(Не) курортный роман

– Сережа, привет!

– Привет, – кидаю, – и пока, – даже и не думаю притормозить.

– Куда-то торопишься? – заступает мне дорогу девушка.

– Тороплюсь. Прости, Саш, мне некогда, – пытаюсь обойти ее по дуге.

Спортивная коза оказывается упертой. Цепляется за рукав моего халата, останавливая:

– Я Катя. Я уже говорила.

– Ясно. Это все?

– Я ждала, что ты позвонишь или напишешь.

– Интересно куда? В трубу?

– Я же оставляла тебе свой номер…

– Маша, – вздыхаю, – смирись. У нас ничего не будет.

– Я Катя, – раздраженно поджимает губы девушка.

– Тем более!

Я совсем невежливо сдвигаю девушку со своего пути. Прицепилась же! Время утекает. Ростовцева вот-вот проснется. Анфиса с Ладой ждут. Да и роспись в ЗАГСе через каких-то два часа. Тем более, телефон в руке начинает трезвонить. Волков.

Я уже намылил лыжи в сторону лифта, когда в спину прилетает фантастическое по своей глупости:

– Почему нет?

Я аж притормаживаю. Если бы знал, чем это все обернется впоследствии, пошел бы дальше не думая. Но я не знал.

Я оглядываюсь. Заламываю бровь. Неужели кому-то нужно объяснять такие элементарные вещи? Если мужик хочет – мужик, как минимум, запоминает имя. Звонит, пишет и сохраняет номера.

– Потому что я женюсь.

– Когда?

– Через два часа.

– На ней? – кивает себе за спину блондиночка. – Той, с которой я тебя видела в лобби?

– Какая разница?

– Я просто хочу знать, почему она, а не я?

– Потому что я даже имени твоего не запомнил. Вот и вся разница. У нас с тобой было несерьезно. А с ней… а с ней все по-другому. Прости.

Лицо девушки идет багровыми пятнами. Губы хлопают в молчаливом протесте. Ее вот-вот взорвет, а меня забрызгает ядом. Блть, я честно не хотел задеть ее чувств! Просто я терпеть не могу, когда навязываются так откровенно. Я просто озвучил очевидную вещь. И просто надо было идти дальше. Но, видимо, взвешенные и разумные решения – это сегодня не про меня. И плачу я за свою импульсивность быстрым выпадом Светы-Саши-Маши в мою сторону. Только вместо ожидаемой пощечины эта идиотка меня… целует.

Я, растерявшись, в первое мгновение обмираю. Впадаю в гребаный ступор! Ни ответить, что закономерно. Ни оттолкнуть. Ни отодрать хорошенько ее накачанную в тренажерке жопу за то, что вешается на шею чужим мужикам. Я просто, мать его, цепенею от наглости! И только долгие пару секунд спустя отталкиваю от себя шуструю Екатерину, схватив за воротник футболки. Хорошенько встряхиваю. Набираю в легкие побольше воздуха, чтобы от души оттаскать ее на матах. Но поднимаю взгляд, и… твою же мать, дебил!

Сердце ухает в бездну. Вся злость улетучивается. В башке взрыв паники. Меня сверлят голубые глаза, налившиеся яростью, злобой и обидой. Я отталкиваю от себя довольную своей мелочной выходкой блондинку и делаю шаг к Карамельке.

Она отступает.

Я вскидываю руки:

– Стеф. Как бы это сейчас тупо не прозвучало, но это не то, что ты подумала!

Глава 39. Шокирующая новость

Стеф

Конечно, не то.

Я и сама это знаю.

Просто стою, смотрю, прицеливаюсь. Кровожадно решаю, что я хочу сделать больше? Проредить этой лахудре ее светлые тонкие волосы или поставить хорошенький фонарь под самодовольно прищуренным глазом. Чтобы четче видела, к кому подходить можно, а кто – табу! Чтобы не вешалась на чужих мужиков и не совала свой язык куда попало. Коза-а-а!

Я медленно зверею. В ушах начинает свистеть. Громко, как носик закипающего чайника. Сердце тарахтит, как старый трактор, разгоняясь в приливе адреналина. Ладони сжимаются в кулаки. Сережа что-то говорит, но я не слышу и не слушаю, я наступаю на жопастую фито-няшку. Шаг за шагом. По ее лицу пробегает тень непонимания и удивления. Клянусь! Если она сейчас не убежит, то я вмажу ей хорошую пощечину. От всей своей широкой души!

– Что… что ты… – начинает она пятиться.

Я решительно закатываю рукава халата. Блондинка бледнеет. Я делаю вдох и… дергаюсь вперед. Быстро. Резко. Для устрашения. Шлюшка взвизгивает и срывается с места. Выписывая восьмерки своей задницей, улепетывает по коридору так быстро, как Федору и не снилось. То-то же!

– И чтобы больше я тебя рядом с ним не видела, стерва! – рычу ей вдогонку. – Он мой!

– Ты ненормальная! – визжит. – Чокнутая!

– Вот именно, – бурчу. И до последнего провожаю взглядом пятки блондинки в кроссовках. А когда мы с Нагорным остаемся в коридоре одни, в тишине, крутанувшись, оборачиваюсь. Упираю руки в бока. Я не злюсь. Нет! Я просто жутко, страшно ревную! Внутри все бурлит, кипит и клокочет. Перед глазами до сих пор красная пелена! Хоть я и уверена, что повода у меня не доверять Сереже нет.

Я, может быть, временами туплю и бываю наивной, но в чувства его – верю. Знаю, что он так со мной бы не поступил. Да и его растерянно-испуганного взгляда, когда он увидел меня, было достаточно, чтобы я отбросила все сомнения. Это она на него вешалась. А не он. Сережа не Федор. И никогда не был таким мямлей и размазней. И сейчас Сережа смотрит на меня со смесью восхищения и удивления. Осторожно интересуется:

– Будешь кусаться?

– Буду! – уверяю я.

– Сильно?

– Еще как! Еще раз увижу, что ты целуешься с какой-то бабой, – все откушу!

– Прямо все? – испуганно прикрывает ладонями свое достоинство Сережа.

Я хмуро киваю:

– И это тоже.

Мы переглядываемся.

Секунда. Вторая. По лицу парня расплывается улыбка довольного сытого кота:

– Ростовцева, ты же знаешь, что я тебя люблю?

Сережа подходит ко мне, обнимая за талию. Я хмурюсь, а это наглое кудрявое животное зацеловывает своими горячими губами мои щеки и задирает горячими ладонями халат. Спрашивает:

– Ну же, знаешь? Что ты у меня самая лучшая?

Я молчу.

– Знаешь же?

Начинает лапать, мять и щекотать.

Я кремень!

– Сте-е-еф?

Кусает за нос. Я сдаюсь. Губы расплываются в улыбке, а когда его пальцы щекотно пробегают по ребрам, выворачиваюсь. Ерзаю в его объятиях и хохочу:

– Знаю! Знаю! Ну хватит!

– У меня есть для тебя новость.

– Какая?

– Шокирующая.

– Насколько?

– Через два часа свадьба…

– Ты бредишь? – привстаю на носочки, заглядывая в любимые глаза. – У тебя температура? – щупаю ладонью лоб. – Перемяли в СПА? Какая, к черту, свадьба?