Наше жаркое лето

— Это никогда не всплывало. Я не знаю.

Я снова встречаюсь с его взглядом. — У Эйвери всегда были другие дела, и несколько моих попыток признаться всегда казались неподходящим моментом. Подожди… я не должна тебе объяснений.

Именно поэтому я держала это в секрете столько лет. Я слишком долго избегала неизбежного осуждения. Я могу встать и уйти прямо сейчас, вообще уклонившись от третьей степени.

— Эй. — Теплая, знакомая рука Нико обхватывает мои пальцы, но я стряхиваю ее. — Я не хотел тебя расстраивать. Я только удивлен.

— Пожалуйста, никому не говори. Не твоему брату и не Эйвери.

— Я обещаю. — Он снова пытается схватить меня за руку, и на этот раз я позволяю ему поймать ее. — Я бы никогда не подорвал твоего доверия. Я подумал, что все знают, а ты скрыла это от меня из-за этой истории. Но я надеюсь, ты знаешь, что они оба окажут только поддержку.

— Тебе не обязательно мне говорить. — Я вздыхаю. — Прошло слишком много времени.

— Сколько?

— Можем мы сначала заказать еду, а потом продолжить допрос?

Нико игнорирует мой вопрос. — Пять лет?

— И ты говоришь, что я нетерпеливая?

Я машу официанту рукой и открываю тяжелое меню в кожаном переплете, просматривая курсивный шрифт, подробно описывающий каждый пункт.

— Ты можешь поесть, когда расскажешь.

— Перестань. — Я пинаю его по голени, и Нико вздрагивает.

Появляется официант, и мы делаем заказы.

Затем Нико спрашивает: — Семь лет?

Черт возьми.

— Почти десять, — поправляю я его.

Его рука приземляется на мое бедро под скатертью, прикосновение гораздо более успокаивающее, чем сексуальный подтекст, который оно обычно имеет. Этот жест ненадолго заставляет замолчать нервы, взрывающиеся под моей грудной клеткой.

— Секрет десятилетней давности. Впечатляюще.

— Это не так коварно, как кажется, — говорю я. — Просто личная информация, которой я ни с кем не делилась.

— Похоже на то, что ты делаешь с нами.

— Обоюдное решение, — напоминаю я ему. — Другие вопросы?

— Как ты себя чувствуешь сейчас?

Моя голова слегка откидывается назад. Он спросил последнее, о чем я ожидала от него, и это только усугубляет сбивающие с толку вещи, которые я начинаю испытывать к нему.

Может быть, я могу доверить Нико сохранить этот секрет между нами.

Может быть.

В моей груди расцветает облегчение. Как будто впервые за десятилетие утихла ноющая жажда быть постоянно излишне осторожной, уклоняться от разговоров или просто скрывать часть себя.

Я чувствую… хорошо?

— Я изо всех сил пытаюсь это обработать. Может быть, слова, которые приходят на ум, тревожны с примесью впечатлений ?

Он собрал воедино все мое альтер-эго за несколько недель.

— Последнее, что я хочу сделать, Лили, это напрягать тебя. Слушай, если ты не хочешь об этом говорить, нам и не нужно. Я все забуду. — Он осматривает комнату. — Когда я выбирал этот ресторан, я не знал, что у него будет тема, соответствующая его названию.

Впервые за этот вечер я осматриваю роскошное пространство. Люстры свисают с потолка, каждый переливающийся кусочек стекла имеет форму вишни. Рамы для картин в стиле барокко украшают позолоченные обои, каждая картина представляет собой вариацию фрукта без косточек. Каждый квадратный дюйм этого ресторана покрыт маленькими узорами из вишен, даже белая тканевая салфетка у меня на коленях и серьги, которые носит наш официант.

Абсурдность этого вызывает у меня смех.

— Это мой любимый звук. — Нико улыбается. — Я не хотел ставить тебя в тупик. Я немного повеселился, не осознавая всю серьезность ситуации.

— Я на тебя не сержусь, — говорю я, переводя дыхание.

— Ладно, хорошо. Я не хотел никаких секретов между нами. Я хочу знать о тебе все просто потому, что ты пленяешь меня.

Румянец растекается по моей коже. — Такой сердцеед с такими словами.

— Я бы с радостью разбил свое сердце ради тебя.

Я верю, что он сделает это. Правда и волнует душу, и окаменевает. Только Нико когда-либо подходил ко мне с распростертыми объятиями, говоря на языке, бурлящем в моих венах, лучше, чем кто-либо, кого я когда-либо встречала.

Это все о нем.

Чертова ухмылка, которая поет мне как моя любимая песня, его утренние пробуждающие звонки с дымящимися чашками чая, унося меня в постель, когда я не ложусь спать слишком поздно, или когда я ловлю его, просто наблюдающего за мной …

Он так быстро стал дорогим другом.

Потому что это то, что мы есть.

Просто друзья.

Нико и я. Я и он.

— Лили. — Сжатие его руки на моем бедре возвращает меня в настоящее. — Ты не должна мне ничего говорить сегодня вечером, никаких объяснений, никаких пикантных подробностей. Только знай, что я поддерживаю тебя, и я горжусь тобой. Давайте праздновать, никаких условий. Что ты скажешь?

Его лицо скривилось в такой прекрасной улыбке, что мне почти захотелось перепрыгнуть через сервировку стола и прильнуть к его губам.

— Хорошо.

Я поднимаю бокал с шампанским между нами. Он отражает меня, глядя на меня сквозь пенящуюся жидкость.

— Лили «Зои Мона» Роден, автору бестселлеров. Здоровья, принцесса.

И впервые я позволяю себе отпраздновать свою победу.

Глава 26

Лили

Последние несколько дней прошли как в тумане. Приложение Нико с домом с привидениями не сработало, поскольку идея, которую он придумал, уже существует.

После первоначального шока за ужином на самом деле очень приятно, что кто-то наконец знает о Зои Моне. Я долго тянула с тем, чтобы рассказать ему историю происхождения, но мне уже кажется, что с моей груди свалился груз.

Нико разбудил меня сегодня утром в неподходящий час, настаивая на том, что спонтанная поездка в Амстердам будет стоить каждой минуты. Но черные как смоль окна и раскачивающийся вагон поезда, когда мы проезжаем через тоннель под Ла-Маншем, вызывают у меня тошноту.

— Это не впечатляет, — вздыхаю я. — Не знаю, почему я ожидала увидеть рыбу.

— Удобные кресла, красивые виды, отсутствие морских обитателей. Ставлю три звезды. Его глаза встречаются с моими с сиденья напротив меня, сморщившись по краям. — Но, возможно, мне придется с вами не согласиться. Думаю, у меня неплохой обзор.