Народная диверсия

– Куда же я могу поехать от дедушки? Он у меня старенький, ему уже семьдесят второй пошел. Его нельзя бросать одного: хозяйство у нас большое, ему одному будет трудно...

– Но тебе надо учиться, – встрял в разговор Кирилл, – не будешь же ты всю жизнь ковыряться в огороде да за поросятами убирать! Выучись в городе, например, на бухгалтера: хорошая профессия, всегда хлеб. У меня мама главный бухгалтер, знаешь, сколько она получает?! Или вот хотя бы на менеджера, как девушка Владимира. Тоже неплохие деньги, только надо уметь людям мозги запудривать и втюхивать то, что им совершенно не нужно.

Кирилл засмеялся, а Даша вдруг удивленно посмотрела на Володю. Он заметил этот взгляд, хотел спросить, что ее так смутило, но в последний момент передумал и промолчал.

– ...А если тебе в городе жить негде, – продолжал Кирилл, – то можешь снять квартиру, а в некоторых институтах и техникумах и общаги есть...

– Мне не нужно снимать квартиру, – тихо и просто сказала девушка, – у меня есть квартира, которая досталась мне от умершей бабушки, той, которая была учительницей.

– О! Что я слышу?! Да ты у нас – невеста с приданым! – не то изумился, не то обрадовался Кирилл. – И большая, позвольте полюбопытствовать, квартирка?

– Двухкомнатная.

– Ба! Даша! И ты при таком приданом живешь на хуторе с дедом?! Что за чудачество? Немедленно бросай все и переезжай в город, в бабушкину квартиру.

– Зачем? – искренне удивилась девушка.

– Как это зачем? Здесь же вон – столько развлечений! Ночные клубы, кафе, боулинги... Будешь учиться, найдешь себе кавалера городского... Лучше с машиной. На работу будешь ходить в туфельках на высоком каблуке, а не в резиновых галошах...

Кирилл засмеялся, наверное, его шутка показалась ему остроумной. Даша посмотрела на него удивленно:

– А разве развлечения – это так важно? Мне, например, больше нравится жить в тишине и уединении, на природе, рядом с лесом и озером, по утрам купаться в нем, завтракать козьим парным молоком, на обед жарить пойманных дедушкой карасиков. А какой у нас воздух! Его же пить можно! Так мой дедуля говорит. А еще у нас чистая родниковая вода, а в городе вода мне совсем не нравится: она пахнет хлоркой и ржавыми трубами... И за цветами я хожу на луг, и платить за них не надо. Поставлю их в вазу – мы с дедулей чай пьем и любуемся цветочками. А чай мы пьем травяной, и травки те целебные. Дедуля меня учит, какая от простуды, а какая – от головной боли... А еще я люблю наблюдать, как цыплята подрастают. Они рождаются такими крохотными белыми и пестрыми пушистыми комочками, а потом их кормишь, кормишь, и они растут себе, растут потихоньку... Разве в городе есть все это?

Парни с удивлением смотрели на девчонку, а та вдруг распалилась, глаза ее засверкали, стали еще больше. Она рассказывала так вдохновенно, что Владимир невольно поймал себя на мысли, что, если бы у него была такая сестра, он был бы, наверное, счастлив. Даша была не просто непосредственна и бесхитростна, как ребенок, она былачиста. Чиста от корысти, лжи, подлости, хитрости, зависти. Чем-то она напомнила ему Золушку из старого черно-белого фильма, который когда-то давно, в детстве он смотрел вместе с мамой.

– Ну, ты даешь! – только и смог сказать пораженный Кирилл.

Они еще погуляли некоторое время по набережной, пока не стало смеркаться. Кирилл сказал, что не будет возвращаться на хутор, останется в городе: ему надо было выходить в понедельник на работу. Он, как и Владимир, работал в одной фирме охранником, работал сутки через трое. Владимир с Дашей завезли его домой и вернулись на хутор вдвоем. Он вел машину, а девушка сидела рядом и смотрела на дорогу.

– Ты что? Боишься ездить? – спросил Владимир, заметив ее пристальный взгляд.

– Наоборот, люблю. Люблю смотреть на дорогу, как она бежит нам навстречу...

– Даша, тебе понравилось? Я имею в виду сегодняшнюю прогулку по городу.

– Да, очень! Я же почти ничего не видела в детдоме, нас никуда не вывозили.

– Почему это? – удивился Владимир.

– Говорили, что мы не заслужили, что плохо себя ведем...

– Вас там что, как зверушек в клетке, держали?

– Не надо про детдом, – тихо попросила девушка, – я не люблю его вспоминать.

– А про что надо?

– А расскажите о себе, – попросила она несмело, – если, конечно, хотите.

– Расскажу. Если не будешь мне «выкать». Весь день «выкаешь», как тебя отучить? Или я кажусь тебе таким старым? Между прочим, у нас разница в возрасте всего-то тринадцать лет.

– Хорошо, не буду «выкать», – просто, без всякого кокетства ответила Даша.

– Тогда скажи: расскажи мне о себе.

– Расскажи мне о себе, – послушно повторила она, улыбнувшись.

– Ну, слушай. Жил-был парень по имени Володя. А фамилия у него была Строгов...

Он рассказывал с юмором, подшучивал над своими школьными успехами и неуспехами тоже. Рассказывал о родителях, о брате и сестре, о службе в армии, сначала срочной, потом по контракту. Рассказал немного о своих боевых товарищах, о работе. Только о Лиде он не сказал ничего, он бы и сам не мог сказать, почему. Просто посчитал, наверное, что Даше это будет неинтересно. Девушка слушала так внимательно, как никто и никогда его не слушал, и Володя поймал себя на мысли, что ему это очень приятно. И вообще приятно ехать с ней рядом, рассказывать ей о чем-нибудь, удивлять.

Когда приехали на хутор, он остановил «Ниву» возле дома Кучуповых. Старик Егорыч вышел им навстречу, открыв калитку, собака Лайка гавкнула пару раз, скорее для порядка, но, увидев хозяйку, замолчала и даже завиляла радостно хвостом.

– Здравствуйте, молодые люди, проходите, – степенно сказал Егорыч, пропуская гостей во двор, – как погуляли? Как там город?

– Хорошо, дедуля, – Даша чмокнула старика в щеку, – а мы в парке на качелях катались...

– Ну? Эт хорошо, погулять – эт ж дело молодое... Я молодым был, тоже дома не сидел, да... По вечерам все в клуб на танцы шастал. А как девчонок кадрил! Танцевать их приглашал, потом до дому провожал. Я ведь ухажеристым был, да...

– Вот ваша внучка, возвращаю ее вам в целости и сохранности, – шутливым тоном доложил Владимир.

– А вы что, и чаю с нами не попьете? Нет уж, молодой человек, без чая мы вас не отпустим! А плюшки, между прочим, сама хозяйка пекла сегодня утром. А я не съел, вас ждал, а мог бы: плюшки – объеденье...

Все уселись на веранде за большой круглый стол, Даша хлопотала с чаем, а Егорыч только суетился и мешал ей. На столе стоял огромный самовар, правда, электрический, но зато из тех, самых первых, с тряпичным проводом, Даша поставила всем чашки с блюдцами, вазочку с клубничным вареньем, и Володя пожалел о том, что не догадался купить в городе чего-нибудь съедобного к чаю, например, торт. Но когда девушка водрузила на середину стола блюдо и откинула с него салфетку, по веранде поплыл такой аромат, что у гостя потекли слюнки. И зачем им магазинный торт, они вон какую вкуснятину сами делают, подумал Владимир.