Наследник Виссавии
Шрифт:
– Кто ты? Зачем пришел?
Было в этом странном, едва слышном голосе что-то, из-за чего Рэми передернулся и почувствовал, как по позвоночнику пробежал неприятный холодок.
– Не убивай так быстро, дай его расспросить...
– прошелестел другой голос.
– Чужим здесь не место...
– Чужие сюда не придут... а в мальчике есть что-то знакомое, не видишь...
– Он не чужой, - на плечо Рэми упала ладонь дяди, и дышать вдруг стало гораздо легче. Туман слегка рассеялся, голоса, столь яркие миг назад, отдалились, и Рэми понял, что может дышать, и что сердце его, на миг замершее и пустившееся
– Элизар?
– в призрачном шепоте Рэми послышалась нежность и легкая обида.
– Прости отец, - руки вождя дрожат, как и его голос.
Боится, понимает Рэми, но не их, себя боится. Боится, что узнают о его безумии, осудят.
– Не надо объяснять, Элизар, - плеть тумана лизнула щеку, обожгла кожу холодом.
– Читаю в твоей страх, безумие, вижу его...
– Достаточно!
– оборвал другой голос.
– Знаешь, что мой сын не виноват...
– Все мы не виноваты. Я хочу знать, жива ли еще Виссавия? Или твой сын пустил нашу страну на волны безумия?
– Не смей обвинять Элизара, - перестал вдруг бояться Рэми.
– Клан все еще жив, с Виссавией все в порядке. И твое проклятое наследство никуда не делось. Доволен?
– Проклятое? Доволен? Смелый мальчик, - засмеялся туман.
– Кто ты? Почему к нам пришел? Почему так на нас похож?
– Не хочу быть на вас похожим!
– Кто ты?
– настаивал туман.
– Сын Астрид, - рука Элизара сжала плечо Рэми, призывая молчать.
– Этот удался лучше, чем ты, Элизар, - довольно прошептал вкрадчивый голос.
– Моя кровь, мой потомок. Мое упрямство.
– Мой внук, - вторил ему второй голос.
– Мой правнук, - ответил откуда-то третий.
– Мой внучатый племянник.
– Добро пожаловать в семью, мальчик!
– Прости!
Рэми не успел испугаться. Туман вдруг загустел, превратившись в клинок, и ледяным жалом вонзился в грудь Рэми. Рэми выгнулся и обхватил ладонями рукоятку меча, пытаясь его вырвать из стремительно леденеющего тела. Как же холодно...
– Нет!
– закричал где-то рядом Элизар.
– Не сопротивляйся! Доверься!
– Доверься!
– шептал туман.
– Доверься...
– Доверяю...
– ответил Рэми, и пальцы его разжались, отпуская меч.
– Тебе, дядя, доверяю...
– Еще немного потерпи, - проводил Рэми в беспамятство голос дяди.
– Совсем чуть-чуть.
Глава двенадцатая
Мать
Рэми чувствовал себя глупо. Обессиленный, обнаженный до пояса, он лежал на животе на кровати, и не мог даже пошевелиться - спину немедленно опаляло болью. И в спальне было душно и слишком людно. Были тут все три телохранителя, наследный принц Кассии, его "любимые женщины": жена и сестра. Всем почему-то приспичило именно сейчас прийти и полюбоваться на наследника Виссавии.
– Красота-то какая!
– выдохнула Лия.
Судя по покрасневшему лицу, Аланна была с ней согласна.
– Не могли бы вы оставить меня одного, - нервно ответил Рэми.
– На что здесь смотреть?
Больше всего раздражал усмехающийся Миранис:
– Я не и думал, что татуировка рода вождей Виссавии так красива...
– А у тебя такая будет?
–
Настало время Рэми усмехаться, и его усмешка от внимательного взгляда принца точно уж не ускользнула:
– У меня такой не будет, - в голосе Мираниса промелькнуло раздражение.
Дверь в спальню снова скрипнула, и Рэми прошипел сквозь зубы, увидев знакомый белоснежный плащ:
– Что ты со мной сделал? Они теперь покоя не дают...
– На что вы тут любуетесь?
– улыбнулся Элизар.
– Татуировка Рэми еще не зажила, не обрела своей полной красоты. Если же вы хотите в самом деле увидеть...
Лия тихонько вскрикнула, а Рэми удивленно замер: вождь невозмутимо, не обращая внимание на присутствие Лии и Аланны, стянул через голову тунику, оставшись в одних штанах, стянутых на талии мягким поясом.
У дяди оказалось красивое, зрелое тело воина. Рэми скривился. И откуда, скажите пожалуйста, у Элизара эти воинские навыки? Рэми-то думал, что виссавийцы могут только исцелять. Ранить, тем более физически, это не совсем в их вкусе. Элизар же без одежды вовсе не походил на невинного целителя...
– Я бы с вами драться не стал, - озвучил вслух мысли Рэми Кадм.
– А ведь обычно по вам и не скажешь... хорошо скрываетесь, если даже я не заметил под маской воина.
В спальне стало внезапно тихо. Бросив прямо на пол белоснежную тунику и проигнорировав фразу Кадма, вождь медленно повернулся ко всем спиной, демонстрируя рельефную, белоснежную спину с едва заметной на ней серебристой татуировкой.
Рэми выдохнул. Это и самом деле было прекрасно. Серебристый пегас, расправивший на плечах Элизара огромные, изящные крылья казался живым и хрупким, как дорогая статуэтка. Его взгляд, внимательный, острый, пронзал душу до самых глубин, вызывая на поверхность странные ощущения... светлую тоску, радость и желание упасть на колени, подчиниться... Символ власти, да еще и от души начиненный магией, выдохнул Рэми. И теперь на его спине такой же. Вот радость-то.
– Н-да, - ответил за всех Миранис.
– Наши татуировки рода на запястьях так не впечатляют... может, и зря.
– Существуют древние ритуалы, - начал объяснять вождь, и Рэми почему-то показалось, что дядя говорит только с ним, - для которых мы привлекаем силу богини или наших предков... без этой татуировки нас не узнают, и ритуала мы не переживем. Древние силы работают только с мужчинами моего рода...
– Хотел бы я посмотреть на такой ритуал, - задумчиво протянул Лерин.
– Может, когда-нибудь и посмотрите. Если Рэми соизволит стать вождем и вас на этот ритуал пригласит...
Рэми вновь скривился. "Если станет вождем"...
Пегас на спине дяди, казалось, чуточку больше расправил крылья. Его укоризненный взгляд пронзил Рэми насквозь, и телохранитель еще более уверился, что эти татуировки непростые... что под серебристой вязью заточено чужое существо, возможно, еще один древний дух... как будто Рэми и целителя судеб мало.
Он тряхнул головой, прогоняя наваждение. Спина немедленно ответила болью, и Рэми зашипел сквозь сжатые зубы. Всполошилось море силы внутри, почувствовав присутствие магического существа, и Рэми усилием воли постарался сдержать рвущуюся наружу волну защиты... Ему не перед кем тут защищаться. В этом замке у Рэми нет врагов.