Наследие Рипера

Я прошла дальше, и у меня открылся рот.

Я моментально влюбилась в этот дом.

Передо мной простиралась комната с огромными, открывающими вид на долину, окнами во всю стену, напоминая нос корабля. Комната не была громадной, но определенно достаточно большой, чтобы впечатлить меня. Справа располагалась дверь, которая должна была вести в гараж. Слева была кухня открытой планировки с барной стойкой. Стол стоял в выделенной обеденной зоне. Он был заставлен посудой, а на барной стойке, отделяющей кухню от комнаты, стояли пустые пивные бутылки. Каменный камин утопал в одной стене, а у другой стены вверх шла широкая лестница.

Совершенно забыв про мужчин, я медленно прошла вперед, чтобы хорошенько все рассмотреть. Прямо перед домом простирался большой луг, обрамленный на спуске вечнозелеными кустарниками. А выше простиралась долина, ошеломляющая и бескрайняя. С разных сторон я видела другие дома: и современные, новые постройки, и старые фермы. Я посмотрела вверх и увидела, что потолок был изогнут аркой по всей длине второго этажа. Позади меня был открытый верхний этаж. Куча грязного белья была наброшена на сквозные перила, и я не смогла сдержать улыбки.

Ругера никогда нельзя было назвать хозяйственным.

Гостиной тоже требовалось внимание. Кожаные диваны выглядели относительно новыми, как и вся остальная мебель, но, если бы Ругер приложил хоть немного сил, чтобы поддержать чистоту, это место было бы похоже на дом богача. На кофейном столике даже лежала пустая коробка из-под пиццы.

Я услышала, как открылась бутылка пива и, повернувшись, увидела мужчин на кухне.

— Твой дом почти такой же ужасный, как и Оружейная, — заявил Хос Ругеру.

— Как и твой когда-то? — спросил Ругер.

— Я этого не помню, — отозвался Хос с невинным выражением лица.

— Радуйся, что у тебя есть Мари. А то жил бы точно так же.

— Я никогда так не мусорил.

— Все не так уж и плохо, — сказала я, улыбаясь Ругеру, мое прежнее раздражение было забыто.

Я честно и представить не могла, насколько прекрасно его жилище. Я все еще не знала, как выглядит подвал, но пусть даже он будет похож на нору паука, я все равно буду рада, просто из-за этого места. Я уже не говорю о площадке для Ноа.

— Но как ты получил такой дом? Он же стоит целое состояние. И сколько у тебя земли?

— Пятнадцать акров⁶, — ответил он, и тень пробежала по его лицу. — Я купил все это в марте. Использовал свою часть маминого наследства для первого взноса.

Я вскинула голову, оглушенная его словами. Мама Ругера, Карен, пострадала в автомобильной аварии за несколько лет до нашей встречи. Она жила на пособие, когда я появилась, считая каждый пенни. Я никогда не забуду ту жертву, которую она принесла, пустив меня в свой дом.

Еще я никогда не забуду выражение ее лица, говорящее, что ее предали, когда я съехала, после того, как отправила ее пасынка в тюрьму.

— Какого черта? Почему она жила так бедно, если могла позволить что-то вроде этого? Почему ты ей позволял?

Его взгляд потемнел.

— Они наконец-то сдались, — ответил он. — После всех этих лет, чертова страховая компания, наконец-то предложила нам урегулировать спор. Слишком поздно. Деньги стали частью наследства, и я использовал свою половину, чтобы купить это место.

У меня перехватило дыхание.

— Когда?

— Около года назад.

— А Зак получил вторую половинку? — спросила я, покачиваясь. — Он получил такие деньги и по-прежнему не платит алименты?

— Похоже на то, — голос Ругера прозвучал как натянутая струна. — Помнишь, о чем ты спрашивала меня раньше? Ты действительно удивляешься поступкам Зака? Мама никогда не думала, что оставит после себя что-то, кроме счетов. Она не считала важным планирование наследования.

— Вот ублюдок, — в потрясении прошептала я. — Мы голодаем, а он тратит деньги твоей мамы... Она была бы жутко зла.

— С этим трудно поспорить, — буркнул он. — Выйти замуж за его отца было наиглупейшим поступком за всю ее жизнь, и я расплачиваюсь за это по сей день. Зак гребаным тяжким грузом висит у меня на шее. Все, к чему он прикасается, превращается в дерьмо, а в конце я остаюсь его разгребать. Снова.

Его признание было как удар в живот.

— Ты так же думаешь и о нас с Ноа?

Глава 4

Ругер

«Бл*дь».

Я не мог поверить, что сказал это. По крайней мере, Ноа этого не слышал.

А вот Софи... Господи.

— Начну выгружать машину, — произнес Хос.

Трус.

— Нет, Софи, я так не думаю. Поверь, — сказал я, и это было правдой. — Ты — единственное стоящее, с чем он когда-либо связывался, черт возьми. Я обожаю Ноа, и ты это знаешь. Мы не всегда ладим с тобой, но ты важна для него, а это значит, что ты чертовски важна и для меня.

Она одарила меня натянутой улыбкой и, к своему ужасу, я увидел зарождающиеся слезы в ее глазах. Это нехорошо. Я мог вынести, когда Софи выходила из себя, но вот ее слезы...

Нет. Бл*дь, нет.

— Я покажу тебе твое жилье, — быстро нашелся я. — Вниз по лестнице. У тебя там будут свои французские двери, отдельный вход. Но можешь пользоваться и главным входом, если захочешь.

— Спасибо, — пробормотала она.

Я прошел через кухню к двери в подвал. Открыл ее, заглянул внутрь, чтобы включить свет, и придержал для Софи. Следуя за ней по лестнице, я чувствовал себя мудаком. Потом я почувствовал себя еще большим мудаком, потому что вместо того, чтобы думать, как все исправить, пялился на ее шикарный зад.

Черт, эта женщина сводила меня с ума весь день.

Ее сиськи практически выпрыгивали из этой майки, а шортам, должно быть, было лет десять, ткань была поношенной и тонкой. И они были узкими, что подкрепляло мою теорию об их возрасте. Софи не была толстой, но она немного прибавила в весе со времен школы. На самом деле, по моему личному мнению, сейчас она выглядела очень неплохо. Жить с ней под одной крышей будет той еще пыткой. Уже пытка. Я не мог смотреть на ее ноги, не представляя, как они оплетают мои бедра. Когда она закинула их на приборную панель утром, я чуть не разбил гребаную машину.