Надежда мертва

— Я оправдаю ваше доверие, гранд-мастер, — Родерик покорно склонил голову, сжимая приказ и письмо в кулаке.

Айзек закрыл дверь и вернулся к креслу. Тяжело опустился вниз, закрыл глаза, набирая побольше воздуха. Гранд-мастер вжал кнопку в столе, открывая потайной ход в кабинете. Стеллаж с книгами отодвинулся в сторону и в кабинет зашли Матиас Ван Штайн и Алан Вилкрофт. Охотники, которых он готовил с недавнего времени к совсем другой судьбе.

— Что вы думаете по поводу Родерика?

— Мне кажется странным его любовь к бакенбардам, — Матиас усмехнулся ловко запрыгивая в кресло, на котором до недавнего времени сидел охотник-предатель.

— Я ему не доверяю, — Алан как обычно прислонился к стене и стал с интересом изучать небольшую книжку, куда постоянно что-то записывал. — К его чести, он не стал сражаться с нами, разумно сдавшись. Но о его лояльности предпочту не распространяться.

— Ты считаешь, что он с легкостью предаст нас?

— Не думаю, что с легкостью, — вмешался Матиас, — скорее любовь его погубит. У нас у всех детство было не сахарным. Наши детские судьбы тесно переплетены с ведьмами. Но у нас хоть что-то было. Понимаете? Мы были любимы, пусть и недолго. А Родерик. Родерик знал только боль.

— Если бы он не был охотником — к этому возрасту он бы уже был змеязычником, — заключил Алан, записывая что-то в свою книжку. — В этом у меня нет сомнений.

— Я все равно собираюсь использовать его столько, сколько смогу. Его навыки не стоит недооценивать. Такой охотник как он всегда может пригодиться церкви.

— Или может стать одним из самых страшных врагов, — Матиас пожал плечами и потянулся к спелым яблокам, что лежали на блюдце прямо на столе у гранд-мастера. Айзек задумался над словами ученика, Алан принялся записывать в свою книжку, а Матиас громко хрустнул, откусывая большой кусок сахарного яблока.

Родерик Майкрон собрал снаряжение у оружейника и отправился в свои покои, сопровождаемый тяжелыми взглядами охотников. В комнате он рухнул на постель и закрылся подушкой так, чтобы проходящие мимо братья не услышали его скупой, дрожащий плач. Родерик сжимал в руках небольшую картинку, которую успел прихватить из дома Миры. Изображенная на ней женщина была красива, приветлива и добра. Родерик убил ее, но это не означало, что он перестал любить.

День 12ый весеннего круга 214 года Р.С.

Тарнем, Стеклянный район

Родерик стрелял наверняка, не стараясь поразить как можно больше целей. Винтовка была прекрасно сбалансирована и задорно взрывала головы ведьмам, отправляя их в быстрый полет на суд к Всеотцу. Патронов было не так много, но это было не важно. Родерику необходимо было посеять хаос в ковене, вселить страх. Судя по крикам, доносившимся из-за разбитых окон — у него получалось. Борис с Игрином скорее всего уже добрались до входа. Совсем скоро они установят небольшие взрывные заряды и обрушат этот ведьмовской рассадник. Игнем Санктум примет глупых ведьм и битва за Тарнем будет закончена.

Охотник невесело усмехнулся. Сколько людей они убили в эту ночь? Пару сотен? Родерик был уверен — они почти полностью уничтожат два крупных ковена. Корделии Фривуд не стоило покидать свой родной Фрипорт и привлекать внимание Айзека. Ну да, у нее были свои причины. Родерик не думал, что могущественная Корделия рассчитывала на такую быструю реакцию со стороны Церкви. Да и почему она должна была бояться? С ней же были отступники — могущественное новое оружие, о котором охотники могли только догадываться. Да еще и Эдгар Фон Рэйнс. Когда Родерик увидел его — чуть не обезумел от страха. Об этом старике ходили отнюдь не веселые легенды, полные красочных подвигов и легендарных битв. Скорее это были истории о безумном охотнике, который любил сдирать заживо кожу с женщин и давать им несколько часов на регенерацию. Вот только не каждая жертва Эдгара была ведьмой. Но то были уже детали. Он был эффективен, часто побеждал. А также взрастил самого могущественного охотника Нового Мира. Эдгар был легендой, ставшей проклятьем. Интересно, что скажет Айзек, когда узнает в кого превратился его учитель?

Мысли Родерика прервала череда взрывов у основания дома. Он бережно сложил винтовку в сумку и положил ее в небольшое отверстие у городской канализации, которое приметил ранее. Если ему суждено сегодня выжить — он заберет оружие. А если нет — змеязыкие вряд ли будут искать это чудо инженерной мысли в канализации. Охотник поспешил к поместью Эшлендов. Дом накренился и начал падать вниз, ломаясь от основания.

— Скольких успел убить? — Борис приветственно махнул Родерику.

— Четверых, возможно пятерых. Главное, что они запаниковали, — Борис кивнул. Игрин стоял чуть поодаль, сегодняшняя охота давалась ему нелегко. — Думаешь, кто-то выберется?

— Не знаю, но рисковать не будем, — Борис достал затычки и осторожно засунул в уши. Родерик последовал его примеру. Игрина пришлось окликнуть, чтобы он отвлекся от созерцания рушащегося здания и заткнул уши специальными затычками.

— Помни, Игрин, используй "крики" только по нашей команде. Они действуют не так долго, а на перезарядку уходит много времени. Не стоит тратить их попросту, — Игрин кивнул, трясущимися руками затыкая уши небольшими деревянными затычками, на которых был изображен знак Пресвятой Евангелины.

Родерик подошел к Борису. Здание шипело, падая вниз, окна натягивались и лопались, обломки ломались и крошился кирпич. На улице поднималось настоящее облако пыли и дыма. Охотники стояли на безопасном расстоянии, ожидая, когда развеется облако пыли и они нападут на ведьм, которые вылезут из под обломков. Это будет финальная битва. Последний штрих на картине смерти ковенов Тарнема.

— Он справится? — знаками спросил Родерик Бориса, указывая на Игрина.

— Думаю он на пределе. Толку с него не будет, может хоть "крики" сможет активировать вовремя. Если не упадет в обморок.

Охотники улыбнулись. Для них охота давно стала привычным делом. Преимущественно женщины, красивые, стройные, неземные. Умоляющие пощадить их, спасти, защитить. Такие прекрасные, манящие, сулящие неземные удовольствия. И быстро меняющиеся в тот момент, когда понимали, что договориться не получиться. Противные, звериные лица и змеи, вылезающие из проклятых ртов. Они уже не были людьми, но необходимо было иметь должную силу воли, чтобы осознать это. Как только змеи касались сердца ведьмы — ее человеческая сущность умирала. Оставались только змеи, что управляли человеческим телом словно куклой. При этом сознание человека неминуемо брало верх, создавая странное, нелогичное живое создание, которое Церковь считала греховным и стремилось уничтожить. Ведьмы, змеязычники, колдуны, еретики. Для охотников они перестали быть живыми. И стали просто опасностью, которую они научились устранять.

Дым еще не развеялся, когда они услышали, как зашелестели обломки и ведьмы стали выбираться из-под завала, подобно змеям, вылезающим из своих мерзких маленьких нор. Охотники встретились взглядами и коротко кивнули друг другу. В этот момент они мысленно попрощались с братьями, и каждый стал равен другому. Больше не было охотников, что тренировались всю жизни и Игрина, который получил одобрение несколько дней назад. Они превратились в единый порыв, единую мысль. Их задачей было истребить ведьм. И сейчас необходимо было приступить к делу. Каждый из них покрепче ухватился за древко верного топора, аккуратно ввернул в уши затычки и ступил на обломки дома Эшлендов.