Наследие Ирана

Мидяне делились на племена, воевавшие между собой не менее часто, чем с оседлыми государствами, такими, как Урарту, Манна и Ассирия. В ассирийских источниках сообщается об укрепленных городах или «крепостях» в стране «могучих мидян»; войска Ассирии захватывали многие из них во время частых рейдов на территорию Иранского плато. Ассирийцы стремились захватить на плато лошадей, необходимых для кавалерии, а мидяне славились своими конями. Иногда походы ассирийцев преследовали и стратегические цели; так, в 744 г. до н. э. они подчинили много мелких владений к юго-востоку от Урарту, а в следующем году и само Урарту стало объектом ассирийской агрессии. В результате кампании 744 г. на территории плато были образованы две новые провинции ассирийской державы — Парсуа и Бит-Хамбан, первая к северу от древнего караванного пути, протянувшегося от равнин к современному Керманшаху, а вторая к югу от этого пути. Я полагаю, что Кир II (и Ахемениды в целом) не имеют отношения к ассирийской провинции Парсуа. Вполне возможно, что в 744—737 гг. военные отряды ассирийцев проникли далеко в глубь нагорья вплоть до центральных солончаковых пустынь, поскольку внутренние районы Ирана должны были интересовать ассирийцев, стремившихся захватить как можно больше лошадей. Идентификации топонимических названий, упоминаемых при описании этих восточных походов, потребовали от ассириологов большой изобретательности, однако, как правило, гипотезы здесь преобладают над точными доказательствами. Так, например, область, именуемая Зикирту, которую следует, скорее всего, локализовать в современном Иранском Азербайджане, между Ардебилем и Мианэ, пытались связывать с сагартиями, одним из индийских племен (Asagarta древнеперсидских надписей), хотя лингвистически правомерность такого сближения остается недоказанной. В период, о котором идет речь, на территории Мидии мы застаем много разрозненных племен и мелких владений.

При Саргоне II Ассирия продолжала оказывать давление на мидян, урартов и на тех маннеев, которые сопротивлялись ассирийскому царю. Источники сообщают о маннейском наместнике Дайаукку (обычно отождествляемом с Дейоком Геродота), который около 716 г., во время похода урартского царя Русы I против Манны, перешел на сторону урартов, но в результате вмешательства Ассирии потерпел поражение, был взят в плен и сослан в Сирию 5. Ссылки правителей завоеванных областей и перемещения больших групп пленных широко практиковались Ассирией и в это время — так, при Саргоне пленных израильтян и сирийцев поселили в Вавилонии, а также, вероятно, в некоторых районах Загросских гор. В период, предшествовавший консолидации мидян и усилению Мидии, основными врагами Ассирии на территории плато были Элам на юге и Урарту на севере. На них направлялись главные удары ассирийских армий, и правители мелких владений, втянутые в борьбу могущественных держав, оказывались иногда между молотом и наковальней. Элам в течение длительного периода был ослаблен междоусобными войнами, истощавшими страну, но в VIII—VII вв. эламским правителям удалось несколько стабилизировать положение и противостоять натиску Ассирии на юг. В 689 г. эламиты создали коалицию против Ассирии, в которую вошли Элам, Вавилон, арамейские племена, Парсуаш, Анзан (или Аншан), Эллипи и еще несколько владений, но этот союз оказался недолговечным. Парсуаш в составе коалиции не может быть отождествлен с ассирийской провинцией Парсуа, скорее, это более поздняя Персида (Фарс) или часть ее. Под Анзаном нужно понимать, вероятно, горную область на востоке Элама, однако точно определить ее границы невозможно, равно как и проследить в деталях события, развернувшиеся на этой территории.

После смерти Саргона внимание Ассирии было отвлечено от Иранского нагорья. Временная передышка и, главное, угроза новых ассирийских вторжений привели к созданию конфедерации индийских племен, послужившей фундаментом для Мидийской державы. Движение за объединение страны возглавили сторонники вождя Дайаукку. Область, которой он правил, лежала, по-видимому, в центре Мидии, около современного Хама-дана. Как раз в это время, на рубеже столетия (около 700 г.), этническая и политическая ситуация изменились в результате вторжения киммерийцев, а затем и скифов.

Киммерийцы (ассирийские источники: gimirrai, Библия: страна gomer — Каппадокия) до VIII в. до н. э. обитали в южнорусских степях. Их происхождение и точные пути их передвижения остаются неизвестными. Киммерийцев знали их соседи-греки, основавшие колонии в Крыму и в Южной России, но известно и вторжение в Анатолию в VII в., где киммерийцы приняли участие в разгроме Фригийского царства, последний царь которого, Мидас, умер около 675 г. до н. э. (Геродот, I, 6, 15). В течение какого-то времени их базой в Азии должна была служить Каппадокия — на это указывает Библия, а также армянское название Каппадокии — Gamirk’. Есть основания полагать, что киммерийцы не были иранцами, а принадлежали к народам фрако-фригийской группы 6. Арена их действий на Ближнем Востоке это прежде всего Каппадокия и территория Азербайджана, особенно царство Манна, где, однако, их нелегко отличить от скифов. Старейшее упоминание о появлении киммерийцев на Ближнем Востоке содержится в ассирийских анналах, сообщающих об урартском царе Русе I и его походе (около 715 г. до н. э.) в страну Гимиррай, помещаемую в это время к северо-западу от Урарту. В 679 г. Асархаддон нанес поражение киммерийцам, а также некоторым племенам скифов, и вскоре после этого мы находим какие-то киммерийские отряды на службе у Ассирии 7. Но не все gimirrai стали союзниками ассирийской державы — источники сообщают о нескольких войнах, которые пришлось вести против киммерийцев в Анатолии. На территории Азербайджана на смену им пришли более могущественные враги ассирийцев — скифы, iskuza (из *skuba?) 8.

Геродот (IV, 12) сообщает, что скифы, переселившиеся в Южную Россию из районов к востоку от Каспия, оттеснили киммерийцев за Кавказский хребет и, преследуя их, вторглись в Мидию. Здесь киммерийцы и скифы должны были объединить свои силы, ибо в источниках они упоминаются вместе, а в аккадской версии Бехистунской надписи киммерийцы соответствуют сакам древнеперсидской и эламской версий. Приходом воинственных завоевателей поспешили воспользоваться маннеи и заключили с ними союз. К 673 г. вся территория Манна вышла из-под контроля ассирийцев, и они, в свою очередь, должны были искать союзников среди мидян. Это удавалось Ассирии только до тех пор, пока на троне сидел Асархаддон. Но уже в конце его царствования, в марте — апреле 673 г., один из индийских вождей, Каштариту (древнеперс. Xsabrita, тронное имя вместо Fravartis, в греческих источниках — Phraortes), сделал попытку объединить мидян против Ассирии 9. Вероятно, в это время существовало уже царство скифов — ассирийские источники упоминают о царе Ишпакай, погибшем около 673 г. на поле битвы, которому наследовал Партатуа, «царь {страны] Ишкуза». Ядром территории Скифского царства являлась, скорее всего, Муганская степь в Азербайджане, славившаяся своими пастбищами и много позже, при монгольских Ильханах и других правителях, вышедших из среды кочевников.

Центром конфедерации, созданной Каштариту, следует считать область Хамадана, древнего Hamgmatana, «место собраний». Сам Каштариту, вероятно, состоял в близком родстве с Дайаукку. Ему удалось создать мидийское государство и распространить свою власть на Парсуа. Согласно Геродоту (I, 102), он совершил даже поход против Ниневии, во время которого и погиб. Однако кажется более вероятным, что Каштариту потерпел поражение от скифов и других союзников ассирийцев еще до того, как он добрался до Ассирии. В течение последующих 28 лет, примерно с 652 до 625 г., скифы господствовали в Мидии. Владычеству их положил конец Увахштра, или Киаксар, как именуют его греческие авторы, сын и наследник Каштариту 10. К этому времени Каштариту уже сумел объединить силы мидян в Центральном Иране (Геродот приписывает это Дейоку), но при Киаксаре могущество Мидии неизмеримо возросло, и персы, осевшие в Персиде, попали под власть мидян. Это могло произойти еще при Каштариту; во всяком случае несомненно, что персы входили в состав империи Киаксара. Согласно Геродоту (I, 103), Киаксар первым из правителей Азии разделил войска по родам оружия, установил, кому из народов быть лучниками, копьеносцами и конниками. Очевидно, он впервые создал регулярную армию и реорганизовал систему управления Мидийского государства. Киаксар многому научился у скифов, равно как и у ассирийцев, и теперь он был готов сокрушить Ниневию.

Между тем мощь Ассирии значительно ослабла, хотя армии ее к этому времени сумели обескровить и разгромить Элам и Урарту, давних врагов империи. Народы Ближнего Востока продолжали борьбу и мечтали о крахе ассирийской державы. Конец ее даже был заранее предсказан. Мы знаем об этом из Библии — книга Наума содержит панихиду и одновременно торжественную военную песню, возвещающую падение Ниневии.

Нововавилонская держава сумела отстоять свою независимость и около 616 г., при Набопаласаре, напала на Ассирию. На этот раз ассирийцы с помощью Египта сумели отразить нападение, однако в игру вступили мидяне, присоединившиеся к вавилонянам, и развязка была близка. Мидяне вторглись в Ассирию в 614 г. и захватили важный центр Ашшур, после чего Киаксар встретился с Набопаласаром и заключил с ним договор, одним из условий которого был брак индийской принцессы с Цавуходоносором, сыном Набопаласара. По-видимому, противники Ассирии сумели выработать общую стратегическую линию. События периода 614—612 гг. во многом неясны 11, однако нет оснований полагать, что осада Ниневии продолжалась в течение двух или трех лет — скорее всего, после нескольких месяцев осады, в конце лета 612 г., город был взят штурмом и сровнен с землей, после чего мидяне с богатой добычей вернулись домой. Ассирийское государство продолжало существовать еще несколько лет в Харране, пока в 609 г. союзники не разрушили и этот последний центр ассирийского сопротивления. Вавилоняне продолжали наступать. После поражения, нанесенного в 605 г. египетской армии при Кархемише в Северной Сирии, они стали полновластными хозяевами всего «Плодородного Серпа», подлинными наследниками ассирийцев.

В то время как Вавилон утверждал свое господство в прежних ассирийских провинциях в Сирии, Киаксар продвигался на север через Анатолию. Война между мидянами и Лидией не принесла решающего успеха ни одной из сторон. Она завершилась знаменитой битвой «солнечного затмения» 585 г. и последовавшим затем перемирием, при заключении которого посредниками выступили вавилоняне. Границей между Лидией и индийской империей стала река Галис, современный Кызыл-Ырмак. В состав Мидии вошла территория древнего Урартского царства, если не вся, то, по крайней мере, значительная ее часть.

Мощные укрепления и «Мидийская стена», возведенные к северу от Вавилона для защиты города от нападения, свидетельствовали о значительном ухудшении отношений прежних союзников — Мидии и Вавилона. Многие сообщения источников показывают, что вавилоняне испытывали страх перед своим северо-восточным соседом, страх, выраженный в словах Исайи и Иеремии. Киаксар, по-видимому, тоже предпринял какие-то меры для укрепления своих границ, особенно северных и восточных; однако точно определить эти границы и территории, вошедшие в состав державы на севере и востоке, весьма затруднительно не только из-за отсутствия данных письменных источников, но и вследствие непрочности и нечеткости самой структуры мидийской империи — обстоятельства, подмеченного еще Геродотом (I, 134).

Ахеменидское представление о «царе царей» было, несомненно, уже у мидян, как еще раньше у урартов. Мидийская конфедерация первоначально состояла из мидян, маннеев и скифов. Превращение ее в империю должно было резко усилить этническую неоднородность: Восточные провинции Ассирии, завоеванные мидянами, были, по всей вероятности, включены в состав «Мидии», поскольку территории Парсуа, Замуа и других окраинных областей прежней ассирийской державы входят у Птолемея в Сиромидию («География», IV, 2, 6). К северу от 108 реки Араке в Азербайджане, на границе Мидии, жили каспии и кадусии, которые, видимо, не вошли в индийскую державу. Сами мидяне были конгломератом местных и иранских племен. Названия шести мидийских племен, приведенные Геродотом (I, 101),— паретакены, бусы, струхаты, аризанты, будии и маги, несмотря на попытки исследователей объяснить их как только иранские 12, представляют собой, скорее всего, смесь иранских и неиранских наименований. Об экспансии мидийской державы на восток уже упоминалось; следует, однако, заметить, что утверждение И. М. Дьяконова о том, что мидяне несомненно владели Парфией и Гирканией, а, возможно, также и областью Герата, покоится на сомнительном толковании свидетельства Бехистунской надписи, согласно которой парфяне поддержали восстание Фраорта, провозгласившего себя членом мидийского царского дома 13.

Каковы бы ни были реальные границы мидийской державы, она являлась рыхлым и непрочным государством. Весьма вероятно, что система сатрапий, известная для империи Ахеменидов, существовала уже при мидянах, так как сама форма титула *xsabrapan- (откуда греч. satrapes) является скорее индийской, чем персидской, ср. древнеперс. xsagapavan. Однако миддийские сатрапы были лишь видоизменением «губернаторов» (pehatu) Ассирии и Урарту; только при Ахеменидах сатрапии стали гораздо более обширными и важными административными единицами. Таким образом, политическое развитие Мидии шло в русле старых традиций. Аналогичным было положение и в области культуры.