Наша неправильная любовь

— Тогда меня всё равно трахнут, — честно ответила я.

Корд рассмеялся, встал и захлопнул дверь. Он сбросил брюки и в мгновение ока широко раздвинул мои ноги.

— Я скучала по тебе сегодня, — сказала я, выгибаясь и слегка постанывая, когда почувствовала, как он коснулся моей влажной сердцевины.

— Я здесь, — ответил Корд, пристально глядя мне в глаза.

— Тогда и оставайся там, — прошептала я.

В ответ он резко вошёл в меня.

ГЛАВА 22

Корд

Я завидовал тому, как Сэйлор удавалось без усилий погружаться в спокойный сон. После того как мы ещё раз с наслаждением вцепились друг в друга, Сэй со вздохом откинулась на спину, и не прошло и пяти минут, как она задышала ровно и глубоко. Я уставился в темноту, не мигая.

Звук открывающихся раздвижных дверей заставил меня вздрогнуть. Мне нужно было поговорить с Кридом, и я не хотел, чтобы Сэй меня слышала. Натянув джинсы, я накрыл её одеялом и выскользнул за дверь.

Сегодня в больнице Чейз бросил на меня недобрый взгляд, спрашивая, что я планирую делать дальше. Я пытался откосить под дурачка, но он не повёлся.

— Не делай этого, Корд, — предупредил он меня, пытаясь сконцентрироваться в наркотическом эффекте от лекарств. — Не надо.

Я нашёл Крида в гостиной, мокрого от пота и без рубашки. Он, видимо, провёл много времени на крыльце, поднимая тяжести, пытаясь подавить свой разрушительный гнев. Брат указал на сломанный кухонный стол.

— Хорошая работа. Может, сможем его починить.

— Ты так думаешь?

— Не-а.

— Криденс, ты звонил?

Он колебался.

— Нет.

Я сел на диван, слегка расслабившись. Крид посмотрел на меня, выпивая стакан воды. Я поверил ему на слово. Если он сказал, что не звонил Гейбу, чтобы получить информацию о списке подозреваемых, значит это правда.

Я похлопал по дивану рядом с собой.

— Сядь, парень.

Крид натянул рубашку и сел рядом со мной. С мрачным выражением лица он начал барабанить пальцами по ноге. У него всегда была такая привычка. Возможно, это музыка в его голове пыталась вырваться наружу.

Крид вздохнул.

— Чейз тебе что-нибудь сказал?

— Немного. Он был как бы не в себе. Копы приходили снова. Свидетелей, по-видимому, нет, а наружная камера охватывает только улицу. За переулком видеонаблюдение не ведётся.

— Это были они, — сказал он категорично, сжимая кулаки.

— Что ты собираешься с этим делать, Крид?

Он посмотрел на меня с отвращением.

— Что, чёрт возьми, ты думаешь? Эти сукины дети чуть не убили нашего брата. Сегодня вечером они будут сидеть в баре пить шоты и лизать киски, пока Чейз будет лежать в больнице с перемолотыми внутренностями.

— Я в курсе, — огрызнулся я. — Думаешь, для меня это значит меньше, чем для тебя? Он, твою мать, и мой брат тоже. Я бы убил за любого из вас.

Крид впился в меня взглядом.

— Ты серьёзно?

Я встал, бросая ему вызов.

— А что ты хочешь? Тебе нужно, чтобы кто-то умер, чтобы двигаться дальше?

— Я не знаю. Возможно.

Я не был уверен, что он говорил серьёзно.

— Иисус, ты сошёл с ума. Безумный чувак. Я не хочу провести остаток своей жизни за решёткой. И ты тоже. Речь идёт не о том, чтобы заработать несколько долларов или уйти от наказания Бентона. Это тупиковая улица, с которой нет пути назад.

Крид выглядел недовольным.

— Пошёл ты, Корд. Что с тобой? Теперь, когда ты нашёл хорошую девчонку, хочешь стать домохозяйкой, остаться и троллить свой член?

Я не собирался говорить о Сэйлор.

— Она не имеет к этому никакого отношения. Если мы сделаем так, как говоришь ты, то станем такими же, как наш старик или даже хуже.

Глаза брата отражали холод. Он медленно встал и отступил на несколько шагов. Крид был больше, сильнее. Он всегда был таким. Но я лучше дрался. Я молил бога, чтобы ничего не случилось.

Пока мы стояли нос к носу, уставившись друг другу в глаза, Крид моргнул, и я понял, чего ему стоили последние двадцать четыре часа. Ему было очень больно. Я прекрасно понимал, что он чувствовал. Мне тоже было плохо. Я прочистил горло и указал на обломки стола на полу.

— Ты видишь это? Я был в ярости и хотел увидеть, как прольётся кровь. Иногда мне казалось, что это единственный выход. Но сегодня мы должны оставить всё, как есть.

Он серьёзно посмотрел на меня.

— А как насчёт завтра?

Я провёл рукой по волосам, внезапно почувствовав тяжесть дня и поздний час.

— Завтра будет завтра. Сегодня ночью давай…

— Давай закопаем это в канаве, — кивнул Крид. Затем он скрестил руки и тихо заговорил: — Когда Чейз дрейфовал между лихорадкой и лекарствами, он однажды позвал маму. Только один раз.

— Нет, — я замер. — Мы, бл*дь, не будем им звонить. Это просто говорила боль. Чейз бы не хотел этого, будь он в здравом уме.

Крид устало вздохнул.

— Ты когда-нибудь задумывался, как она позволила всему этому случиться, Корд? Я знаю, что она была конченой наркоманкой, но она всё равно была нашей матерью. Как может мать безучастно сидеть, пока её детей пытает сумасшедший?

Я не хотел думать об этом ни этой ночью, ни когда-либо ещё.

— Иди спать, здоровяк. Я буду держать телефон у уха на случай, если позвонят из больницы.

Крид коротко рассмеялся.

— Ты будешь молчать остаток ночи, чтобы я мог поспать?

Я закатил глаза.

— Да, я понял, мы трахаемся слишком громко. Мы поработаем над этим, хорошо?

Он коротко прищурился.

— Окей. Слушай разбуди меня, если будут какие-нибудь известия.

— Конечно. И прими душ, чувак. От тебя воняет.

Крид толкнул меня на диван и направился в ванную. Дойдя до порога, он обернулся в коридоре и пристально посмотрел на меня.

— Завтра, Кордеро, — сказал он, давая мне понять, что намерен вернуться к теме мести за Чейза, независимо от того, хочет этого сам Чейз или нет.

— Завтра, — согласился я.

Я сел на диван и набрал номер больницы. Бодрая медсестра по имени Анна сказала мне, что Чейз мирно спит, и его лихорадка на данный момент спала. Она пообещала немедленно позвонить, если что-нибудь изменится к худшему.