Наша служба
Шрифт:
– Что-то случилось? – спросил Антон.
– С минуты на минуту случится. Сейчас испытаем первую ловушку. Я решил, что и вам будет интересно это видеть.
Гаишники пристроились за спиной террориста, глядя через его плечи на экран.
Сначала террорист включил изображение с камеры в отсеке с проволокой. Растение оплело её настолько, что надпись уже не просматривалась. Да и откуда? Там и проволоки-то уже, наверное, не осталось. Однако задумка Семёныча удалась. Адаптоид свернул в нужную сторону.
Клипс переключил изображение на соседний отсек. Стебель давно прогрыз стену и уже добрался
– Ну-с… – Клипс захрустел пальцами. – Поехали.
Он нажал какую-то кнопку на пульте и наклонился поближе к экрану, наблюдая за происходящим.
Сначала Антон ничего не видел.
– И что? – спросил он встревоженно. – Не получилось?
– Сейчас-сейчас…
И в этот момент откуда-то из-под потолка повалил белый туман, а на пол полилась дымящаяся жидкость.
Террорист довольно откинулся на спинку стула и пояснил:
– В этом отсеке проходит труба для рециркуляции хладагента. Я немного поигрался с ней, установил клапан с дистанционным управлением.
Тем временем туман заполонил почти всю комнату, перекрывая гаишникам обзор. Антон успел рассмотреть, как покрываются инеем стебли, как трескаются и отваливаются мелкие ростки, а потом объектив камеры покрылся изморозью, и изображение пропало.
Прокофьев ещё некоторое время глядел в пустой экран, довольно улыбаясь, потом заявил:
– Так и хочется сказать что-то героическое! Как в фильмах! Вроде: «Ну что, отморозок! Получил?»
– Скажи лучше, Антоха, что там с твоим 46-м отсеком? Сделал?
– Эх, не умеете вы ценить моменты радости! – наигранно возмутился сержант, но столкнувшись взглядами со старшиной, поспешил добавить: – Да сделал я! Сделал!
Террорист пощёлкал клавиатурой, и на экране отобразился 46-й.
В помещении, к которому приближался очередной стебель, пол был залит водой.
– А чем вода поможет? – спросил Семёныч.
– Это не вода. Это спирт. Там градусов девяносто.
– Спирт?
– Ну да, я туда высыпал тюбик дегидрованного спирта. У вас в рюкзаке нашёл. Теперь там концентрация.
– Что ты сделал? – заорал Семёныч.
– Но вы же сами разрешили брать ваши вещи!
– Это были мои запасы на весь отпуск!
– Ладно вам! – остановил перебранку террорист. – Идея-то хороша. А что со стенами? Нам же нужно, чтобы стебель завернул налево.
– А к стенам я подвёл электричество. Ко всем, кроме левой.
– Хорошо. – Террорист кивнул.
– Хорошо? – спросил Семёныч. – ХОРОШО??? А к воде ты не мог электричество подвести вместо спирта?
Прокофьев потупился.
– Я сначала про спирт придумал, и только потом ток провёл.
– С тебя бутылка, – буркнул Семёныч, сложив руки на груди. – А если выживем – то ящик.
– Не отвлекайтесь. Это только первый из корней. Ещё работы и работы, – прервал их Клипс, пощёлкал кнопками на пульте и показал поочерёдно на два увитых корнями помещения. – 45-й и 34-й отсеки. Действовать нужно быстро. Один заворачиваем к отсеку очистки, второй к котельной.
– На него же огонь не действует!
– Я там кой-чего присмотрел в приборах, там можно сделать отличный аналог микроволновой печи. Адаптоиду это явно не понравится.
Прокофьев
осторожно приоткрыл дверь в каюту, где содержался Гинапан. Инспектор сидел на полу и, похоже, медитировал.– Обед, – сообщил Антон.
Инспектор не отреагировал, даже глаза не открыл.
Антон пожал плечами, оставил удобрения и воду на полу и закрыл дверь.
Как только щёлкнул замок, Гинапан открыл глаза и порывисто поднялся. Он растворил удобрения в воде и, став на корточки, принялся пшикать питательную смесь сквозь решётку вентиляции. Когда запасы закончились, он вернулся в центр комнаты и снова уселся. Теперь ему оставалось только ждать и надеяться, что Великая Богиня Флора оценит замысел по достоинству и поможет ему осуществиться.
Дальше действия происходили будто в каком-то очень нудном, затянутом, но очень жутком триллере. Антон понимал, что им грозит опасность, однако она надвигалась настолько неспешно, что перестала ощущаться как нечто неотвратимое. Один корень пойман, ещё три вроде бы начали сворачивать в нужных направлениях.
К концу первого дня адреналин выветрился, а после этого поиск мусора и перенаправление меньших стеблей превратились в нечто рутинное.
Во многих отсеках адаптоид настолько искромсал стены, что находиться там стало попросту опасно. В некоторых отсеках растение повредило проводку, оставив их без света.
Больше всего неудобства Антону принёс разрушенный пол в санузле. Воспитанный сержант очень неуютно чувствовал себя, направляясь при необходимости в ближайшие заросли адаптоида.
Самые большие проблемы мог доставить корень, находящийся на самом нижнем ярусе корабля.
– Если он проест пол и уйдёт вниз, нам несдобровать, – констатировал Клипс.
– Антоха, что у нас осталось из полезных вещей? – задумчиво спросил Семёныч.
– Немного красной краски, банка зелёной. Немного мазута…
– Всё это не подходит, – перебил Антона Клипс. – Нам некуда его выводить. Нужно думать, как его уничтожить. Вот только…
– Почему же некуда? – задумчиво спросил Семёныч, глядя на потолок. – Что у нас вверху?
Террорист сверился с планом корабля.
– Коридор, два спальных отсека и оранжерея… – Клипс хлопнул себя ладонью по лбу. – Оранжерея! Нужно завести росток туда!
Антон недоуменно поглядел на террориста.
– А какая нам от неё польза?
– Адаптоид не ест органику! Мы зациклились на том, что он ест и что его убивает! Но ведь можно ещё и останавливать его тем, что он не может съесть! Пусть он и проберётся сквозь оранжерею, в конце концов, но задержится там, пока будет кружить по зарослям!
– Ага. Нам только осталось убедить корень в том, что он полноценное дерево и должен расти вертикально вверх, а не стелиться по земле.
– Нужно создать для него какую-то шахту, – проговорил Семёныч, задумчиво постукивая себя указательным пальцем по скуле. – Можно для этого использовать трубу. Или шланг.
– Не получится. Корень сожрёт низ и не станет лезть выше. А если и полезет, то всё равно в конце концов сожрёт трубу, и ростки вырвутся.
Семёныч некоторое время стоял, сложив руки на груди, потом вдруг заявил: