Не попадайте в средние века!

– Не то слово замечательная, – пропищала я, испытывая непреодолимое желание прямо сейчас побежать в баню. Где забиться в уголочек и нервно хихикать, обнимая самый большой кусок мыла, который найду… и надеясь, что его сделали не из жира умерших от чумы.

– Вот меня никто замуж и не взял был, – печально вздохнула портниха. – Так что не познала я того счастья, которое тебя ждет!

С трудом удержавшись от того, чтоб предложить ей поменяться, я тихонько ретировалась из ее мастерской… и закрыв дверь вспомнила о своем «сопровождении», которое было тут как тут.

– Пришло время обеда с его высочеством, – сообщил рыцарь. – Следуйте за нами.

Словно опасаясь, что я куда-то пропаду по дороге (не зря кстати), меня снова взяли под руки, потащив к банкетному залу. Где в свете свечей, закоптивших стены да потолки, за большим дубовым столом сидел ОН, моя судьба. И…

Я в самом деле, честно и искренне хотела оставаться оптимисткой, потому надеялась до последнего. Даже когда меня подвели поближе – сохраняла в себе маленький огонек веры, что принц вот прямо сейчас возьмет и зайдет в зал, подойдет ко мне, встанет на колено, поцелует ручку и все такое. А вот этот стремный, грязный, расплывшийся боров с носом картошкой, небритой рожей, кривыми-гнилыми зубами и сальными волосами встанет да уйдет по своим делам. Конюшни там чистить, или свиней пасти.

Но когда глашатай представил его как того самого Густава Ангойского, последняя частичка меня, все еще сохранявшая веру в чудо, страдальчески закатила глаза и выпустила себе пулю в висок.

– Ну здравствуй, невеста, – проговорил прынц, плямкая сальными губами, активно участвовавшими в процессе пожирания зажаренной бараньей ноги. Жир с которой, к слову, обильно стекал по его подбородку, хорошенько пропитывая густую черную бороду, стекая по желеобразной шее и капая на одежду.

С трудом поборов в себе желание попытаться сбежать в панике прямо сейчас, я натянуто улыбнулась, села на предложенное за столом место напротив женишка, и двумя пальцами взяла куриную ножку. Только вот заставить себя откусить от нее хоть кусочек не вышло. И не только из-за развернувшегося перед моими глазами зрелища под названием «прекрасный, мать его, принц»! Но и, по большей части, из-за запашка, который от этого эталона прекрасности исходил.

– Скажите, Густав, – нервно проговорила я, стараясь хоть чем-то разнообразить звуки громкого чавканья, исходившие от моего суженого. – А какие свадебные обряды перед церемонией у жениха?

– Какие? – задумался он (хотя на счет «задумался» – это я, наверное, погорячилась предположив, что сия функция ему вообще доступна). – Ну, сначала я приму у отца его лучшее одеяние, чтоб надеть его завтра утром на церемонию. А потом пойду в бордель, чтоб до рассвета резвиться с куртизанками.

– Занятный обычай, – напряженно выдохнула я. После чего, не выдержав, спросила: – А предсвадебное мытье в бане когда будет – до куртизанок, или после?

– То есть? Я ведь только в апреле мылся! – удивленно пробормотал прынц.

– Ясно-понятно, – страдальчески вздохнула я.

Благо совместная трапеза надолго не затянулась. Буквально пару минут спустя в банкетный хлев… то бишь зал вошла принцесса в сопровождении двух благородных дев, которым положено было быть моими дружками.

– Ангелина Ангойская, рада знакомству, – сообщила белокурая девица немного младше меня, то и дело почесывавшая голову. И не то чтобы я была сильно прозорливой, но даже мне не составило труда разглядеть в ее жиденьких волосиках прыгавших там вшей! Когда же я заметила, что и две другие ее подружки постоянно чесали темные макушки, то поняла, что это у них, видимо, отличительная особенность «дружеского клуба».

– Взаимно, – искренне соврала я, торопливо заплетая свои волосы так туго, как только вообще могла. Хоть бы на меня не перескочили, хоть бы на меня не перескочили…

Попрощавшись с принцем (который не прекращал «прекрасно» жрать), я вместе со свитой направилась в обещанную и столь желанную баню… увидев которую, поняла, что здесь можно подхватить не только грибок, но и целый букет болезней, включая чуму, проказу и гепатит.

– Ну что, приступим! – улыбнулась одна из девушек, протягивая мне коробку, в которой лежало несколько брусков коричневого мыла.

Конец ознакомительного фрагмента.