я больше не знаю, — сказал Дмитрий, садясь за стол.
— А я знаю, много знаю, — похвасталась девочка и опять запела:
Опять пошла, Не сидеть пришла! Пришла веселиться. Мне нечего стыдиться!Пожилая женщина с видимым удовольствием глядела, с какой радостью поет девочка, и, чтобы поддержать ее, запела опять:
Ты пляши, ты пляши, Ты пляши, не жулься! Если жалко туфлей, То поди разуйся!Ксюша кивнула, словно благодаря, и опять зазвучал ее веселый голосок:
Ну какие нынче годы, Ну какие времена — Не берут девчонок замуж: Больно мелки семена!Все невольно рассмеялись и захлопали в ладоши.
Девочка сделала широкий жест рукой и поклонилась.
— А откудова столько частушек знает твоя девчушка? — поинтересовалась у Катерины хозяйка.
— Да у них в детском саду был фольклорный праздник. Так Ксюха не только свою частушку выучила, но, наверное, и все, что другие ребята пели. У нее прекрасная память на рифмы.
Катя, конечно, невольно гордилась своей дочерью, у которой было уникальное, как и у всех одаренных детей, восприятие жизни, и она не раз удивляла мать своей способностью видеть мир иначе, чем остальные.
Сумерки за окном сгустились, и в комнате стало темно.
Тетя Сара поднялась из-за стола, включила свет и стала собирать тарелки. Катерина помогла ей расставить чайную посуду. И только когда хозяйка разлила по чашкам терпкий, ароматный чай, завязалась неторопливая беседа. Хозяйка рассказывала о своей деревенской жизни, о будущем сенокосе, где и кому выделена делянка.
— Можа, кто из сыновей приедет, — с надеждой сказала она, — мне одной не справиться — ведь надо сена для Звездочки на всю зиму накосить.
— Вы, Сара Демьяновна, не беспокойтесь. Если сыновья не приедут — я помогу, — заверил ее Дмитрий. — Когда у вас сенокос?
— Судя по погоде, через недельку-другую.
— Я номер телефона оставлю, если в город поеду. Вы не волнуйтесь, может, и мои друзья помогут.
— А ты частенько, что ль, в город наведываешься? — спросила тетя Сара.
— Случается, что срочные дела надо делать.
— И много ли таких дел, что без тебя не могут управиться?
Дмитрий наклонил голову, чтобы скрыть улыбку:
— Да бывают…
— И много ли платють, что ты мотаешься туды-сюды? Не ближний, чай, свет.
— Да сколько заработаю, столько и получаю.
— А, — понимающе кивнула хозяйка, — как у нас говорят: «Что потопать — то полопать».
— Ваша правда, Сара Демьяновна.
— А в чем ваша работа заключается? — поинтересовалась Катерина.
— А дядя Дима дома строит, — вмешалась Ксюшка, — большие-пребольшие. Вы мне покажете, дядя Дима?
Дмитрий внимательно посмотрел на девочку:
— Конечно, и те, что построил, и те, что сейчас строю.
— Так ты что, строитель? — полюбопытствовала тетя Сара.
Дмитрий кивнул:
— Да вроде того.
— А я думаю, ты сторожишь, а ты достраиваешь домик-то. Хозяин небось на тебе хорошо экономит — и присмотришь, и тихонечко за лето все достроишь.
— Не беспокойтесь, тетя Сара, мне здесь хорошо, душа отдыхает, — сказал Дмитрий и встал из-за стола. — Спасибо вам на добром слове и за угощение, но мне пора.
— А можно я вас до мостка провожу? — вскочила Ксюшка. — Мам, пойдем погуляем еще чуть-чуть.
— Идите, идите, — заторопила гостей хозяйка. — Мне надо еще кое-что по дому сделать, а вы только мешать будете.
Катя пытливо посмотрела в ее раскрасневшееся лицо и тоже поднялась из-за стола. Она уже начала привыкать к тактике сватовства пожилой женщины.
— Подождите меня на улице, я скоро, — попросила Катя, — только ветровку накину.
Когда она вышла за калитку, Дмитрий с Ксюшкой сидели на лавочке и о чем-то тихо беседовали. Рекс лежал рядом. Покоем и дружелюбием веяло от этой компании. Пес повернул голову в ее сторону, Ксюшка подбежала к матери, запела: