Наследник для дикаря

– Хорошо, Лиля. Через полчаса буду. Ты где?

– Дома. На квартире своей, – пожимаю плечами.

– Совсем с ума сошла! Хорошо. Давай. Жди. Я еду. Но лучше бы тебе скрыться. И телефон этот выбросить.

– Жду.

Отключаю вызов.

Снова ныряю с головой в ароматную пену.

Запах вербены и табака все равно так и не выветрился с кожи. Въелся в нее. Как и руки этого дикаря, которые до сих пор словно чувствую огнем на своей коже!

Наверное, Федя прав. Не нужно было сюда ехать.

Но раскрывать адрес своей квартирки я не хотела. Не могла! Она… Она как какой-то мой очень личный островок. Что-то, до чего никому нет доступа. Особенно в этом мире, где я вовсе не Лиля, а Алмаз. В чужом мире, от которого иногда так хочется отгородится!

Впрочем…

Тот, кто захотел бы меня найти, найдет везде. Даже в другой стране или под землей. От него не скрыться. Только вот он меня выставил! Просто вышвырнул. Как надоевшую игрушку!

А Эрнеста я не боюсь! Прямо сейчас готова в глаза высказать все. Что о нем думаю! Что он мне сделает?

– Федя?

Я почти отшатываюсь, когда , даже раньше заявленного времени, в квартиру раздается стук. Именно стук, а не звонок.

Федор буквально влетает в квартиру ураганом, стоит мне лишь чуть приоткрыть дверь.

Дерганный какой-то. Взъерошенный.

Тут же бросается к окнам. Проверяет, хорошо ли задернуты шторы.

– Дверь хорошо закрой. И, пожалуй, так будет лучше.

Приглушает свет, выключая верхний. Оставляет только слабые напольные лампы.

– Федя? Что происходит? Ты с ума сошел? Или в шпионов решил поиграть?

Грустно улыбаюсь, скрещивая руки на груди.

Все, что могло, уже произошло на самом деле. Или он просто пока не в курсе, что Дикарь меня нашел? Нашел, и… И просто выставил из своего дома! Перед этим забрав мою девственность и так щедро за нее мне заплатив!

– Ты зря сюда заявилась, Алмаз. А вообще, тебе лучше бы уехать. Вот прямо сейчас собраться вещи, и… И, черт, – Федя садится на постель, зарываясь всей пятерней в волосы. И так взъерошенный. Он теперь совсем похож на воробья. Нахохлившегося и после драки. – Теперь смыться будет намного сложнее! Тебя наверняка уже все заметили!

– Федь.

Я устало вздыхаю, опускаясь на постель рядом с ним.

– Все уже в прошлом. Дикарь меня нашел. И… И уже отпустил. Да, – подтверждаю в ответ на его изумленный взгляд. – Так что бежать мне больше незачем.

– Я думал, ты за этим меня позвала. Чтобы помочь тебе скрыться.

Его лицо в один миг становится каменным. Как будто чужой совершенно человек передо мной. Как будто только что не было на нем столько беспокойства.

Наоборот. Федор смотрит на меня… Как-то свысока. С каким-то презрением. Как будто я таракана у него под ногами раздавила. Или, вернее, как будто это я и есть от самый раздавленный таракан!

Обхватываю себя руками. Ну конечно. Он все прекрасно понял. Чем я там с Дикарем этим занималась.

– Уже поздно скрываться, – обхватываю себя руками.

Как ни стараюсь быть спокойной, ничего не выходит. Голос дрожит. А еще… Хочется разбивать все, что попадет под руку!

– Я думал, ты другая. Но… Раз ты так решила… Ладно, Алмаз. Рад был видеть. Пойду. Встретимся на съемке. Только звала-то зачем? Не пойму.

– Я?

Задыхаюсь от обиды, комкая руками шелковый золотистый халат с яркими птицами.

Когда-то любимый. А теперь мне ненавистно, кажется, все, что я купила за эти модельные деньги! Но разве могла я тогда знать?

– Я это решила, а, Федь? Вот так? А ты? Ты знал, для чего ты вообще меня снимаешь? Черт тебя возьми! Я тебя другом, между прочим, считала! А ты все знал! Знал, что меня продают! И вообще! Что не модельное агентство у Эрнеста, а притон самый настоящий! Ты же мог… Мог предупредить! А ты, выходит, вместе с ним. Тоже меня продал!

– Алмаз.

Федя с силой хватает меня за руку.

– Знал?

Вскидываю глаза.

– Да.

Опускает голову.

– Тогда почему?

– Потому что ради этого в основном девушки к Эрнесту и приходят! И он отбирает самых лучших! Для этих всех! Зажравшихся сливок-кобелей общества! Хозяев мира!

– То есть…

Не могу поверить!

– То есть. Получается, это после каждого показа так было? Устраивали аукцион? Ставки на нас всех делали? А мне просто не повезло попасть на продажу в последний день? Раньше меня не покупали?

– Нет. Эрнест тебя раньше и не выставлял. Говорил, что ты особенная. Что ты его муза и в обиду тебя никому не даст! Хотя… В этом я тоже не совсем уверен, Лиля.

– В смысле? Не совсем уверен?

– Ну…

Толкает под кровать носком туфли несуществующие пылинки.

– Пашке-то твоему Кондратьеву, он, если разобраться, тоже так-то тебя продал.

– Что? Это как?

Стены начинают покачиваться перед глазами.

– Там другое немного было, Лиль. Девушек, ты думаешь, Эрнест для чего на приемы эти водит?

– Что?

Голова совсем кругом! Он ведь говорил, что все невинно и просто! Им просто льстит, что модель выходит к ним пообщаться. Ну, и из-за этого и покупают украшения лучше! Та же реклама или показ, по сути, просто в неформальной обстановке!

– Ну, что-то вроде сопровождения… С продолжением, если девушка захочет. Или вроде содержанки, любовницы… Пашка твой все уши дружкам своим прожужжал, что ты его к телу не допускаешь! Даже хвастался, что кольцо пришлось купить. Чтоб тебя наконец на секс крутануть! Да все это кольцо видели же! Ну!

Кусаю губы. Пальцы начинают реально подергиваться.

Вот же мерзавец! А я, дурочка, поверила, что у нас все по-настоящему!

– Но в тот раз Эрнест тебя на аукцион не выставлял! Он вообще не собирался тебя продавать, Алмаз! Это Хирург. Он на тебя сразу глаз положил. Захотел себе. Эрнест тебя и увел из-за этого. И фотосессию эту придумал. Ее вообще не должно было быть!

– Но аукцион все-таки был!

– Ты пойми. Хирург… Он ведь был столько лет хозяином города. Его все боятся! Эрнест пытался ему кого-то другого из девушек подсунуть, только он ни в какую. А ты знаешь, что он с девушками творит? Ужас. Про показы забыть на всю жизнь можно. Про нормальную жизнь вообще забыть. Калечит. Издевается. С гостями своими извращенцами делиться. Нет. Многие даже сами на это идут. Он очень большие деньги девушкам дает за это. Но тебя Эрнест ему на растерзание отдавать не собирался!