Назад, в пионерское лето
Шрифт:
Вот в такой живописной обстановке нам и предстояло с небольшими перерывами провести почти целый день.
* * *
Если нужно охарактеризовать нашу с Казанцевой вахту парой слов, лучше, чем «тоска смертная!», просто не придумать. Возможно, в другие дни в пионерской кипела жизнь — шли ответственные заседания, проводились какие-нибудь занятия — на стене, например, висело расписание работы школы барабанщиков — но сегодня за все три часа с завтрака до обеда нас побеспокоили всего трижды. Ну, как побеспокоили — мы были рады уже любому разнообразию!
Какое-то время нам с Младшим удалось убить, листая газетные подшивки. Но в обеих «Правдах», пионерской и комсомольской, не нашлось почти ничего достойного внимания.
«В этом году “Пионерка” вообще какая-то скучная, — пожаловался мне мой внутренний собеседник. — Вот в прошлом там “Новые приключения Электроника” печатались! А в позапрошлом — вообще “Лиловый шар” Кира Булычева!»
«Как же, помню, — хмыкнул я. — Ты вырезал газетные столбцы, наклеивал в тетрадь, подравнивая под формат страниц — и получалась своего рода книга!»
«Ага, было дело!» — подхватил Младший.
«”Лиловый шар”, кстати, выходил в “Пионерке” с большими сокращениями, — поведал я ему. — Когда у тебя появится оригинальная книга — сам увидишь».
«А когда она у меня появится?» — быстро спросил юный пионер.
«Точно не помню, в 88-м или даже в 90-м… Еще фильм такой снимут, тоже где-то в конце 80-х — все с той же Наташей Гусевой в роли Алисы. Только там совсем уж сюжет переврут, да и актеров, кроме как на главную роль, очень неудачно подберут. Представляешь, например, Вячеслав Невинный — Весельчак У из “Гостьи из будущего” — станет Громозекой, а актер, игравший в сериале учителя физкультуры — Зеленым».
«Этот задохлик — Зеленый?» — не поверил Младший, на этот раз не придравшись к «сериалу».
«Ну, да».
«Все равно нужно будет посмотреть, — решил мой внутренний собеседник. — Просто хотя бы из-за Алисы!»
«Так все и делали… Сделают».
Отлучившись на обед, Казанцева заскочила в корпус, вернулась оттуда с колодой карт и горн к отбою на тихий час встретила за раскладыванием пасьянса — сперва осторожно, на стуле, чтобы, если что, быстро и незаметно замести следы, но затем, то ли осмелев, то ли просто устав сидеть, согнувшись в три погибели — уже в открытую, на столе. Мы с Младшим обреченно зашуршали страницами газет. Сколько там прошло времени? Черт, до вожделенного полдника еще добрых два часа! А потом еще столько же — до ужина…
Пасьянс у нашей напарницы, похоже, не сходился — решительно смешав карты, с сердитым выражением лица она принялась тасовать колоду. Приостановилась, снова продолжила, опять замерла в задумчивости…
— Может, сыграем? — предложила вдруг нам. — В дурачка.
— В карты? В пионерской комнате? — широко распахнул глаза Младший.
— Если ты вдруг не заметил, карты уже здесь — и молнии из глаз дедушки Ленина не ударили! — выразительно кивнула девочка на бюст у стены.
— А если кто зайдет? — неуверенно покачал головой Младший.
— В тихий час? Вот уж едва ли!
—
Ну…«Черную метку захотел?» — вяло одернул я юного пионера, явно готового согласиться — самого меня безделье тоже утомило, но не до такой же степени!
«Ну, правда, кого сюда нелегкая принесет в тихий час?» — заспорил со мной мой внутренний собеседник.
«А вдруг? Ради чего такой риск?»
«Вот! — просиял внезапно Младший. — Отличный вопрос! Ты прав: рисковать — так уж не просто так!»
— А на что? — с нарочито равнодушным видом спросил он вслух у напарницы.
— Что — на что? — не поняла его Яна.
— Спрашиваю, на что будем играть? Просто так — не интересно!
— Можно, например, на полдник, — подумав, неуверенно предложила Казанцева. — Что там у нас сегодня? Запеканка?
— Есть идея получше! — заявил Младший.
— И какая же?
— Сыграем на раздевание! — выдал он.
«С глузду двинулся?» — ахнул я.
— Обалдел? — нахмурилась девочка.
— Ну а что такого? — развел руками юный пионер.
— Во-первых, а если кто…
— …зайдет? — закончил за нее Младший. — Так это был мой вопрос! Кто сказал: «Это вряд ли!»?
— Хм… — качнула челкой Яна. — Давай для начала определимся: ты хочешь посмотреть или показать? — прищурилась она.
— А это уже как повезет! — к моему удивлению, ничуть не смутился юный пионер — вот что значит азарт! — Главное — весомый стимул!
— Стимул, говоришь…
«Погоди, ты это на полном серьезе?!» — снова вмешался я.
«Отвали, а? Она почти согласилась!»
«Это-то меня и пугает!»
«Тебе-то что пугаться? Черная метка с тобой в будущее не улетит!»
«За тебя переживаю, дурачок!»
«А вот не надо! Не мешай, а? Когда еще все так удачно сложится?!»
«Ох…» — ну что ты будешь с ним делать?
Нет, можно, конечно, перехватить контроль и сказать напарнице, что пошутил, но, судя по настрою Младшего, такой подставы он мне не простит… Да и вообще, какое мне, действительно, дело? Ну, застукают их с Казанцевой в неглиже, ну, лишат «Артека» — так я там по-любому не был, с точки зрения парадоксов времени все только к лучшему обернется…
«Последний раз призываю одуматься!» — все же предпринял я еще одну попытку вразумить себя-тринадцатилетнего.
«Не зуди, а?»
— Хорошо! — заявила тут Казанцева. — Давай на раздевание! Но только чтобы никому об этом ни слова! — зыркнула на нас она.
— Ясен ясень, — торопливо кивнул Младший.
«Пара малолетних идиотов!» — угрюмо буркнул я.
— Предлагаю условиться на десять партий, — уже развивал тем временем с энтузиазмом тему юный пионер. — И считается только одежда. Никакие сережки, заколки, цепочки в зачет не идут! Шнурки тоже не считаются отдельно от обуви!
— Начинается! — хмыкнула девочка.
— А как ты хотела? Стандартные правила.
«Стандартные правила? — не удержался я. — И много ты по таким играл?»
Правильный ответ был: до сих пор ни разу, разве что только в подростковых фантазиях — и вопрос мой Младший предпочел проигнорировать.
— У тебя и так преимущество, — заявил он Яне. — На тебе, скорее всего, девять предметов одежды, а на мне только восемь!
— Все-то он посчитал! А ничего, что мне и скрывать больше?
— Хорошо, какое твое предложение? — сбавил напор юный пионер.