Написано с сожалением

Он рассмеялся, потянул меня за руку и прижал к своей груди.

— Расслабься. Трент плохо жарит на гриле, но настаивает на том, что он главный. У тебя будет много времени поплакать позже, когда ты будешь есть резину.

Я залилась смехом и чудом удержалась от слез, когда его щетина на челюсти коснулась моей щеки.

— У меня хорошие новости, — прошептал он, его теплое дыхание касалось чувствительной кожи на моей шеи. — Сегодня утром, когда я заезжал за продуктами, я нашел один магазин, который каким-то образом пережил апокалипсис. Я ввязался в драку с другим мужчиной, и по дороге меня чуть не съел зомби, но я успел купить достаточно презервативов для сегодняшнего вечера.

Это было забавно, и мне хотелось смеяться, но во фразе «сегодня вечером» было столько многообещающего, что у меня перехватило дыхание, а соски затвердели. Зажав в кулаке переднюю часть его рубашки, я вздохнула:

— Кейвен.

— Ммм, — пробормотал он. — Хороший ответ, — он внезапно отступил от меня. — Ну, пошли. Розали сейчас, наверное, собирает пыль за диваном. Притворяйся удивленной, помнишь?

Я смотрела на него с восторгом. Мне хотелось еще раз поблагодарить его всеми возможными способами. Но мне нравилось, когда он улыбался, поэтому я сказала:

— Я рада, что тебя не съел зомби.

Он подмигнул и открыл дверь. В доме было тихо. Над дверными проемами были накручены и развешаны ленточки, а бумажные цветы, которые мы сделали вместе, были приклеены по обе стороны от плаката с нацарапанными словами, которые, возможно, гласили

«С днем рождения Хэдли», но с таким же успехом можно было написать «Горячий карман Харли»

Я заметила огромный розовый воздушный шар, парящий за диваном, такой, в котором был плюшевый мишка с конфетти.

В моей груди разлилось тепло, когда я осознала все, что она сделала — разумеется, с помощью Кейвена.

— Извини, Хэдли. Розали сегодня нет, — громко объявил Кейвен. — Она уехала на сафари в Африку.

— Что? — ответила я, подыгрывая. — Совсем одна?

Он игриво улыбнулся.

— Да. Она сказала, что собирается собирать морских свинок для своей фермы. А какое место лучше подходит для этого, чем Африка?

— Ну, конечно. Я буду скучать по ней.

— Сюрприз! — крикнула она, выскочив из-за дивана с воздушным шаром в руке.

Но это не было причиной, по которой у меня остановилось сердце.

Или почему перехватило дыхание, а голова закружилась.

Нет, это произошло потому, что из укрытия за занавесом вышла улыбающаяся светловолосая женщина с отцом Кейвена, Малкомом Лоу, под руку.

Это не он.

Я видела, как умер Малком. Я видела его мертвое тело.

Но этот парень… Он был слишком знакомым.

Я потянулась назад и поймала руку Кейвена, молясь о том, что оставаться в настоящем, пока мой разум медленно пытается осмыслить то, что я вижу.

— С днем рождения, — Розали пела, не обращая внимания на мою панику, и только напоминание того, что она так близко к этому мужчине, заставляло меня волноваться еще больше.

— Иди сюда, — прохрипела я, с трудом сдерживая страх.

Она улыбнулась мне, когда я почти тащила ее к отцу.

— Иисус, — пробормотал мужчина, глядя в пол.

Это был не его голос.

Это был не голос Малкома.

Я никогда не забуду его голос, и этот был не его.

Я не знала, что меня выдало — дрожь в руках или в ногах, но Кейвен прижал меня к себе.

— Успокойся. Это Трент. Это просто Трент.

Верно.

Трент.

Его брат.

Он сказал мне, что он там. С его женой.

Трент.

Другой сын Малкома.

Он явно перенял внешность своего отца.

Но он не был Малкомом.

Потому что Малком был мертв.

И был мертв уже долгое время.

Я откинула голову назад и посмотрела на Кейвена. Его рука обвилась вокруг моих бедер, а глаза пылали беспокойством и… Черт. Опять чувство вины. Глубоко вдохнув, я задержала дыхание, заставляя сердце успокоиться, и напоминая себе, где я нахожусь.

Крепкое объятие Кейвена чудесным образом успокоило мой разум.

— Все в порядке, — вздохнула я, еще не доверяя своему голосу. — Я в порядке.

— Я опять тебя напугала? — спросила Розали. — Пожалуйста не уходи.

Я тяжело сглотнула. Я могу это сделать.

Это был Трент.

Мы все были в безопасности.

Мне не хотелось вырываться из объятий Кейвена. Я еще не совсем пришла в себя, но наконец обрела голос.

— Я не уйду. Обещаю.

— Ура! — она похлопала, прежде чем вручить мне воздушный шарик. — Это День Хэдли Пози, поэтому ты можешь есть сладости весь день! И знаешь что? Папа сказал, что если я потом съем свой хот-дог, то смогу есть сладости вместе с тобой!

Я улыбнулась ей, когда мое сердце вновь обрело нормальный темп.

— Звучит потрясающе.

— У нас есть торт, печенье и конфеты. О, о, о! Папа купил много ранчо для тебя. И я сделала тебе подарок.

— Не могу дождаться, когда увижу его.

— Эй, детка, — сказал Кейвен. — Можешь сбегать к Алехандре и сказать ей, что Хэдли здесь, и узнать, не хочет ли она присоединиться к нам за обедом?

Розали склонила голову набок.

— Я думала, она собирается в гости к Руби?

— Просто… сделай мне одолжение и сходи проверь. Хорошо?

Она пожала плечами и с широкой улыбкой посмотрела на меня. Если она и заметила, что я в данный момент приклеилась к бедру ее отца, она вообще никак об этом не упомянула.

— Не могу дождаться, когда ты увидишь свой торт. Я посыпала его радужной посыпкой.

Ради нее я притворилась взволнованной.

— Ох. Я тоже не могу дождаться.

— Я сейчас вернусь, — она сорвалась с места, и побежала к Алехандре.

Как только мы услышали, что за ней закрылась дверь, Кейвен прижался губами к моему уху.

— Ты в порядке?

— Да… Я… — я оглянулась через плечо и увидела, что Трент смотрит на нас с подозрением.

Как только наши взгляды столкнулись, его поведение изменилось. Трент не был таким высоким или крупным, как Кейвен, но у них была одинаковая оливковая кожа и темные волосы. Самым заметным различием между двумя мужчинами были их глаза — форма и все остальное. Если у Кейвена они были идеальными овалами искрящегося голубого цвета, то у его брата — темно-карими и глубоко посаженными, такими, которые всегда выглядят задумчивыми и циничными.