Не бойся, я кусаюсь

Я улыбаюсь:

– Не знаю... А у тебя все еще есть силы?

– Конечно...

– Сначала давай разберемся с моим бывшим.

Мы не находим Майкла в клиентской базе, и я разочарованно выдыхаю:

– Как же так?

– Видимо, он записан под чужим именем, – отвечает Кир. – Потребуется время, чтобы его отыскать...

Я неожиданно хмыкаю:

– Знаешь, я согласна.

– Что ты имеешь в виду? – мужчина даже не сразу понимает, о чем речь.

– Согласна сниматься.

– Из-за своего бывшего? – Кир хмурится. – Чтобы отомстить? Если честно, мне не очень нравится такая мотивация...

– Нет, не поэтому, – отвечаю я. – А просто потому что я не боюсь его. И буду делать то, что хочу. А я хочу тебя – и пока это не изменится, я буду просто жить в свое удовольствие. Почему я должна отказываться от предложения, которое сулит одновременно и наслаждение, и деньги?

– Умница, Каштанка, – улыбается Кир, а потом все-таки заставляет меня встать, разворачивает спиной к себе и опрокидывает грудью на стол, чтобы впиться жадными пальцами в мои бедра.

– Я думала, ты пошутил...

– Ни в коем случае.

На следующий день мне на телефон приходит сообщение с неизвестного номера:

«Ляжешь под него еще раз – познакомишься с таким членом, в сравнении с которым его покажется тебе детской пиписькой».

Еще через несколько дней, закончив наконец все университетские дела и с чистой совестью отправившись на летние каникулы, я снова договариваюсь о встрече с Киром, чтобы теперь уже подробно и всерьез обсудить условия наших будущих съемок. Местом встречи теперь служит не полный похоти и разврата секретный секс-клуб, а неожиданно уютная новенькая кофейня неподалеку от моего дома.

Мы заказываем по большому двойному американо и устраиваемся напротив друг друга, глядя в глаза открыто и без смущения. После всего, что между нами было, я могу смотреть на него прямо и смело, и мне это чертовски нравится. Я знаю, что между нами искрит, и это меня тоже вполне устраивает. Мне глубоко наплевать, увидит ли нас с ним кто-нибудь из знакомых, друзей или однокурсников: это моя жизнь, мое дело и мое право. На Майкле давно поставлен крест... ну, то есть, совсем недавно, казалось бы, но ощущение, что прошла уже целая вечность. Тем более – если он вздумал мне угрожать. Этого я никогда не прощу.

Кир воспринимает мой рассказ про сообщение с неизвестного номера с настороженностью, морщится, сосредоточенно трет переносицу, а потом спрашивает:

– Ты уверена, что это твой бывший?

– А кто еще?! – возмущаюсь я, откровенно удивленная его вопросом: действительно, ну а кто еще?!

– Есть у меня один вариант... – хмыкает мужчина.

– Какой? – спрашиваю я.

– Ника.

– Твоя постоянная нижняя?! – удивляюсь я искренне.

– Точно, – мужчина кивает.

– Разве она не привыкла, что ты спишь с разными девушками?

– Привыкла, но не смирилась. И потом, сессии – это одно, они могут быть холодными и бездушными, а тебя я принял вне рабочего времени, а потом еще и сниматься пригласил вместо нее. Эта новость уже разлетелась по клубной тусовке, так что она в курсе. И я знал, что она будет недовольна, но что она посмеет угрожать... такого я не ожидал, конечно.

– Блин, – я поджимаю губы, понимая, что он может быть прав. А я ведь даже не рассматривала вариант с его нижней. Была уверена, что это Майкл. – Но зачем ей угрожать мне каким-то членом?! Что она имеет в виду?!

– Что может натравить на тебя кого-нибудь из клиентов клуба, с которыми работает, – он насмешливо фыркает, а мне вот совсем не смешно:

– Что в этом забавного?!

– Ничего. Только то, что за подобное ее навсегда отлучат от церкви.

– От клуба, то есть? – я закатываю глаза.

– Ага. Анафема. А она этого не выдержит. Она же жить не может без меня... точнее, без моего члена.

– Она в тебя влюблена, – говорю я тихо. В это мгновение мне вдруг даже становится ее жаль.

– Не уверен, – Кир качает головой. – Но даже если так, это не дает ей права угрожать другим девушкам. Она прекрасно знала, на что шла, когда ложилась под меня... Думаю, и ты знаешь.

– Что между нами может быть только секс? – я усмехаюсь.

– Да.

– Я знаю это.

Если честно, говорить об этом довольно неприятно, но в то же время я очень рада, что мы сразу проясняем детали и обозначаем границы наших отношений. Точнее, отсутствия этих отношений. Только секс, только физическое удовольствие. Никакой другой близости.

– Вот и умница, Каштанка. Еще есть вариант, кстати, что она захочет трахнуть тебя сама каким-нибудь огромным резиновым агрегатом.

– Фу, блять.

– В общем, я с ней поговорю. И не допущу повторения угроз.

– Давай. Надеюсь, получится. Я вот с Майклом пыталась поговорить, но он просто послал меня. Сказал, что это не его сообщение.

– Выясним, – Кир кивает. – Я не позволю, чтобы кто-то причинил тебе вред... кроме меня, разумеется, – он хищно ухмыляется, и у меня по коже сразу бегут мурашки. – Я могу назвать тебе тему нашего первого ролика.

– Давай, – говорю я шепотом, изнывая от предвкушения. Прямо сейчас мне плевать, что кому-то не нравится наше с Киром взаимное влечение. И плевать, что это влечение – банальная физиология, никаких отношений нет и быть не может. Он – мастер БДСМ, а я – его добровольная пленница. После трех месяцов унылых сношений с Майклом во мне наконец проснулась женщина, горячая и жадная, и я не собираюсь усыплять ее обратно.

Следующим вечером я прихожу в клуб на съемки. На мне – тоненький летний сарафан и белые трусики. Так попросил одеться Кир. Волосы распущены. Коленки немного подрагивают, когда я вспоминаю, какие инструменты для сегодняшнего видео назвал вчера мужчина. Виброяйцо, три анальных крюка, андреевский крест, если буду дергаться – стальные наручники и кляп-шарик. Если буду дергаться... Буду ли я? Не знаю. Возможно. Я погуглила в интернете эти анальные крюки – они вызвали во мне откровенный ужас. Слепое доверие – единственное, что позволило мне вернуться сегодня в клуб.

Когда я переступаю порог игровой комнаты, камеры уже расставлены по периметру, а Кир встречает меня в черных кожаных штанах, тяжелых ботинках и расстегнутой белоснежной рубашке на голое тело. Кубики пресса так и манят, но я стараюсь смотреть мужчине в глаза.

– Хорошо выглядишь, – улыбается он, оглядывая меня с головы до ног и ласково чмокая в висок. От этой неожиданной нежности внутри меня все сжимается и становится одновременно сладко и страшно.

– Ты тоже, – отвечаю я тихо.