Надэя. Незаконнорожденная

Облачившись в новую одежду, я выдохнула с облегчением. Мягкая ткань не сковывала движений, давала мне возможность не только спокойно двигаться, но и дышать. Служанка заплела мои подсушенные волосы в простую косу и обернула ее вокруг голову, закрепив шпильками.

Взглянув на себя в зеркало, я осталась очень довольной. Видимо не зря эту пожилую служанку приставили ко мне, маленькой девочке. Судя по ее реакции и движениям, она часто прислуживала детям, а может и вовсе была личной служанкой покойной дочери моего названного отца - Юсуфа Кадена ибн Сахиба и его супруги – Лэйлы-хатун.

Спустившись на первый этаж, я невольно задержалась у лестницы. Служанка, помогавшая мне, по моей просьбе осталась в комнате, а спросить, куда мне идти, увы, я у нее не удосужилась.

«Черт, черт, черт!» - поругала себя за беспечность и самостоятельность. – «Вот нельзя что ли положиться на окружающих! Нет ведь, решила поиграть во взрослую личность!»

Благо мои терзания не продлились долго. Справой стороны от лестницы я услышала знакомые голоса и поспешила к ним. Только вот переступить порог гостиной я так и не решилась, подслушав начатый взрослыми разговор, благо он велся на всеобщем языке, который Надэя хорошо понимала.

Заглянув в приоткрытую дверь, увидела хозяев поместья, сидящих на низком диване и своего няньку и телохранителя в одном лице.

– Кто это милое дитя, что привез ты с собой? – спросила Лэйла-хатун у своего супруга.

– Я купил ее у работорговца, который хотел увезти ее в Антею и продать какому-то развратнику! Я не смог оставить ее в беде! Мне пришлось вмешаться, дорогая и привезти ее к нам домой.

– Бедный ребенок! – всплеснула руками женщина, - Ты поступил правильно, муж мой! С нами малышке ничего не будет угрожать. Но кто еще с тобой приехал? Судя по одежде, он не юраккешец, да и не похож на человека, которого легко обидеть.

Названный отец громко рассмеялся.

– Это Дарк, охранник этой девочки. С сегодняшнего дня он будет служить нам верой и правдой, пока Надэя живет в нашем доме. К тому же я решил взять над ней опеку и подарить семью, надеюсь, и ты не окажешь в этом малышке.

Лэйла-хатун слегка вздрогнула, и ее бледное лицо побелело еще сильнее. На мгновение она зажмурилась, а когда открыла глаза, я смогла прочесть в них знакомую боль. Дрожащим голосом она ответила:

– Она не сможет заменить Эллию, мой господин. Надеюсь, ты не настолько черств, чтобы поверить в это.

– Конечно, не сможет, любовь моя. Я не настолько бесчувственный, чтобы пытаться заменить одного ребенка другим. Но наша дочь умерла и больше не нуждается в нас, Лэйла, а этой девочке мы очень нужны. Господь послал нам другого ребенка не для того, чтобы заменить Эллию, но для того, чтобы эта девочка заняла свое собственное место в нашей жизни. Этой малютке пришлось страдать так же, как и тебе. У нее никого нет в этом мире, не считая вилонийца.

– Я не против этой девочки в нашем доме, господин, - тихо произнесла она в ответ. – Но не торопите меня с чувствами. Я стану ей матерью, подругой, но не сию минуту.

– Вот и замечательно! – воскликнул мой названный отец, а Дарк произнес с явным облегчением:

– Ваша супруга — добрая женщина. Моя маленькая госпожа будет в безопасности в вашем доме, и я в долгу перед вами, Юсуф Каден ибн Сахиб. Отныне я ваш преданный слуга.

Дарк поклонился и выпрямился. А затем неожиданно обернулся и сказал с улыбкой на устах:

– Входи, Надэя.

Я покраснела, но ослушаться не смогла. К тому же живот принялся завывать с удвоенной силой, требуя срочно подкрепиться.

– Первым делом, - встал на мою сторону названный отец, - мы все вместе пойдем в зал и пообедаем. Что же до тебя, вилониец, то здесь, в Шоркате, человеку с такими талантами, как у тебя, найдется много дел.

Отец подошел ко мне и приветливо склонился надо мной.

– Ну, пойдем обедать?

Я кивнула головой и впервые за все это время облегченно выдохнула. Меня приняли в этот дом и в эту семью.

Глава 11

*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***

Шорхат

Юсуф Каден ибн Сахиб не был особо знатным человеком и не имел большого богатства, но в отличие от более успешных своих соотечественников был вхож ко двору и имел определенное влияние на своего правителя. К его мнению прислушивались, его мнение ценили, ведь почти никто, кроме самого падишаха, не владел обширными знаниями, добытыми им в жизни.

Юсуф Каден ибн Сахиб был сильным магом, в венах которого текла магия разума. Он из года в год накапливал знания и умело ими пользовался во благо своего государства. Многие приезжали к нему за советом и помощью, которыми он щедро одаривал просящих.

Шоркат достался ему по наследству от покойного отца, который понимал ценность не только знаний, но и ценность земельных владений. И хотя поместье находилось несколько вдалеке от главных дорог, хозяйство в нем процветало.

Поместье притаилось между труднопроходимой пустыней, горными рядами и морским побережьем. Вроде бы невыгодное положение для процветания, но и тут названный отец сумел изловчиться – он помогал простому люду, тогда как знатные юраккешцы старались избегать общения с ними. Да и сама природа надежно защищала поместье от набегов обитавших неподалеку диких племен, живущих в пустыне.

За месяц, что я прожила в Шорхате, я исследовала его вдоль и поперек. У подножья горы раскинулись просторные пастбища и общинные земли, вдоль леса простирались лужайки, где местные женщины собирали лечебные травы, дальше шли земли, которые использовались под посевы для хозяев поместья. С правой стороны от леса, примерно в километре от дома расположились небольшие, но вполне зажиточные деревушки. Следом за ними шли поля, засеянные рожью, пшеницей, льном и ячменем, а также к полям, отдыхавшим под паром. Чуть в стороне от них стоял дом мельника и кузница.

Рядом с поместьем, по другую сторону от деревни, находился яблоневый сад, который весной наверняка превращавшийся в целое море бледно-розовых цветов. Сейчас ветви деревьев клонились к земле под тяжестью созревающих плодов, а значит совсем скоро наступит время собирать урожай. К саду примыкало небольшое строение, где полученный урожай ежегодно перебирали и сортировали. Часть продавали, часть раздавали жителям деревни, а часть хранили в погребе, принадлежавшем хозяину поместья, и распределяли по его указаниям.