Научи меня дышать

— А кого я еще должна видеть? — непонимающе спрашиваю я.

— В основном девушки замечали во мне симпатичного фотографа, с которым неплохо было бы провести время, — говорит он серьезно.

Провожу кончиком пальца по его губе и подбородку.

— Я вижу мужчину, который меня жутко бесит и не отступает перед моими выходками, — я пожимаю плечами.

Богдан усмехается.

— Значит, я тебя до сих пор бешу?

— Еще как.

— Даже после двух оргазмов? — спрашивает он, прищурив глаза.

Мои щеки наверняка сейчас пунцовые от этого замечания.

— Ничего не могу с собой поделать. Говорю же, ты раздражаешь.

— Приму это за комплимент.

Богдан улыбается и нежно целует меня. Кладу голову ему на грудь и слушаю ровное биение его сердца.

Впервые я засыпаю с мыслью, что действительно счастлива.

Глава 31

Богдан

Прислонившись плечом к стене, наблюдаю за тем, как Мира готовит завтрак. Пританцовывая, она выливает яичную смесь в сковородку и ставит две кружки кофе на стол. Моя футболка доходит ей до середины бедра, волосы завязаны в высокий пучок, а пара прядей, выбившись, свисает вдоль лица.

Проснувшись я не обнаружил ее рядом и первая мысль, посетившая мою голову — она сбежала. Испугалась, произошедшего ночью, и по привычке сбежала. Но Мира всего лишь ушла готовить завтрак, а у меня видимо, развилась паранойя.

Она не замечает меня, а мне нравится за ней наблюдать. В моей футболке она выглядит еще миниатюрнее и пальцы покалывает от безумного желания вновь прикоснуться к ней.

Мира достает из холодильника пакет с апельсиновым соком, наливает в стакан и делает пару глотков. Затем все также пританцовывая, достает из тостера хлеб и быстро перекладывает его на тарелку. Правда один роняет на пол, в очередной раз обжигая пальцы и чертыхается себе под нос.

Я смеюсь и подхожу к ней. Обвиваю талию руками, отчего Мира вздрагивает и оставляю на шее мягкий поцелуй. Она вытаскивает наушники и кладет их на столешницу.

— Ты меня напугал, — Мира поворачивается ко мне и ее щеки покрывает легкий румянец. — Кажется в этот раз тебе все же придется попробовать приготовленную мной еду.

— Это звучит как угроза, — касаюсь кончика ее носа своим.

Она шлепает меня по плечу, с игривой улыбкой на губах.

Мои руки скользят по ее спине, пальцы сминают футболку, и она ползет вверх следом за моими движениями. Дыхание Миры сбивается, и она поднимает на меня смущенный взгляд.

— Сейчас все сгорит, — шепчет она, не сводя глаз с моих губ.

Наклоняюсь и провожу губами по уху, слегка его прикусываю и улыбаюсь, когда кожа под моими пальцами покрывается мурашками. Я продолжаю исследовать ее тело, совершенно не обращая внимания на то, что в сковороде начинает что-то шкварчать.

Берусь за резинку в ее волосах и тяну за нее. Они рассыпаются по плечам и груди.

— К черту еду, — подхватываю ее под бедра и усаживаю на столешницу.

Впиваюсь в ее губы жадным поцелуем и Мира ахает. Она обвивает мою талию ногами, и я прижимаюсь к ней. Мне хочется вновь касаться ее, узнать при свете дня и увидеть, как затуманивается ее взор, когда она доходит до вершины блаженства.

То, что произошло вчера между нами не описать словами. Я всегда любил секс. Любил разрядку и те короткие мгновение, когда адреналин проходил по венам. Я не был козлом и определенно доставлял партнерше удовольствие, но все же мое собственное наслаждение всегда было превыше всего. После мне не хотелось объятий или разговоров. Одно-единственное желание преобладало над всем — вновь погрузиться в одиночество.

Вчера же Мира была на первом месте. Мне хотелось дарить ей наслаждение, и я сам получал удовольствие от того, как она реагировала на каждое мое прикосновение. Как тихо выдыхала, когда я касался ее в самых сокровенных местах и с каким пылом отвечала после. Да, она была не уверена и на секунду мне даже показалось, что Мира девственна. Но вспомнив ее отношение к противоположному полу, я склоняюсь к тому, что она просто избирательна.

И после проведенной вместе ночи, я больше не собираюсь тратить время впустую и хочу наслаждаться ей каждую минуту.

— Богдан… — выдыхает Мира впиваясь в мои лопатки ногтями.

Веду рукой вдоль внутренней стороны бедра и дохожу до трусиков. Стоит мне провести по нежной плоти костяшками пальцев, как спина Миры выгибается, и я вновь слышу сладкий стон. Покрываю шею жаркими поцелуями и чувствую, как член от возбуждения упирается в боксеры.

— Мира, а что за коробка с пиццей у нас под дверью? — громко спрашивает Макс.

Мы застываем на месте и в кухню входит друг.

— Я ошибся квартирой? — в его голосе отчетливо слышен шок.

Утыкаюсь лицом в плечо Миры и тяжело выдыхаю. Я его ненавижу, честное слово.

— Ты же сказал, что переночуешь в клубе.

— Ага. Это было вчера. А сегодня я вернулся домой и увиденное будет преследовать меня в кошмарах до конца дней.

— Они наступят слишком быстро, — бормочу я.

Поднимаю голову и отстраняюсь от Миры. Она отводит взгляд и заправляет прядь волос за ухо.

Кухню заполняет запах гари и Мира спрыгивает со столешницы, чтобы открыть окно. Она поворачивается, переминается с ноги на ногу, натягивает мою футболку на бедра и смотрит сначала на меня, затем на Макса.

Мне хочется прижать ее к себе и не отпускать, а его выставить к чертовой матери.

— Я так понимаю, что нам лучше сходить куда-нибудь перекусить. Пойду переоденусь.

Мира проходит мимо меня и скрывается у себя в комнате. Прислоняюсь лбом к холодильнику и перевожу дыхание. Идея переехать в гостиницу все больше кажется мне заманчивой.

— Богдан, ты же помнишь, о чем я говорил? — серьезным тоном спрашивает Макс.

— Да, — огрызаюсь я. — Ты оторвешь мне голову, если я ее обижу. Но сейчас мне больше всего хочется, чтобы ты испарился.

— Я же не виноват. Могли бы не заниматься этим в кухне. Как я теперь тут есть буду?

— Например, делать это в другом месте.

Разворачиваюсь и прямиком иду в душ. Ледяной, мать его, душ.

***

— Значит, этот шрам оставила ему ты? — Мира заливается смехом.

— Конечно. Любой след, который ты найдешь на моем любимом братце — моя заслуженная победа в тяжелом детстве.

— Прости? — возмущенно смотрю на сестру. — Тяжелое детство? Да ты выжила меня из комнаты.

— Потому что ты, мне покоя не давал. Вечно щелкал своими затворами, проявлял пленку и что-то фотографировал, — Вика невозмутимо делает глоток кофе из кружки.

— В отличии от тебя, я никогда не дрался с тобой. А ты накинулась на меня из-за какой-то кисточки, — фыркнув, откидываюсь на спинку стула и не свожу с нахалки пристального взгляда.

— Это были мои любимые кисточки. А ты просто сломал их пополам, когда я нечаянно зацепила какую-то штуку на твоем столе, — она выдерживает мой взгляд, а затем вздернув подбородок и с улыбкой на губах, добавляет: — Дай угадаю, я невыносима?