Не мой подарок

Ян поддакивает, не отпуская свою красоту.

— Тики-Тави, честно! Я с отцом договорюсь завтра, только согласись, ладно? — Замечает мой застывший отказ. — Ричи, ну!? Детка, ради нас, что тебе стоит? Всё равно одна будешь тут тухнуть.

Что мне стоит? Оказаться рядом с его отцом снова? Нет, спасибо.

— Слушай, Ян, это ваши проблемы! Будь мужиком уже, слышишь?

Переглядываются, видимо готовясь к решительным действиям. И точно: Ксюша встаёт, поправляет задравшуюся юбку. Делает пару неловких шагов в мою сторону, состроив свою самую грустную моську, нервно отковыривая лак на ногтях. Следом тянется ко мне и обнимает, прекрасно зная, что это контрольный.

Тихо шепчет:

— Маш, я очень боюсь… если он на аборт заставит пойти? Думаешь, Ян его остановит?

Поднимаю глаза к жёлтому свету старенькой люстры, всматриваясь в крапинки на белёном потолке, лишь бы не разреветься.

— Ксюш, ты думаешь я его остановлю? Я? Вы не ошиблись? И о чём вы вообще!? Тебе уже восемнадцать, никто тебя не принудит…

Та сжимает крепче, не собираясь отпускать, продолжая добивать едва слышно:

— Ян хочет девочку…

Пропускаю дрожь, поймав её заискивающий взгляд. Отвечаю ей тем же:

— Вы ещё дети, слышишь?

— Не начинай, пожалуйста…

— Ксюш.

— Пожалуйста… Маш, ну? Маш… мама бы меня поддержала.

Вот он — запрещенный приём на поражение, что бьёт всегда прямиком в самое сердце. Ксюша тут же отходит, прекрасно осознавая смысл сказанного. Снова садится к нему на колени, пока я собираю себя по кусочкам под их взором.

Ян пробует раскрыть рот, но замирает, хоть что-то поняв за эту пару лет их линтерных* отношений.

Ждут, пока подавлю эмоции. Ждут, зная, что я не выставлю вон. Ждут, зная, что не откажусь.

Только не в этот раз.

Выдыхаю, сцепив руки перед собой. Пытаюсь собрать волю и сказать твёрдо:

— Нет, и это больше не обсуждается.

Выходит не так, как хотелось бы, но не дожидаюсь новой волны, ухожу в комнату, надеясь, что хоть там не тронут. Быстро переодеваюсь, включаю ноутбук, падаю с ним на кровать. Жду, пока прогрузится браузер, захожу на сайт поиска работы, ввожу найм специалистов в сфере IT, указывая желаемую зарплату.

Да троянский конь, ну!

Убираю сумму, прогружаю вновь.

Уже хоть что-то… Сохраняю пару ссылок в закладках, до последнего надеюсь, что не пригодится. Не пригодится же?

______

*Индусский код — код, написанный длинно и витиевато. Все потому что в Индии платят программистам за каждую строчку кода. Особо сообразительные специалисты прописывают лишние бесполезные строки.

* Линтерных (Линтер — общее нарицательное название программ, которые анализируют код и предупреждают разработчика об ошибках) — подразумевается как "скрытых", "тайных", "запретных", когда пытаешься контролировать всё, боясь, что всё станет известно близким, в данном случае — Андрею.

Глава 11 — иная половина с другого угла

Мария.

Потираю глаза, всматриваясь в экран телефона. Сколько сейчас? Три ночи?

— Что не спится? — Сонно бормочу, загодя зная ответ.

Ксюша ведёт плечами рядом, подгибая ноги под себя.

— Укрой меня.

Отодвигаюсь к стенке, вытаскивая из-под неё угол одеяла. Мамина принцесса ложится вновь, укутываясь и стараясь дышать ровнее. Провожу ладонью по золотым волосам, в которых так любит путаться её будущий муж, не понимая особой их ценности — моих воспоминаний о родителях, что боготворили эту карапузишну.

— Что-то случилось, Ксюш?

Та едва заметно пожимает плечами.

— Тогда что?

Молчит, но с её тринадцати это уже стало привычкой. Когда ей особенно тяжело, приходит ко мне, просто ложится на край и, если повезёт, всё рассказывает. Если нет — молча лежит до утра, после чего приходится менять сырую наволочку подушки. В силу её характера — чаще всего не везёт, но надеюсь, что не в этот раз. В конце концов, это уже не двойка по иностранному и не предательство лучшей подруги. Да и гибель родителей давно не является причиной подобных кошмаров.

— Ксюш?

— Я не знаю, Маш…

— Чего?

— Я запуталась.

— Я знаю.

— Да? — Слегка поворачивает голову, будто не веря, что кто-то может её понять.

— Тебе страшно?

Тихо шепчет:

— Я не знаю… Ян же рядом. Я не должна ничего бояться, верно?

За таким обычно следует "Но".

— Но?

— Ты же знаешь, что мы не специально… Что это…

— Что нужно нести ответственность во взрослой жизни, верно?

Выдыхает…

— Что в тебе растёт новая жизнь?

Словно не слышит, погружая меня в шепоте:

— Мы же только… только на мой день рождения, я же… мы только начали всерьёз быть вместе.

Жмурюсь, пытаясь не вспоминать ни-че-го.

— Я знаю. Только и от пары раз появляются дети, как видишь. Вы же хотели стать взрослее, стали? Он же уверял тебя, что всё будет в порядке. В порядке? Всё чудесно? Кто мне обещал, что будет включать голову, Ксень?

— Не начинай.

— А кто, если не я, Ксюш?

Собирается вскочить, пока договариваю.

— Хоть понимаешь, что ребёнок — это на всю жизнь?

— Да понимаю я!

Глотаю своё "Да ты сама ещё ребёнок, глупая! Только притворяешься взрослой", зная, что убежит. Выдыхаю и пытаюсь вернуть её на место. Нельзя, нельзя отпускать сейчас, закроется и больше никогда не придёт.

— Что Ян говорит?

— Да счастлив он!

— И поэтому три дня у нас не появлялся?

— Ну…

— Ну?

— Ну, тоже боится… — Ложится обратно, закрывая лицо рукой. — Поэтому, пожалуйста, Маш…

— Если ты снова про Новый Год, даже не начинай!

— Маш! — Вскакивает, повернувшись. — Пожалуйста!? Что тебе стоит, ну? Я же правда ужасно боюсь… А если его отец Яна отговорит!? Если он меня бросит? Что мне делать тогда? Если мне и правда придётся у…убить…

Её голос впервые за все дни дёргается, напоминая мне, что именно этому неожиданно повзрослевшему ребенку пришлось проходить через всё это: задержку, тошноту, дрожь от положительного теста, разговор со мной, заподозрившей неладное с первого дня, разговор с Яном и жуткий страх, что все её бросят. Может, пока для 18-летней девочки этого достаточно? Впереди вся беременность, роды, ребёнок, в конце концов…