Наёмники Гора

— Это я могу понять, — улыбнулась девушка.

— Но рабынь обычно хорошо обучают умиротворяющему поведению, — заметил я. — И они, нагими, отлично прислуживают на оргиях победителей. Впрочем, на таких оргиях находится место и свободным женщинам.

— Не думаю, что они будут долго оставаться свободными, — усмехнулась она.

— Само собой, — согласился я. — По-видимому, эта была бы последняя ночь их свободы.

— А они служат на оргии такими же голыми, как и рабыни? — полюбопытствовала девушка.

— Конечно, — ответил я.

— А разве таких женщин не порабощают перед оргией? — спросила она.

— Бывает по-разному, но зачастую — да, считается, что так они быстрее поймут всё то, что будет ожидаться от них на пиру победителей. Кроме того, многие командующие полагают, что это — превосходное введение для бывшей свободной женщины в её новый статус.

— Вероятно, они не далеки от истины, — признала она.

— Пожалуй, мне стоит поскорее доставить Тебя домой, — сказал я.

— Почему? — поинтересовалась девушка.

— Ты слишком соблазнительна, — пояснил я.

— Но если бы я была рабыней, — заметила она, — я могла бы быть подвергнута наказаниям.

— Конечно, — кивнул я. — Ведь Ты принадлежала бы своему хозяину полностью.

— И даже могла бы быть убита, — добавила она.

— Одно дело, быть просто объектом для наказаний, и совсем другое действительно им подвергнуться, — заметил я.

— Это верно, — вздохнула девушка.

— Например, одно дело оказаться под плетью, и другое — знать, что это реально, что рабовладелец, может и будет пороть Тебя, причём безжалостно, если Ты станешь причиной его неудовольствия, или чего-то ещё, что могло бы стать фактическим поводом для наказания.

— Я понимаю, — кивнула она.

— Аналогично и со всеми прочими наказаниями, даже теми, которые применяются крайне редко, если вообще когда-либо применяются. Женщина должна знать, что они существуют, и что для неё они вполне реальная возможность. Она просто должна знать, что она действительно может быть подвергнута им, а дальше уже не так важно применят их к ней или нет.

— Понимаю, — сказала она.

— Именно в этом заключается смысл любого наказания, рабыня знает, что это может быть сделано с нею, в том числе и то, что она могла бы быть убита, и старается не допустить этого, — объяснил я.

— Теперь понятно, — кивнула девушка.

— Без этого, её рабство не будет полным. Она просто не была бы полной рабыней.

— Это верно, — прошептала она.

— Проще говоря, рабыня принадлежит рабовладельцу, полностью, тотально, — добавил я.

— Я понимаю, — сказала девушка.

— А теперь давай отправимся к твоему дому, — предложил я.

— Я готова принять этот риск, — прошептала блондинка. — Это было бы частью моей жизни. Ведь действительно, без этого, я не смогла бы полностью принадлежать ему.

— Ты настолько уверена в своей способности доставить ему удовольствие? — поинтересовался я.

— Я уверена в своей способности отчаянно попытаться сделать это, — пробормотала она.

— Нам пора уже быть в пути, — сказал я, садясь на циновке.

— Отведите меня к работорговцу, — вдруг попросила девушка.

— Нет, — отказал я ей.

— Вы — настоящий мужчина? — раздражительно бросила она, поднимаясь на колени.

Я пристально посмотрел на неё.

— Итак? — спросила она и вызывающе вперилась в меня взглядом.

— Ты принадлежишь ошейнику, — сказал я.

— Ну так отведите меня к работорговцу! — предложила блондинка. — И Вы увидите, как я окажусь в одном из них!

Я промолчал.

— И пусть это будет такой, который я уже не смогу снять! — заявила она.

— Уверяю Тебя, именно такой он и будет, — предупредил я.

— Отведите меня к работорговцу! — снова попросила она.

— Нет, — отрезал я.

— Вы боитесь? — осведомилась девушка.

— Нисколько, — заверил её я.

— Посмотрите на меня, — сказала она. — Разве я не тот вид женщины, которую не стыдно было бы отвести к работорговцу?

— Именно такой, — признал я.

— Ну, так сделайте это, — призвала она.

— Нет, — снова отказал я.

— Смотрите, — сказала девушка, стоящая на коленях в каких-то дюймах от меня, и внезапно немного приподнялась и выпятила ко мне своё лоно.

— Вот! — завила она. — Разве кто-либо, кроме рабыни может делать так?

— Нет, — согласился я.

Возможно, подумал я, для неё было бы лучше не делать этого. Всё же она была необыкновенно соблазнительна.

— Тогда, отведите меня к работорговцу, — снова попросила она.

— Нет, — ответил я.

— Вы не настоящий мужчина! — крикнула она в гневе, и озадаченно уставилась на меня, вставшего перед ней во весь рост.

Посмотрев на неё какое-то время, я внезапным ударом тыльной стороной ладони сбил её с циновки. Блондинка, крутнувшись вокруг своей оси, на какое-то мгновение, оказавшись вместо колен на ногах, отлетела в кучу мусора сваленного у одной из стен.

Завалившись на бок, девушка, в ужасе посмотрев на меня, прижала руку к своему рту. Между её пальцев появились капельки крови.

— Сюда, — прорычал я, ткнув пальцем в циновку. — На колени.

Она поспешно заползла обратно на циновку и, встав передо мной на колени, удивлённо подняла на меня свои глаза. В уголке её рта появился потёк крови. Она осознала, что только что была по-настоящему ударена мужчиной.

— Вы ударили меня, за то, что я бросила вызов Вашей мужественности? — спросила она. — На самом деле я не это имела в виду. Просто я была крайне разозлена, и это вырвалось случайно.

— Ты получила удар вовсе не по такой абсурдной причине, — объяснил я. — Ты, в конце концов, свободная женщина, а они наделены правом оскорбить, попытаться унизить или даже уничтожить мужчину. Это — одна из их свобод, если мужчины, конечно, не решать отнять у них это право. Скорее Тебе досталось за то, что Ты попыталась манипулировать мной.

Она понимающе кивнула и опустила голову.

— Ты признаёшь свою вину, и её соответствие полученному наказанию? — уточнил я.

— Да, — ответила девушка.

— Кроме того, — продолжил я, — На твоём месте, будь я свободной женщиной, я бы поостерёгся двигаться перед мужчинами таким образом.

— Но я же в действительности не свободная женщина, — прошептала она.

— В данный конкретный момент своей жизни, юридически Ты — свободна, — напомнил я. — Не забывай об этом.

— Да, — отозвалась она, — Господин.