Наследник царских кровей

– Да, наверно, вы правы.

– Конечно, юридическое образование одно из самых дорогих. Допустим, у меня, молодого, хватило бы энергии и силы воли жить впроголодь, как все студенты, учиться и работать одновременно. Но оплатить обучение именно в этом вузе я бы не смог.

Никита совершенно притих на заднем сиденье, но, видимо, внимательно слушал рассказ дяди.

– А я и не знал, что папа помогал тебе.

– Коля никогда не делал из этого события тайны, но и не афишировал намеренно, он очень тактичный человек, не хотел, чтобы я чувствовал себя бедным родственником. Сейчас я полноправно могу считать себя самостоятельным, состоявшимся: у меня хорошая работа в престижной фирме, которая достойно оплачивается. Правда, занимает львиную долю моего времени, но так сейчас трудятся все, кто хочет получать хорошую отдачу.

Если в начале нашего разговора Артем немного кипятился, видимо догадываясь о моих подозрениях, то постепенно совсем успокоился, речь его теперь звучала ровно и убедительно, реакции тела говорили о том, что человек полностью искренен, не лукавит. В общем, довольно правдиво, но не нужно забывать, что виртуозно убеждать – это его профессия. Тем более что рассказал он, видимо, не все.

– Скажите, Артем, вы исполнили обещание, данное матери?

– Не совсем вас понимаю.

Так, привычная тактика: уточняющие вопросы задают обычно те люди, которые хотят выиграть несколько секунд для размышления.

– Вы действительно сохранили семейную тайну? Никогда и никому не рассказывали о деньгах и ценностях?

– Конечно, что же я, по-вашему, не понимаю, под какой удар может попасть семья брата из-за чрезмерной болтливости?

– Вы в этом абсолютно уверены? А ваша жена Ника? Она тоже не знает ничего? – Я в упор уставилась на Артема, наблюдая, как он побледнел и сник.

– Нет, но ведь Ника не чужой человек, она тоже член семьи.

– Вы обсуждали этот вопрос с Николаем?

– Нет, – на несколько секунд Артем опустил голову. – Понимаете, мне было неудобно говорить с братом на эту тему. Что я должен был сказать: моей жене завидно, позволь ей все объяснить?

– Значит, Ника завидовала?

– Ну, как все женщины, она стала задавать вопросы, что да откуда. Пришлось рассказать ей обо всем. Я взял с нее клятву, что она не будет распространяться об этой тайне.

Я молча кивала.

– И после того, как вы все объяснили, Ника перестала завидовать?

– Поймите правильно, моя жена ни в чем не нуждалась: одежда модных брендов, украшения, заграничные курорты, я исполнял все ее желания.

Если опросить тысячу человек, то, может, и найдешь среди них одного, полностью довольного жизнью. А может, и нет. Люди в большинстве своем так устроены, им всегда чего-то не хватает для полного счастья. И уровень достатка здесь не играет никакой роли. Вернее, чем больше достаток, тем дороже запросы. Как говорят в народе: «У кого-то суп жидковат, а у кого-то жемчуг мелковат». Так что можно смело сделать вывод: Ника продолжала завидовать, даже, скорее всего, это чувство усилилось. Думаю, что Артем это тоже прекрасно понимал или догадывался в глубине души, если Ника потрудилась скрывать свою зависть от мужа в дальнейшем.

– Спасибо вам, Артем, за откровенность Я не из любопытства спрашиваю, все это очень важно для расследования.

– Конечно, я понимаю.

– У меня к вам еще один вопрос: где сейчас Ника?

Я задала этот вопрос легко, без нажима, как будто ответ на него совсем и неважен, так, вроде бы для общей информированности спрашиваю. Но внутренне ждала ответа с напряжением. Ведь если он скажет: «Жена летала со мной в Милан и практически всегда была рядом», или: «Жена в Самаре, в окружении десятка подруг ходит по барам, дискотекам, выставкам», то моя версия безжалостно трещит по швам.

– Ника отдыхает на Мальдивах – это один из ее любимых курортов.

– Да? А как давно?

– С середины прошлого месяца, а что?

– Нет, ничего. Вы ведь созваниваетесь с ней? О трагедии в семье брата сообщили?

– Вы это к тому, что она не приехала? Не прервала отдых? Я звонил ей еще из дому, правда, тогда Никита мне толком не рассказал ничего. Так что я сообщил только то, что знал сам.

– А именно?

– Сказал про аварию, что Марина погибла, Николай находится в коме, а Никита в городе один. Сказал, что еду к нему немедленно.

– И это все?

– Нет. Я еще раз звонил, когда билет уже взял.

– И что рассказали?

– Ну, про покушения на Никиту я тогда не знал. А то, что Николая преследуют всякие неприятности в больнице, сказал. И то, что их приняли за покушения и приставили полицейский пост, тоже. Честно говоря, я тогда не очень-то поверил Никите, думал, мальчик фантазирует. А происшествия объясняются халатностью персонала, согласитесь, у нас это не редкость. Кстати, Ника со мной полностью согласилась.

– Ну, конечно.

– Да, еще я сообщил жене радостную новость, когда брат вышел из комы.

– Несмотря на позднее время? Или сегодня утром позвонили? – Я просто внутренне замерла в предвкушении ответа.

– Нет, сразу же, как только узнал. Ника очень обрадовалась, даже не злилась, что разбудил, – поспать она любит.

– А почему все же ваша жена не прервала отдых, ведь она понимает, что в таком горе нужно поддержать семью?

– Она собиралась уехать, когда я еще первый раз позвонил. Но оступилась, когда прыгала со скалы, и вывихнула лодыжку. Доктор сказал, ничего серьезного, дня три нужно провести в постели.

– Какая неприятность! На отдыхе случаи травматизма происходят гораздо чаще, чем принято считать, – посочувствовала я. – А вы и с врачом разговаривали?

– Лично? Нет, это со слов жены. Да и какая разница?

– Конечно, никакой, – слукавила я, ведь травма ноги отличное прикрытие.

Никита во время моего разговора с Артемом предпочел не вмешиваться и молча слушать. Сделал ли мальчишка выводы и какие, мне было непонятно. Но я окончательно убедилась в вине Ники. У нее есть мотив – зависть и желание заполучить ценности, деньги, бизнес себе, ведь если бы в семье Алмазовых погибли абсолютно все, ее муж, Баринов Артем, стал бы единственным наследником. Несмотря на родство только по линии матери, Николай и Артем братья, значит, юридически Артем может быть наследником Алмазовых.

И можно собрать чемодан, сделать вид, что поехала на курорт, а самой съездить, к примеру, в Лондон и послать милому племяннику отравленные пирожные. А потом махнуть в Тарасов и устроить столкновение с автомобилем Алмазова-старшего. Нужно подумать, как это все доказать. Конечно, у Ники есть сообщник или сообщники, ведь в больнице видели мужчину, владеющего боевыми искусствами. Плюс адвокат Копылов, про него тоже не нужно забывать.

Я практически полностью сосредоточилась на своих размышлениях, следя за дорогой и поглядывая на притихших Никиту и Артема. И чуть не забыла, что мы собирались заехать за цветами. К счастью, вовремя заметила небольшой цветочный магазинчик, расположенный у дороги.

Паркуя автомобиль, кивнула Никите:

– Пойдем, выберешь?

– Конечно! Дядя, ты с нами или тут подождешь?

– Вы ведь недолго? Я пока Нику наберу, узнаю, как она себя чувствует.

– Хорошо.

Мы отправились за цветами, Артем достал телефон и принялся звонить.

В магазине мы действительно не задержались. Никита не стал мудрить, выбрал самые свежие розы, любимого мамой желтого цвета. Я оплатила букет и, улучив момент, напомнила:

– Об отце ни слова, не забудь.