Научись любить, если сможешь

В горле за секунду пересыхает, и я не в состоянии вымолвить ни слова. Захожусь в жутком кашле и начинаю метаться по кабинету в поисках стакана с водой. К счастью, Мирон приходит мне на помощь, протягивая бутылку минералки. Делаю живительный глоток и отвечаю:

– С этого дня – я ваш должник.

– Обижаешь, Миша, теперь я готов забыть о зеленых бумажках. Это уже принципы. С этого дня, ты не мой должник – а мой друг.

Глава 62

Миша

– Да и сдохнуть, как дворняге ей будет слишком шикарным подарком, – продолжает веселиться Илья Владимирович. – Обычно я решаю вопросы иначе и если быть до конца откровенным: не жалую работу наших правоохранительных органов, но впервые в жизни мне кажется, что сидеть годами в клетке и жрать баланду из просрочки, это самое лучшее, что можно придумать для нашей, будем ее так называть, общей знакомой.

Неожиданно для себя, выдаю улыбку. Уставшую, но блять, живую. Словно наконец-то появился лучик надежды.

– Илья, я буду тебе благодарен, за помощь, – опираюсь бедрами о край стола и сжимаю руку в победном кулаке.

– Я прилечу лично. Жду от тебя адрес. До встречи, Миша.

– До встречи, Илья.

Дальнейшие события напоминают мне сюжет какого-то американского фильма. Илья Владимирович вылетел ближайшим рейсом в наш город. Далее, совместно со следователем и его командой, которых нам прислал Тарасов, нашими парнями и Глушковым, который прилетел со своей личной охраной. Мы разработали до смешного нехитрый план. Разыграли сценку, где я передаю Илье Владимировичу сумку с деньгами и подписываю с ним что-то типа расписки о получении денежных средств. Весь наш разговор я записываю на диктофон, плюс делаю пару снимков расписки и отравляю Олесе.Как только скидываю ей все выхожу с новым другом в курилку. Его охрана и мои ребята остались в конференц-зале.

– Миха, слушай, понимаю, тебе сейчас не до смеха, но я искренне благодарен, что ты мне позвонил, – говорит Глушков. – Я уже немолод и, честно говоря, немного скис как забытый на плите рассольник, просиживая штаны в кресле важного дяди, а тут такой движ. Я себя вновь молодым почувствовал. И убеждаюсь в своем решении: на деньги плевать, не обеднею. Тем более, мысленно с ними я уже давно попрощался.

– Не будь в это втянута моя женщина, я бы тоже улыбнулся, но сам понимаешь… – склоняю голову набок с серьезной миной.

Глушков ухмыляется и по-дружески бьет меня кулаком в плечо.

– Все с твоей девчонкой будет хорошо. Наша общая знакомая слишком ссыкливая, чтобы причинить ей вред, ибо знает, чем это может ей аукнуться. Когда все закончится, жду от тебя приглашения на свадьбу.

А вот теперь, легкая улыбка все же касается моего лица, и я отвечаю:

– Договорились, – тяну руку, и мы скрепляем "договор" рукопожатием.

В этот момент в курилку залетает Бессонов, с круглыми, как пятирублевые монеты, глазами.

– Нашли!

От одного этого слова вытягиваюсь весь в струну. Сам делаю навстречу Арту несколько шагов.

– Говори.

– Выйдем? – Бессонов косится на Глушкова и делает шаг назад.

– Все в порядке, можешь говорить, – киваю в одобрении. Скрывать что-то от Ильи сейчас не самое лучшее решение.

– Эта сука, все это время была на даче подружки! Точнее, бабки ее подруги, – поправляется он.

– Кто знает об этом еще? – спрашиваю ледяным тоном.

– Я и… в общем, служба безопасности отца, но пацаны мои… наши.

– Кто?

– Макс Комаров и Саня Ветлугин.

– Следователь еще не в курсе?

– Нет, как инфа пришла, сначала к тебе рванул.

– Хорошо. Пока никому об этом.

– Брат, ты чего? – с недоумением смотрит Артур. – Блять! – переводит взгляд на Глушкова. – Вы че задумали?

– Артур, все будет нормально. Мне надо, чтобы инфа о местонахождении Олеси пока осталась между нами и никуда дальше не шла. Шмелеву, Мирону и Валу не говорить.

– Ты помнишь, что в случае твоей ошибки, могут пострадать другие люди?

– Все будет нормально, – хлопаю его по плечу.

Бессонов, с шумом выдыхает великое и могучее “пиздец”, садится на ступеньки и смотрит на меня с осуждением. Выдержать этот колючий, как спиральный барьер безопасности, взгляд становится невозможным.

– Завязывай таращиться на меня.

– Хочу запомнить тебя, пока ты еще на свободе.

– Артур, – обращается к нему Глушков. – Не драматизируйте. Мы же не головорезы какие-то, – выдает притворную улыбку. – Мы просто хотим поговорить с главным режиссером этого неудачного фильма, в котором мы поневоле стали актерами.

– Илья Владимирович, без обид, я вам не верю. И если вам нечего в этой жизни больше терять, то вот ему, – Арт тычет в меня рукой с зажатой между пальцами сигаретой. – Есть что терять. У него маленькая дочь и та девушка, ради которой он сейчас свою жопу до крови рвет.

– А вот это вы зря, молодой человек. Я свое слово Мише дал. Все будет в рамках закона, – кивает он и переводит свое внимание на меня. – Хорошие у тебя друзья, Саныч. Повезло.

В этот момент телефон Ильи Владимировича оживает. Он бросает взгляд на экран и прикладывает смарт к уху.

– Олеся, привет, моя дорогая, появиться лично побоялась и прислала ко мне свой двухметровый шифоньер? – говорит он и подмигивает мне. – Не то чтобы я в обиде, но ведь не чужие люди с тобой. Не такого я ждал. Но ладно, ты свободна, змейка. Долг погашен, я при бабках, тебе могу пожелать только удачи, – и не дожидаясь, что ответит Леся, Глушков скидывает звонок.

– Жду… – говорю вслух, но сам себе. Гипнотизирую телефон. – Давай уже…

Первый гудок и я сразу отвечаю на звонок.

– Все как ты хотела. Я свои условия выполнил. Где Лариса?

– Привет, Миша, все нормально прошло? Глушков был доволен?

– Олеся, ты сейчас серьезно? Ты реально думаешь, что после того, что ты сделала, я буду с тобой по-дружески общаться? Где Лариса?

– Нет так нет. Локацию скину в мессенджер, сам заберешь.

Она отключается, и менее чем через минуту, мне прилетает сообщение с точкой на карте.

Не глядя ни на кого, я моментально срываюсь и лечу по лестницам вниз. К черту лифт! Мощным толчком открываю тяжелую дверь на подземную парковку и несусь к своей машине.