Наследие

Элисон казалась потерянной в огромном особняке, принадлежавшем ее семье столетие, она с затаенным интересом рассматривала предметы интерьера, и, похоже, не знала до конца, какие чувства они в ней пробуждают. Мелоди провела ладонью по видавшим виды обоям, будоражащим воображение, невозможно было точно понять, что именно на них изображено, то ли крупные пестрые пионы с оборками лепестков, то ли причудливо нарисованная женская репродуктивная система, повторяющаяся многократно. Но даже эти обои, как и призраки особняка, стали неотъемлемой изюминкой их немного сумасшедшей семьи. Мелоди ощутила на себе чей-то взгляд, и обернулась в поисках источника.

Под лестницей, сокрытый в тени, стоял молодой мужчина, его глаза казались почти черными, утягивающими за собой на самое дно. Завидев, что девушка обратила на него внимание, он вышел на свет, и его чувственные губы сами собой растянулись в теплой, немного нахальной улыбке. Темно-русые кудри парня пребывали в беспорядке, а игривые искорки в каре-зеленых глазах придавали незнакомцу и вовсе мальчишеский вид. Густав, до этого оставивший Мелоди и Элисон предоставленными себе, чтобы переговорить с коллегами, вернулся, и, заметив интерес одного из констеблей, поспешил представить друг другу.

– Аарон, это Элисон и Мелоди Гамильтон, они следующие наследники дома после родственников Софии. Дамы, это Аарон Дейли, мой, кхм... помощник в вашем деле.

Сделав акцент на слове «помощник», суперинтендант набросил маску безразличия и теперь ожидал, когда приличия будут соблюдены, чтобы поскорее заняться делом. Элисон вернула улыбку молодому мужчине, пожимая его сухую прохладную ладонь, а Мелоди, закусив губу, надеялась, что никто не заметил ее пылающих от смущения щек.

– Ну что, готовы? Нас давно ждут, не то, чтобы София могла куда-то сбежать в данном положении, все-таки не зря здесь столько копов зазря ошивается. Заодно проведем опознание, так как отец девушки еще не скоро навестит нас.

Элисон Гамильтон сжала тонкие губы, не оценив неуместную шутку, но немного успокоилась, когда дочь взяла ее за руку и крепко сжала, как бы говоря «я рядом», в этот момент женщина была особенно рада, что Мелоди слушается ее так редко.

– Значит, говорите, сам убийца возжелал нашего присутствия...

– Вас. Не вашей дочери, но да, все именно так. Во рту Софии мы нашли записку с вашим номером телефона, фразой, возможно цитатой из какой-то книги, а так же подписью, что именно вы, Элисон, знаете, что делать с трупом. Что ж, я вам очень сочувствую, но надеюсь, это, в самом деле, так.

От слов о вероятной цитате из произведения у Элисон все внутри похолодело, как и от осознания того, что их с дочерью и обезображенный труп разделяет всего несколько метров. На негнущихся ногах женщины проследовали за суперинтендантом на второй этаж, в спальню, где и произошло убийство Софии Бондар. Мелоди заметила, как побледнела мама, когда Густав распахнул перед ними дверь, и в нос ударил тошнотворный запах крови.

– Дышите ртом, но если почувствуете, что становится плохо – лучше выйти на воздух как можно скорее.

Произнес суперинтендант, даже не поморщившись; со знанием дела мужчина прошел вглубь комнаты, останавливаясь около омерзительной картины, можно легко поверить в то, что тело Софии муляж, принесенный сюда для реалистичности происходящего, но вязкий запах, чувствующийся сладковатым металлом на кончике языка, опровергал спасительное для сознания предположение. Сколько ужасов за время работы Густав успел повидать, - думала Мелоди, если мог так спокойно находиться на месте жестокого преступления, ничем не выказывая отвращения.

Первым, на что девушка обратила внимание, было лицо Софии. Бледное, с начинающими синеть губами, закрытыми веками и едва приоткрытым ртом. Она словно молила о помощи, но слишком тихо, чтобы никто не услышал, понимая, что обречена. Прямо по центру груди находился меч, не имеющий никаких отличительных особенностей, неприметное стальное орудие с совершенно обычной простенькой рукоятью, без символов и знаков, которые могли бы указывать на кузнеца, сделавшего его. Элисон с трудом заставила себя взглянуть на меч, старательно избегая смотреть на спекшуюся вокруг него кровь, и тело несчастной родственницы.

– Такое чувство, будто меч выкован любителем. Крупные фирмы и известные кузнецы всегда оставляют свою эмблему, но здесь нет ничего подобного, ко всему прочему, орудие выглядит не слишком умело.

Густав кивнул, и тут же ловким движением пальцев достал из внутреннего кармана куртки черный блокнот, занося в него полученную информацию сточенным маленьким карандашом.

– Что-нибудь еще заметили? Может быть, все это воспроизводит какую-нибудь картину?

– Хм. Любитель не пытался скопировать какой-либо из известных мечей или выковать собственный стиль, такое ощущение, будто он на ходу придумывал детали, подкинутые ему извращенным сознанием. То же самое могу сказать про остальное. Боюсь, это все, чем я могу помочь. Прежде, я не видела Софию при жизни, не могу узнать ее и после смерти. Сожалею.

В это время дверь снова тихонько приоткрылась, и в комнату вошел Аарон Дейли. Они с Густавом обменялись многозначительными взглядами, и молодой констебль остался наблюдать с другой стороны комнаты, скрестив руки на груди.

– Господь дал знамение через пророка Исайю — тень на солнечных часах возвратилась назад на десять ступеней.

Элисон и Густав одновременно повернули головы, услышав рядом голос Мелоди, осматривающей надпись на стене над кроватью, сделанную кровью жертвы.

– Постойте, какие знакомые слова. Но откуда же я про них слышала...
– задумалась Элисон, на миг и вовсе позабыв, для чего они здесь находятся. Образ мысли смутно витал в голове, но постоянно ускользал, не давая возможности ухватиться.

– Есть еще кое-что.

До того, как женщины придут в себя окончательно, Густав задрал подол платья Софии, насколько позволял меч, и с горящими глазами напавшей на верный след ищейки, всмотрелся в лица женщин, внимательно наблюдая за реакцией.

– Господь всемогущий, что это...

Мелоди, Элисон и даже Аарон подошли ближе, рассматривая грубо вышитые тонкой алой нитью на коже строфы: «И.Н. 10:13». Элисон тут же почувствовала дурноту, отступив назад на несколько шагов, и сжала пальцами виски отказываясь принимать случившуюся с их семьей реальность. Суперинтендант убедился, что все присутствующие запомнили увиденное в деталях, и вернул распростершейся на полу Софии остатки достоинства, поправив подол.

Между бровей Мелоди залегла морщинка, на лице отразилась непознанная ранее печаль, и девушка закусила губу, не сразу поняв, что на ее плечо легла чья-то рука. Что за странный способ привлечь к себе внимание? Значат ли хоть что-то все эти детали, или же не стоит даже пытаться искать логику в воспаленном чужом мозгу? Вереница вопросов тянулась лентой титров фильма «Клерки-2», не желая останавливаться. Девушка повернула голову к стоящему рядом Аарону, в его глазах нежность боролась с беспокойством.