Научись любить, если сможешь

Женщина хмыкает, закусывает губу и замолкает, отводя взгляд в сторону. Краем глаза успел заметить, что на ее ресницы набежали слезы. Возможно, я был грубоват, но сказал лишь то, что она и сама знает.

Как только мы попадаем в больницу, буквально на входе нас лично встречает заведующий, о чем я узнал, взглянув на его бейджик, в компании со Шмелевым.

Серьезный, седовласый мужчина, на вид, которому около семидесяти лет, делает шаг навстречу и протягивает мне руку.

– Михаил Александрович, все верно?

– Да, это я.

– Меня зовут Андрей Витальевич, рад знакомству.

– И я рад знакомству.

– Так девочки, чего стоим? Пациента принимаем, – сдвинув брови, отдает он приказ строгим тоном, затем его лицо вновь становится мягким. – Михаил Александрович, вы можете не переживать. Ваша невеста в надежных руках. Николай Антонович вкратце ввел меня в курс дела. Все проверим от и до.

Невеста. Шмелев на моей волне. Ворчливый, но все понимающий.

– Миша, при желании можешь остаться с Ларисой сегодня. Андрей Витальевич позаботился о том, чтобы у нее была отдельная палата, – поясняет шеф.

Киваю. Это хорошо. Потому что я в любом случае не ушел бы отсюда. Если только в наручниках и под конвоем.

– Хорошо. Спасибо.

– Если вам нужны будут какие-то вещи, можете привезти, – говорит он и опускает задумчивый взгляд на мою руку, в которой я держу дуршлаг. – Вашу девушку сейчас оформят и проведут обследование ее организма.

Я уточняю еще некоторые вопросы и наконец, отпускаю Андрея Витальевича, которого ждет работа.

– Кренц, – Николай Антонович хлопает меня по спине, затем тоже останавливает свое внимание на дуршлаге, сдвигает брови, но никак это не комментирует. – Давай приободрись, все завершилось. Хотя ты у меня еще получишь по шапке, за свое поведение.

– Чего?

– Того, Миша. Того. Думаешь, я совсем идиот? – старик смотрит на меня острым, как лезвие ножа, взглядом, трет пальцами виски и поднимает брови. – Не появись мы вовремя, ты бы убил свою бывшую жену.

Молчу. Взгляд в сторону. Сглатываю с трудом слюну и приподнимаю голову вверх.

– Я думал, у меня лишь Миронов с проблемой контроля эмоций, а нет, ошибался. Добавился еще один агрессивный бульдог. Посажу вас всех в клетку на цепь. Хотя Валеев вроде так не косячил, но в тихом омуте...

– Я контролировал силу, – отвечаю с запинкой.

– По синей морде твоей бывшей я так и понял. Что все у тебя, Мишка, под контролем, – старик хлопает меня по спине. – Дурак, ты Кренц… А если б мы не приехали?

– Глушков бы остановил, – пожимаю равнодушно плечами.

– Ага, или помог бы добить. Видел я сверкающие глазки этого садюги.

– Николай Антонович, я, не убийца. Где красная линия, знаю, и не переступил бы ее.

Старик с досадой смотрит на меня, машет рукой, как на нерадивое дитя, и медленно идет на выход из больницы.

– Чего встал? – оборачивается. – Пойдем, позже вернешься сюда, – бросает он.

По дороге Шмелев сообщает, что Глушков решил еще больше пойти против своих принципов и устоев, он также выдвинув претензии к Олесе. А это значит одно: теперь она будет проходить как минимум по двум уголовным делам и когда закончится разбирательство, ее ждет хороший срок в местах не столь отдаленных.

“Там тебе и гнить, Олеся! Ждет тебя вместо фуа-гра склизкая баланда” – мысленно обращаюсь к ней.

Через двадцать минут машина Шмелева въезжает в гараж его дома, и мы выходим. На входе нас встречают двое парней из нашей охраны. Здороваемся, перекидываемся несколькими фразами и проходим в дом.

– Маша я дома! – кричит старик куда-то в сторону кухни. – Тьфу ты, кому я кричу-то? Совсем во времени потерялся, она ж у себя. Маша – моя помощница по дому, так что прекращай так хитро зыркать на меня.

Улыбаюсь одним уголком губ и начинаю осматриваться. Я впервые в доме старика. Был у него в квартире недалеко от офиса ЧОПа, да и то… всего пару раз.

Старик явно любит все масштабное. Высоченные потолки, панорамные окна в пол, просторные комнаты и все в теплых тонах. Уютно. Так и хочется нацепить тапки из овчины, водрузить на нос очки и плюхнуться в кресло, стоящее у окна. Релаксировать, попивая любимый напиток. Еще б кота на колени и жизнь удалась.

Только я подумал об этом, как по заказу из-за угла выныривает жирный кот дворянских кровей. Хрена себе Базилио! Подхожу к мохнатому, чтобы погладить, но он идет на опережение, сам трется о мою ногу и тарахтит как электрогенератор.

– О, Васька! Уже нашел себе нового знакомого? – довольно говорит Шмелев.

– Я не знал, что у вас есть кот.

– Пф-ф-ф, невидаль какая, Кренц, ты кем меня вообще считал?

– Ну… не знаю, что вы такой волк-одиночка, все дела… Представлял, что у вас дома будет все в охотничьих трофеях, темное, прокуренное, а тут…

– Что?

– Ну… мило. Типа.

– Типа… Миша, мне кажется, это плохое влияние Миронова на всех сказывается, что вы меня, не пойми кем, воображаете, – ворчит он. – Кстати, трофеи есть. На цокольном этаже. Там же и коллекция моего оружия. Покажу как-нибудь потом.

– А пыточную?

– Еще одно слово и уволю.

– Молчу.

– Молчи, Мишаня. Лучше и правда молчи.

Я поджимаю губы, а старик вдруг начинает смеяться, да так заразительно, что и я подхватываю этот смех.

– Слушай, а девчонка-то тебя изменила до неузнаваемости. Никогда не думал, что ты можешь быть таким.

– Ага, – соглашаюсь с ним.

– Собственно об этом. Тебя же еще к принцессе твоей доставить надо, – Николай Антонович бросает мне белоснежное полотенце. – Ванная комната по коридору направо последняя дверь. Приведи себя в порядок. Да, и насчет одежды, – тычет в меня пальцем. – Ее сразу в мусорку. Свою дам. Ростом мы примерно одинаковые, я правда более солидный парень, – оценивающе смотрит на свое тело и поглаживает по бокам. – Надо будет вернуться к пробежкам по утрам и тренировкам в зале, что-то я обленился в последнее время.

– Твою ж мать, домовенок Кузя, ты ли это? – говорю себе, глядя в зеркало. – Хоть бы кто-нибудь сказал, что я на шахтера похож…

Быстро скидываю с себя шмотки, которые выглядят не лучше, и залезаю под горячий душ.

Спустя полчаса появляюсь в гостиной. Старик предусмотрительно оставил на уголке дивана свой спортивный костюм из тонкого футера, белые носки с этикеткой и даже… новые боксеры. Переодеваюсь и выхожу на улицу.

Шмелев с задумчивым видом курит с кружкой кофе в руке.