(Не) чужой ребёнок

– Я подумаю, Борис Осипович, время ещё есть.

Не хочется его обнадёживать, но и отказать, глядя в глаза, не хватает смелости. Да и кто знает, как сложится тут моя жизнь? Пока всё так неопределённо. Хочется верить в лучшее, но всегда надо иметь запасной план.

– А как там в больнице? Коллектив поменялся?

– Кое-кто остался, но вообще текучка большая. Сейчас пока работает только терапия, всё ж разбомбили басурмане. Лабораторию запустили в прошлом месяце, консультативный центр организовали. Хирургию и травматологию открываем скоро, так что всё будет. Бардака, конечно, много ещё, разгребать приходится. Но будем наводить порядок. Так что решайся.

– Заманчиво, – стараюсь улыбаться, хотя нарисованная бывшим коллегой картинка выглядит не очень оптимистично.

Мне некуда возвращаться… Ни моего родного дома, ни фермы нет. Государство обещает выстроить дома в нашем селе взамен разрушенных. Но не смогу я, не найду в себе силы вернуться туда… Слишком больно. А в столице мне снова придётся мотаться по съёмным квартирам. Только теперь у меня есть Ваня, и я должна в первую очередь думать о нём.

Увязываюсь за гостями, пока они ходят по больнице. Хочется хоть косвенно коснуться прошлой жизни, вдохнуть её воображаемый запах.

Уезжая, Львовский ещё раз подходит ко мне, обнимает на глазах у всех и шепчет на ухо:

– Думай, пигалица. Я тебя жду.

Этот простой отеческий жест так трогает меня, что я непроизвольно начинаю плакать. Целую вечность меня никто так не обнимал… А мне, оказывается, это было крайне необходимо. Сколько бы нам ни было лет, мы всю жизнь остаёмся детьми и остро нуждаемся в родительской поддержке и опеке.

– Ну-ну, не реви. Всё будет хорошо, – сжимает на прощание мою ладошку старик.

Гости уезжают, а я долго смотрю им вслед, пытаясь выровнять дыхание и успокоить поднявшуюся в душе бурю.

Домой приезжаю чуть раньше обычного, тороплюсь обнять сына. Издали слышу в нашем дворе оживление.

– Мама, мама! Смотри, как я могу, – кричит Ваня, прыгая на костылях по дорожке и ловко переставляя их вперёд. – Я теперь могу ходить!

Януш страхует малыша, но в этом нет необходимости – у Вани отлично получается удерживать равновесие. Марта стоит на крыльце и загадочно улыбается. Опять наколдовала что-то хорошее.

– Мне Януш привёз костыли! И научил меня с ними ходить! Я теперь буду почти как здоровый! Я больше не буду ездить на коляске, как маленький! Там ещё наклейки есть, но я пока не приклеивал, тебя ждал.

– Какой ты молодец! – только и удаётся выдавить сквозь слёзы.

Сегодня я излишне сентиментальна, плачу по любому поводу. Или это день такой…

Глава 9

– Ты сегодня вся светишься, красотка, – Марта, как обычно, видит меня насквозь. – Хорошие новости?

– Волнуюсь. Януш сказал, что ему надо со мной поговорить. Не знаю, о чём, но думаю, это что-то важное. Иначе не предупреждал бы, правда? Надеюсь…

– В ресторан пригласил? – хозяйка хитро улыбается. – Романтика и всё такое? Думаешь, созрел наконец предложение сделать?

– Нет, домой ужин заказал. Не знаю… Но так хочется уже какой-то определённости, – озвучиваю свои переживания.

Как же я волнуюсь… Кажется, с Павлом никогда не нервничала так, что аж ноги и руки подрагивают. Нарядилась, как на парад, причёску сделала в салоне. Предчувствую, что сегодня должна решиться моя судьба. Звучит, конечно, слишком пафосно. Но именно так я отношусь к этому разговору, очень его жду. Нам с Ваней нужен мужчина, нужна поддержка и опора. Нужна уверенность в завтрашнем дне в чужой стране.

– Вечер в интимной обстановке, при свечах… – продолжает фантазировать Марта. – Мы с мужем любили такие посиделки с горячим продолжением, – подмигивает.

– У нас будет не так много времени, я хочу успеть Ваню сама уложить...

– Вот ещё! Даже не думай об этом. Я уложу ребёнка. Не торопись. Вам нужно как следует всё обсудить, во всех подробностях и позах, – смеётся, а я заливаюсь краской. – Януш – шикарный мужчина. Была бы помоложе, тоже глаз на него положила бы.

Не привыкла я к таким откровенным разговорам. Разве что со Светой могла секретничать. Даже с мамой мне было неловко обсуждать отношения с парнями. Но Марта, похоже, не испытывает ни капли смущения.

– Пока, мой хороший, – заглядываю в комнату, где Ваня на полу обложился игрушками и сосредоточенно строит какое-то здание.

– Ты такая красивая! – глазёнки восторженно горят. – Мамочка, можно я на тебе женюсь, когда подрасту?

– Если ты на мне женишься, то я буду твоей женой. А кто же будет твоей мамой?

Сын задумывается.

– А где же я тогда возьму себе жену?

– О, когда придёт время, ты её обязательно встретишь.

Сын смотрит недоверчиво.

– И она будет такая же красивая, как ты?

– Конечно. А может, даже красивее.

– Да? Тогда я согласен…

– Ладно уж, наговоритесь ещё, – поторапливает Марта. – Сейчас главное – маме мужа найти, в потом уже тебе жену искать будем.

Глажу макушку сына, чмокаю в щёчку и машу ему рукой.

– Беги, принцесса. Твой принц подъехал, – напутствует хозяйка, выглядывая в окно. – И пусть сегодняшний вечер будет волшебным!

– Чувствую себя Золушкой, которая спешит на бал. Страшно подумать, что будет после полуночи.

– Даже не думай! Глупости это. Всё будет хорошо. Держу за тебя пальцы, – кричит мне вслед. – Можешь вообще утром явиться. Или сразу оттуда на работу ехать. Мы с Ванюшей сами справимся.

Януш встречает меня, как обычно, возле машины. Пока едем, пытаюсь перебить волнение болтовнёй о разных мелочах. Он больше помалкивает и улыбается.

Мне очень нравится его дом. Он будто создан для уютной жизни семьи с детьми. Удачная планировка, отделка со вкусом. Я немного участвовала в обсуждении дизайна во время ремонта и тоже приложила руку к этой красоте. Не могу дождаться, когда Януш позовёт меня сюда не в роли гостьи, а в качестве хозяйки.

Марта оказывается права. Ужин при свечах, безукоризненно сервированный стол, вкусная еда. Понимаю, что потрудились сотрудники ресторана, но всё равно очень приятно и волнительно.

Расслабиться не получается. Этот вечер должен стать особенным, и я никак не могу дождаться его кульминации. Гадаю, когда же Януш наконец заговорит о главном.

– Лиза, у меня для тебя подарок.

Он поднимается из-за стола и отходит к серванту. А я замираю в волнительном ожидании. Мечтаю, чтобы он вернулся ко мне с кольцом. Но разве он назвал бы его подарком? Хотя, возможно, я не настолько хорошо владею языком, чтобы различать такие нюансы.