Наследник Монте-Кристо

Кстати о Расселе – из того, что удалось подслушать Дафне в тот роковой вечер, можно было подумать, что это мистер Тоун надоумил леди Пламсбери, каким образом ей заполучить земли старого мистера Рассела. А потом помог старухе избавиться от упрямого лорда Мортема, никак не желавшего продавать свой чудесный лес.

Неудивительно, что лорд Мернейт прежде всего заподозрил Уильяма – почему бы внуку не быть тем самым человеком, кто помогает бабушке исполнять ее желания? Тем более что именно он является ее наследником. Вот только Эмили хорошо знала, как относится лорд Гренвилл по поводу расширяющихся владений старухи – как к тяжкому бремени, которое в уже не столь отдаленном будущем ляжет на его плечи. Отчего-то леди Гренвилл была уверена, что ее супруг не лукавит, высказывая это мнение. А его недавнее беспокойство по поводу таинственных планов бабушки?

– Боже мой, уж не этот ли мистер Тоун посоветовал леди Пламсбери продать земли, включая тот самый лес? Ради чего же? – Эмили, по обыкновению, перечитывала свой дневник, куда тщательно внесла все подробности разговора с Мернейтом, какие смогла запомнить, учитывая охватившее ее волнение. Вот только она теперь хранила и начатый, и уже законченные дневники в потайном уголке спальни, а не в своей гостиной. Просто на всякий случай.

Пока Эмили не смогла рассказать Мернейту о тяжелом разговоре с леди Пламсбери, послужившем поводом к болезни старухи, как и о том, что совершенно точно уверена – разговор в библиотеке шел между мистером Тоуном и бабушкой лорда Гренвилла. Впрочем, в последнем проницательный молодой джентльмен был почти уверен и сам, хотя и говорил, что собирается продолжать поиски пособника Эдвина Р. Тоуна. Но молодая женщина понимала, что рано или поздно ей придется раскрыть тайну леди Пламсбери, слишком уж серьезны были преступления, в которых та оказалась замешана. И со стороны самой Эмили будет нечестно скрывать такие важные сведения от человека, который просил ее о помощи и в которой она не отказала. К следующей их встрече она обещала сделать закладки в своем дневнике в тех местах, которые касались смерти горничных, и прочесть Мернейту свои записи. Это поможет ей освежить память и, возможно, наведет лорда Мернейта на какие-то следы. Он еще не добрался до истории со смертью мистера Рассела, но рано или поздно ему станет известно, каким образом сын старика распорядился своим наследством. Станет ли Мернейт задавать вопросы леди Пламсбери? И не должна ли Эмили опередить его?

– Я могла бы поговорить с ней, попытаться убедить раскрыть его имя… – рассуждала вслух молодая женщина. – Но вряд ли мне это удастся, особенно если это Уильям. Несомненно, мистер Тоун – самый опасный человек из всех, с кем мне приходилось встречаться. И я навряд ли проживу долго, если старуха расскажет ему о моем любопытстве. Как и лорд Мернейт!

Она почувствовала в груди неприятный холодный комок, разворачивающийся во что-то большое – это страх охватывал ее. Кажется, до сих пор она не думала, что все эти истории, связанные с преступлениями, которые так быстро ее захватывали, могут быть для нее опасны. И сейчас это понимание напугало ее даже сильнее, чем сама угроза со стороны знакомого ей, но не известного мистера Тоуна.

– Я должна предупредить Мернейта! Он не показывался уже две недели, что он успел найти за это время?

Молодой сыщик собирался уехать на несколько дней куда-то на север, но не сообщил, какова его цель. В Торнвуде уже начали скучать без этого эксцентричного, но безобидного джентльмена, даже миссис Кастлтон на недавнем заседании попечительского совета говорила, что мистер Риддл должен обязательно вернуться к благотворительному вечеру и исполнить что-нибудь дуэтом с мисс Ормонд.

Скучала и Джейн, в этом Эмили была уверена. Тем более что Эдмунд после получения послания от неизвестной женщины больше не появлялся в Торнвуде. В коротком письме, полученном его женой, говорилось, что мистеру Стоунвиллю необходимо отправиться в деловую поездку, которая может задержать его возвращение на несколько недель. Ни обещания написать еще, ни указания места, куда направится Стоунвилль, в письме не было.

Эмили была так зла на Стоунвилля, что готова была даже приветствовать появление у Джейн любовника. На прощание она спросила у лорда Мернейта, являются ли его ухаживания за миссис Стоунвилль частью игры в легкомысленного мистера Риддла.

К ее удивлению, Мернейт покраснел и явно смутился, но ответ прозвучал решительно, хоть и несколько раздраженно:

– Разумеется, нет, миледи! Я бы не стал компрометировать даму, которая заслуживает лишь почитания и восхищения, ради достижения своих тайных целей!

«Неужели он влюблен в мою бедную подругу? – это предположение только расстроило Эмили. – Конечно, иначе он ответил бы с меньшим чувством. Только этого нам не хватало…»

– Вы не подозреваете, что мистер Ричард Соммерсвиль может быть тем, кого мы ищем? – это был еще один вопрос, который она долго не решалась задать.

Лорд Мернейт улыбнулся, признавая это «мы», затем пожал плечами.

– Я не стал бы исключать такую возможность с полной уверенностью. Мой друг Соммерсвиль очень мне симпатичен, но, как вам известно, он игрок и почти всегда нуждается в деньгах. С другой стороны, будь он мистером Тоуном, прибылей от производства стеклянных драгоценностей с лихвой хватало бы на удовлетворение его страсти к игре. Должен прибавить также, что, надеюсь, вы не обидитесь за него на мои слова, он не кажется мне настолько… гениальным, чтобы изобретать и воплощать в жизнь планы мистера Тоуна. Мисс Деррик была лишь одной из множества его подручных и наверняка не знала обо всех преступлениях этого человека. Должно быть, он создал целую армию помощников и потратил на это немало времени и сил, да и средств. Словом, я не думаю всерьез, что Соммерсвиль – тот, кто нам нужен.

Эмили должна была согласиться, Ричард не казался ей чрезмерно одаренным, но она знала также, как хорошо он умеет скрывать то, что хочет скрыть – своих кредиторов, роман с Дафной Пейтон, участие в побеге мнимой мисс Феллоуз…

Как ни посмотри, лорд Гренвилл казался более подходящим для того, чтобы оказаться мистером Эдвином Р. Тоуном.

– Но как он может быть таким жестоким? – этот вопрос Эмили задавала себе уже не впервые за последние дни. – Он любил Луизу, в этом нет сомнений, и обожает Лори. И он был так добр, что позволил мне взять на попечение Люси Хаттон, и согласился заботиться о маленькой Эйприл… Разве можно считать его дурным человеком, зная все это?

Миссис Бренсвик исполнила свое обещание и сообщила Гренвиллам о своем решении – увезти крошечную внучку в Йорк и там вырастить ее, вдали от сплетен и осуждения. Она обещала часто писать лорду Гренвиллу и его жене о том, как растет малышка, и не отказываться от помощи, если она потребуется. Леди Гренвилл с удивлением поняла, что ее разочарование не так велико, как она опасалась. Слишком уж много переживаний и забот принесли эти месяцы, и на то, чтобы расстраиваться из-за того, что племянница Уильяма вырастет вдали от Гренвилл-парка, у Эмили попросту не осталось сил. Когда придет время, повзрослевшая Эйприл приедет в дом своего деда, и тогда леди Гренвилл должна будет позаботиться о том, чтобы девушку приняли в обществе. Если, конечно, к тому времени сама Эмили еще будет жить здесь…

Как она жалела сейчас, что не уехала с Люси и леди Боффарт, как и планировала! Известие о несчастье с Кэролайн привязало ее к Гренвилл-парку в самое неудачное время, теперь она должна все время помнить о том, что лорд Гренвилл может быть чудовищем в человеческом облике, остерегаться его, подозревать и изводить себя этими мрачными мыслями…

– Что же, что же мне делать? – снова и снова шептала Эмили, глядя невидящим взглядом на мокрую лужайку, на которой уже через две или три недели появится первая нежно-зеленая трава – приближалась весна… – Господь наказывает меня за то, как я поступила с леди Пламсбери… Какое помутнение нашло на меня, что я сочла себя карающей рукой провидения? Но как я должна была поступить? Рассказать Миллзу всю правду, навлечь позор и горе на Уильяма и Лори? Или ждать, когда старуха совершит еще какое-нибудь злодеяние? И сколько их она уже совершила? Бедный, бедный лорд Мортем! Лучше бы он сам продал ей этот проклятый лес, и сейчас занимался бы политикой в свое удовольствие, женился бы на подходящей леди… Может быть, мне не стоило щадить Уильяма? Нужно было рассказать ему всю правду и предоставить самому решать, как поступить, в конце концов, это его бабушка! Впрочем, еще не поздно сделать это, пока меня не опередил Мернейт. Но что я услышу в ответ?

Причина ее огорчений возникла перед ней так внезапно, что она вскрикнула в испуге.

– Боже, я не хотел напугать тебя! – лорд Гренвилл заметил, как его жена дернулась при звуке его голоса, словно хотела отпрянуть подальше, и недоумевающе нахмурился, но тут же позабыл о своем недоумении. – Прости, я должен был поговорить с тобой немедленно! Моя бабушка…

– Умерла!..

– Разорена!

Они произнесли свои реплики одновременно и в растерянности уставились друг на друга. Эмили опомнилась мгновением раньше и даже успела мысленно отругать себя за несдержанность перед тем, как сказала вслух:

– О, прости меня, я не должна была этого говорить. Но ее болезнь… в любой момент можно ожидать ужасного известия.

Страх все еще не отпускал ее. Услышать о смерти того, о ком ты только что думал не самым лестным образом – тут даже далекий от суеверий человек содрогнется. Уильям с тяжелым вздохом уселся напротив жены.

– Да-да, тебя можно понять, я ворвался так внезапно… Боюсь, в скором времени твои слова окажутся правдой – бабушка навряд ли переживет случившееся с ней!

– Рассказывай же, не тяни! – Она злилась и на него, и на свой страх, и на леди Пламсбери, которая, будучи уже наполовину в могиле, все еще отравляла ей жизнь.