Не для меня

Домой в тот вечер я не вернулся, пошёл ночевать к Стасу. Он заставил меня выпить и долго терпел моя пьяные слёзы.

После разговора с другом в голове немного улеглось. Я решил пока не пороть горячку и ждать суда. В конце концов, Илюша не был виноват в том, что у его родителей сложилась такая ситуация. Я был его отцом. Пусть не по крови, но по документам и по личному восприятию. Я любил его, считал своим сыном и не собирался отказываться от него, пока у меня его не заберут.

Илюше шёл девятый месяц, когда его отца оправдали и сняли все обвинения. Алёна сообщила мне об этом спокойно.

— Мы сегодня сделали анализ ДНК. Когда будут готовы результаты, он подаст иск на признание отцовства, а я подам на развод. Прости, но так будет правильно. Мне очень жаль, что я обманула тебя. Но если бы я снова оказалась в той ситуации, то опять поступила бы точно так же. Я боролась за счастье своего ребёнка, ты должен меня понять. Одного я потеряла, причём по твоей вине, поэтому для второго я должна была сделать всё, что было в моих силах.

Я ждал этого, готовился морально. Но всё равно я не мог воспринимать это спокойно! Это было так несправедливо по отношению ко мне! И в то же время это всего лишь была расплата по счетам — я заплатил за ошибку, убившую когда-то нашего ребёнка.

Звучало глупо, но когда всё открылось и определилось, то мне стало легче. Я просто ждал, когда эта история закончится. На сей раз я намного спокойнее отнёсся к предстоящему разводу с Алёной.

Снял квартиру и переехал туда. Мне нужно было со всем этим свыкнуться и не натворить какой-то ерунды. С головой ушёл в работу. Возникла безумная идея уехать за границу, начать всё с чистого листа. Ещё с тех времён, когда я работал там, у меня сохранились некоторые связи. Денег для старта нового дела должно было хватить. В крайнем случае, я мог попросить у отца.

Теперь всё свободное время я анализировал европейский рынок и разрабатывал бизнес-план.

Они пришли ко мне в офис вдвоём, чтобы сообщить о поданных исках и обсудить условия. Мою душу, мою жизнь выставили на аукцион. И теперь предстояли торги.

— Давид?

Казалось бы, меня уже ничего не могло удивить. Но им это удалось.

— Да. Простите, мне очень жаль.

— И вы знали тогда, кто я?

Он кивнул. Всё время, пока Алёна рожала, он находился рядом. Она болтала с ним по телефону, а мне позвонила лишь раз! После родов его первого позвали к ней в палату, чтобы показать малыша. Как же унизительно и больно было это осознавать! Я был зол — на Алёну, на её мужика и на свою тупость и непроницательность.

— Я очень благодарен вам за то, что поддержали Алёну в трудную минуту и были с ней рядом, пока я решал свои проблемы. Я готов компенсировать вам все связанные с этим финансовые траты и моральные издержки.

Что он говорил? Как можно компенсировать мою боль? Моё сердце вырвали с мясом и пинали его ногами как мяч! Как это можно было компенсировать?

Первая мысль была — отказаться и послать его к чёрту. Но Алёна перехватила инициативу.

— Алекс, не кипятись. Я знаю всё, что ты сейчас думаешь. И по поводу моего обмана, и по поводу денег. Не отказывайся. Помоги мне искупить свою вину перед тобой.

Она просто покупала у меня прощение! Я готов был взорваться и крушить всё вокруг. А потом что-то щёлкнуло внутри. И мне стало всё равно.

Глава 25

Александр

Разгрести ворох наших проблем и решить всё на официальном уровне оказалось непросто. Давид добился через суд признания его отцом. Илюше сменили не только отчество и фамилию, но и имя, теперь он стал Самиром. Почему-то именно последний факт меня особенно ранил.

Илюша был моим любимым сыном, я никак не мог смириться с тем, что у меня его отняли, недвусмысленно намекнув, что для меня место в его дальнейшей жизни не предусмотрено. Это было жестоко!

От меня откупились. Да, я взял деньги. Они были мне нужны, чтобы начать новую жизнь за границей. Уже вовсю шла работа над новым проектом.

Из-за новогодних праздников развод затянулся. Формальных причин откладывать его не было, но и ускорить процесс не получалось. Да и зачем? Алёна с сыном съехали из моей квартиры задолго до нового года. Теперь оставались формальности, которые никак не могли повлиять ни на мою, ни на её жизнь. Сначала я хотел просить суд позволить мне хотя бы иногда видеться с ребёнком, но Алёна убедила меня, что в его же интересах не стоит этого делать. О моих чувствах, естественно, все думали в последнюю очередь.

Заседание суда прошло без неожиданностей. Взаимных претензий у нас не осталось, все вопросы были согласованы заранее. Я получил деньги и свободу, Давид — мою жену и сына. Жизнь продолжалась.

Я ушёл головой в бизнес. Отец одобрил мою идею открыть фирму за границей и даже обещал помочь деньгами и протекцией. При этом уговорил не сворачивать бизнес здесь. Работа поглощала всё моё время и мысли, что очень помогало мне не сойти с ума.

Совещание близилось к концу. Стас зачитывал свой отчёт, когда у меня завибрировал телефон. Звонила Настя. Я удивился — был уверен, что давно удалил её из записной книжки и из своей жизни. Я даже не сразу вспомнил, когда мы виделись в последний раз. За этот год произошло столько событий, что та наша встреча с ней во дворе роддома казалась мне чем-то очень далёким и не слишком реальным.

Она никогда раньше мне не звонила и не писала. Каждый раз мы встречались случайно. И только однажды у нас завязалось общение, которое имело шанс перерасти во что-то большее. Но у меня появилась Алёна, напрочь вытеснив мою одержимость Настей. Вдобавок я тогда дважды повёл себя некрасиво: сначала фактически принудил её к сексу, а потом, даже не предупредив, не приехал за ней в санаторий. Да и в последнюю встречу я, кажется, довёл её до слёз. Что ей от меня могло понадобиться вдруг спустя столько времени?

Мелькнула мысль сбросить и перезвонить позже. Но я всё же прервал совещание и вышел из кабинета, чтобы ответить на звонок. А вдруг у неё что-то срочное?

— Слушаю.

— Александр, это Настя. Здравствуйте. Я прошу прощения, что звоню и отвлекаю вас. И я понимаю, что вы мне уже столько помогли, что я до конца жизни буду вам должна. Но…

Она явно сильно нервничала. На секунду запнулась, видимо, подбирая слова.

— Мне не к кому больше обратиться. Мне срочно нужны деньги. Можете мне дать в долг? Я вам отдам потом.

— И много тебе надо?

— Пять тысяч. Или хотя бы четыре с половиной.

— Долларов?

— Нет, конечно. Гривен. Только мне нужно срочно, а взять уже совсем негде.

— Надеюсь, ты мне расскажешь, на что тебе нужны деньги?

Мне не было жалко денег, тем более, что сумма была вообще ерундовая. Но голос был странный, и я не был уверен, что она не спустит их на алкоголь или наркотики. Откуда мне было знать, чем она занималась то время, что мы с ней не виделись?

— Ребёнку обследование назначили и лекарства, а мы уже все сбережения потратили на лечение. Нас направили в коммерческую лабораторию, а там всё очень дорого, мне не хватает. Надо срочно, чтобы уже начать лечение, а у меня пособие только через неделю. Я отдам потом, правда! Как на работу выйду — сразу отдам.