Написано с сожалением

Счастливым, довольным, без чувства вины.

И больше всего мне нравилось, что он устроил жизнь после всего, что ему пришлось пережить. Он заслужил это.

Он всегда заслуживал этого.

Именно поэтому я не решалась вернуться.

— Пригласи мисс Бэнкс в дом, Рози.

Рози.

Успокойся сердце.

Он назвал ее Рози. Это было чертовски мило!

Она протянула руку и схватила мою, потянув за нее, пока я вставала с колен.

Это было безумием, когда дети могли исцелить разбитую душу.

Когда я входила в эту дверь, я следовала не просто за маленькой девочкой с дикими рыжими

кудрями.

Я шла за своей матерью.

Мой отец.

Моя сестра.

Вся наша семья впервые за восемнадцать лет держала меня за руку.

И Кейвен, мальчик, который спас мне жизнь, был прямо там, его улыбка была почти незаметной, но ее тепло все равно поглощало меня.

Я приостановилась, прежде чем она протащила меня мимо него.

— Ничего, если она будет называть меня Хэдли? Мисс Бэнкс всегда заставляет меня чувствовать так, будто это не я, а моя мама.

На его лице появилось выражение извинения.

— Конечно. Я…

— Не извиняйся, — не заботясь о том, как он может отреагировать, я потянулась и поймала его руку, нежно сжав ее.

Он взглянул на наши руки, что-то темное промелькнуло на его лице, но он не отстранился. Он просто уставился на меня, отчаянный и потерянный. Но впервые в жизни я смотрела на него с надеждой на лучшее будущее — для всех нас.

Я отпустила его руку и поддалась неумолимому натиску Розали, позволив ей протащить меня через весь дом. И все это время я чувствовала на своей спине взгляд Кейвена.

Она взяла меня за руку, и мы вошли в большую гостиную, совмещенную с кухней, где пахло чесноком и орегано. Все было устроено так же, как у меня дома, но только приятнее.

Намного приятнее. Но моя была оформлена лучше. У него все было в приглушенных серых и коричневых тонах, ни одного яркого цвета, если не считать нескольких нестандартных строительных деталей, которые высыпались из плетеной корзины в углу. Все было чисто и аккуратно — опять же, то, что нас объединяло. Мое внимание привлекли высокие встроенные книжные полки по обе стороны от камина, где в несколько рядов стояли детские книги.

Я уже дошла до самого низа, когда женский голос удивил меня.

— Розали, — позвала пожилая испанка с красивыми черными волосами, направляясь к нам. Я приготовилась к новым порциям ненависти, которые обрушил на меня Йен, но она ласково улыбнулась мне.

— Привет, я Алехандра. Можно мне украсть Розали на несколько минут?

— Нет! — заскулила Розали. — Она позволит мне плавить мелки, Але.

— Ну, это звучит… грязно. Я уверена, что мисс Бэнкс может…

— Хэдли, — поправил Кейвен. — Мы все можем называть ее Хэдли. Даже ты, Рози Пози.

Рози Пози.

Дорогой. Господи. Забудьте о мелках. Я сейчас расплавлюсь вместо них.

— Хорошо, тогда, — сказала Алехандра. — Я уверена, что Хэдли может подождать несколько минут прежде, чем начать. Мне нужно, чтобы ты выбрала платье для дня фотографии в садике на этой неделе. Твой папа купил сегодня несколько новых, из которых ты можешь выбрать.

Все ее маленькое тело дернулось, как будто ее ударило молнией.

— Они красивые?

Она старательно избегала взгляда Кейвена.

— Ну… Он пытался. Это самое главное.

Я сдержала улыбку при мысли о том, как Кейвен Хант прогуливается по отделу платьев для фотосессии своей дочери в детском саду.

Розали застонала.

— Опять кошки?

— Что не так с кошками? — защищался Кейвен. — Несколько недель назад ты выпрашивала платье с кошками.

— Но теперь мне нравятся хорьки.

— Ты даже не знаешь, как выглядит хорек.

— Да, это так. Но он все равно мое самое любимое животное в мире.

Я прикрыла рот рукой, чтобы подавить смех.

Рози видела это.

Кейвен тоже.

Но они были слишком заняты жарким спором о хорьках, чтобы обращать на меня внимание.

Кейвен положил руку на бедро.

— Может, тебе стоит попросить Хэдли научить тебя рисовать хорька сегодня вечером?

Она сразу же положила руку на бедро.

— Мне не нужно, чтобы она меня учила. Я и так знаю.

И тогда я действительно это увидела.

Она была похожа на мою маму.

У нее были губы Кейвена.

Но ее характер? Это была на сто процентов моя сестра.

— Тогда ты знаешь, что это длинная крыса, похожая на ласку? — возразил Кейвен. — Точно такая же, как та игрушка, которую подарил тебе дядя Йен.

— Ну-у-у…

— Боюсь, что это так, куколка.

Она сморщила нос.

— Ты сам когда-нибудь видел хорька?

— Да, — решительно ответил Кейвен. — И он выглядит как крыса.

— Нет! — она вытянула руки высоко над головой. — Он высокий, с длинной шеей, вьющимися волосами и большими губами.

— Жираф?

Она хмыкнула.

— Нет. Хорек.

Поставив сумку на пол, я достала телефон и загуглила: Высокая, длинная шея, вьющиеся волосы, большие зубы

Я добавила слово «животное», когда на экране появилось дюжина изображений супермоделей.

— Лама? — спросила я, заставив три пары глаз метнуться в мою сторону. Нажав на фотографию, я повернула телефон к Розали. — Она?

— Да! Хорёк!

— Господи, — вздохнул Кейвен. — Это лама, Рози. Есть большая разница.

Ее гнев превратился в ангельскую улыбку, а затем она захлопала ресницами, как профессионал в искусстве обманывать отца.

— Можно мне одну из них?

Край рта Кейвена приподнялся, но его голос оставался строгим.

— Нет. И теперь, когда я знаю, что ты говоришь о ламе, ты даже не сможешь завести ее, когда переедешь в собственную квартиру.

— Что? Почему нет? — пискнула она.

Кейвен, поднял ее на ноги и посадил на свое бедро.

— Они живут на ферме, детка.

— Тогда нам нужна ферма, — возразила она.

В этот момент я никак не могла заставить улыбку исчезнуть с моего лица.

Стоя там с ними. Слушая их разговоры. Наблюдая за их отношениями.