Наш общий друг (Книга 1 и 2)

– Здравствуйте, мистер Хэдстон. Мэри-Энн, - стул!

– Благодарю вас, - сказал Брэдли, чопорно присаживаясь на самый кончик.
– Я к вам на минутку. Зашел по дороге попросить вас об одном одолжении, в надежде, что вы, как добрая соседка, не откажете мне.

– Зашли по дороге, мистер Хэдстон?
– переспросила мисс Пичер.

– Да. По дороге к... туда, куда я иду. "На Черч-стрит, Смит-сквер, недалеко от Милбэнка", - мысленно проговорила мисс Пичер.

– Чарльз Хэксем пошел достать кое-какие книги и вернется обратно, по всей вероятности, раньше меня. Так как дома никого больше нет, я взял на себя смелость сказать ему, что оставлю ключ у вас. Вы разрешите это?

– Разумеется, мистер Хэдстон. Вы хотите прогуляться, сэр?

– Да, и прогуляться и... по делу. "По делу на Черч-стрит, Смит-сквер, недалеко от Милбэнка", - снова повторила про себя мисс Пичер.

– Изъяснив вам свою просьбу, - Брэдли положил ключ на стол, - я пойду. Нет ли у вас каких поручений, мисс Пичер? Может быть, вы воспользуетесь оказией?

– Благодарствуйте, мистер Хэдстон. А вы куда направляетесь?

– К Вестминстеру.

"Милбэнк", - в третий раз повторила мысленно мисс Пичер.

– Нет, благодарствуйте, мистер Хэдстоп. Я не хочу беспокоить вас своими просьбами.

– Вы не причините мне ни малейшего беспокойства, - сказал учитель.

"Ах!
– воскликнула мисс Пичер, но не вслух.
– Зато вы лишили меня покоя!" - И хоть она ничем не выдала себя, ни взглядом, ни улыбкой, сердце ее беспокойно забилось, когда он вышел из комнаты.

Она правильно отгадала, куда он держит путь. Он шел прямо к дому кукольной швеи, поскольку это позволяло хитроумие его предков, оставивших здесь лабиринт пересекающихся улиц, - шел опустив голову, занятую только одной мыслью. Эта мысль не покидала его с тех пор, как он увидел Лиззи Хэксем. Ему казалось, что все, что можно было подавить в себе, он подавил, все, что можно было обуздать в себе, он обуздал, и вот в одну минуту, в один миг это уменье владеть собой исчезло. Любовь с первого взгляда - тема избитая, и говорилось о ней достаточно, мы только добавим, что в некоторых натурах, сходных с натурой Брэдли, в которой тлел затаенный огонь, эта страсть, вдруг вспыхнув и забушевав, как пожар на ветру, может сбросить оковы и с других страстей. В противоположность натурам слабым, заурядным, способным потерять голову из-за очередной ложной идеи - в наши дни она обычно принимает форму преклонения перед кем-нибудь за что-нибудь, по существу и не содеянное, а если и содеянное, то кем-то другим, - в противоположность им, натуры менее заурядные могут оставаться безучастными и вдруг, под влиянием минуты, разгореться неудержимым огнем.

Учитель шагал по улицам, думая свою думу, и на измученном его лице можно было прочесть, как тяжко терпеть поражение в борьбе. Его снедало тайное чувство негодования и стыда перед самим собой за то, что страсть к сестре Чарли Хэксема взяла над ним верх, и все же он устремлял мысли к тому, как бы утолить эту страсть.

Когда он предстал перед кукольной швеей, она сидела за работой одна. "Ого!
– проговорила мысленно эта проницательная юная особа.
– Вот кто к нам пожаловал! А ведь я, любезный, все твои повадки и фокусы давно знаю!"

– Сестры Хэксема...
– сказал Брэдли Хэдстон, - нет дома?

– Ишь отгадал! Настоящий кудесник!
– воскликнула мисс Рен.

– Разрешите мне подождать ее, я хочу с ней поговорить.

– Хотите поговорить с ней? Что ж, садитесь. Надеюсь, это желание будет обоюдным.

Брэдли Хэдстон бросил недоверчивый взгляд на хитрое личико, снова склонившееся над работой, и спросил, стараясь побороть свои сомнения и нерешительность:

– Надеюсь, тут нет намека на то, что мой приход будет неприятен сестре Хэксема?

– Вот опять!
– Мисс Рен досадливо прищелкнула пальцами.
– Слышать не могу, когда вы ее так называете, потому что мне ваш Хэксем не нравится!

– Вот как?

– Да!

– Мисс Рен сморщила носик, выражая этим свою неприязнь к Хэксему.
– Эгоист. Только о себе и думает. Хотя все вы такие!

– Все такие? Значит, я вам тоже не нравлюсь?

– Так себе, - со смешком ответила мисс Рен и пожала плечами.
– Я вас почти не знаю.

– А я и не подозревал, что мы все такие, - сказал Брэдли, немного задетый ее упреком.
– Может быть, не все, а только некоторые?

– То есть все, кроме вас?
– съязвила девочка.
– Гм! ну-ка, взгляните этой леди в лицо. Это госпожа Правда. Достопочтенная. В полном параде.

Брэдли посмотрел на куклу, которая только что лежала на рабочем столике лицом вниз, пока ей зашивали платье на спине, - посмотрел и снова перевел взгляд на мисс Рен.

– Вот! Я ставлю достопочтенную госпожу П. на стол, спиной к стенке, так, чтобы она смотрела прямо на вас своими голубыми глазами, - продолжала мисс Рен и, сопровождая слова действиями, ткнула два раза иголкой в воздух, точно выкалывая глаза учителю.
– А теперь позвольте сказать мне в присутствии свидетельницы, госпожи П., зачем вы сюда пришли?

– Поговорить с сестрой Хэксема.

– Да не может быть!
– выпалила мисс Реп, вздернув подбородок.
– По какому же делу?

– По делу, которое касается ее самой.

– О госпожа П!
– воскликнула мисс Рен.
– Вы слышите это?

– Поговорить с ней ради ее же блага, - продолжал Брэдли, и приноравливаясь к тону кукольной швеи и сердясь на то, что таилось за ее словами.

– О госпожа П.!
– воскликнула она.

– Ради ее блага, - повторил Брэдли, начиная горячиться, - и ради блага ее брата, а я сам тут не заинтересован.

– Знаете, госпожа П., - сказала швея, - если уж на то пошло, придется повернута вас лицом к стене.
– И не успела она сделать это, как в комнату вошла Лиззи Хэксем.

Лиззи с удивлением посмотрела на Брэдля Хэдстона, на Дженни, которая грозила Хэдстону кулачком, поднеся его к самым глазам, и на достопочтенную госпожу П., стоявшую лицом к стене.

– Лиззи, вот тут один совершенно незаинтересованный человек, - сказала проницательная мисс Рен, - пришел поговорить с тобой, радея о твоем благе и о благе твоего брата. Подумай только! Мне кажется, что при такой хорошей и серьезной беседе посторонние лица присутствовать не должны, и если ты, дружок, проводишь постороннее лицо наверх, оно удалится немедленно.

Лиззи взяла руку, протянутую к ней за помощью, посмотрела на кукольную швею с вопросительной улыбкой, по с места не двинулась.

– Ты же знаешь, когда постороннее лицо ходит без поддержки, оно ужасно ковыляет, - продолжала мисс Рен, - потому что у него спина болит и ноги не слушаются. И если ты не поможешь ему, Лиззи, оно удалится не очень грациозно.

– Ему лучше всего остаться здесь, - ответила Лиззи, отпуская руку мисс Дженни и легко проводя ладонью по ее кудрям. Потом, обратившись к Брэдли: Вы от Чарли, сэр?

Брэдли нерешительно встал, посмотрел на нее исподлобья, подал ей стул и вернулся на место.

– Строго говоря, - ответил он, - я пришел от Чарли, потому что мы с ним расстались около часу назад, но Чарли не давал мне никаких поручений. Я пришел сам по себе.

Мисс Дженни Рен положила локти на рабочий столик, подперла подбородок руками и сидела так, скосив глаза на учителя. Лиззи же смотрела ему прямо в лицо.

– Дело заключается в том...
– Во рту у Брэдли пересохло, он с трудом выговаривал слова, что еще больше усиливало его связанность и неловкость. Дело обстоит так, что у Чарли - смею думать - нет от меня никаких секретов, и он доверил все это мне.