Не повышай на меня голос, птичка

Тяжелый вздох. Нужно успокоиться, мне нужно быть наготове. Я знаю, он сам мне ее приведет, подсунет под нос. Хочет зрелища? Что ж… Проверим насколько меня хватит.

И уже спустя мгновение Радковский направляет свою спутницу прямиком ко мне. Теперь ей некуда бежать.

Предвкушая нашу встречу, я возвращаюсь к девушке, которая все это время стояла молча за моей спиной.

— Она красивая, — тихий голос ласкает мой слух. Джансу здесь тоже не нравится. Она нервничает, но для всех она моя невеста. И через мгновение об этом узнает и Тата.

За неделю до благотворительного вечера

Я сгорал от переполняющих меня злости и отчаяния. Никто из моих людей так и не вышел на след Таты. Нервы сдавали по полной. И первый, кто испытал на себе мой гнев — мама и семья Оздемир. Сегодня она привезли свою дочь, но я даже не взглянул на нее. Не явился на смотрины. Джансу красивая девушка и станет приличной женой, однако я ослеплен ненавистью к матери за ее поступок. Настолько, что готов пренебречь своим долгом, расторгнув помолвку.

Я переступаю порог своего кабинета, в котором не горит свет, лишь только тот, что проникает от фонарей с улицы. Но этого достаточно, чтобы заметить стоящий возле окна женский силуэт.

Джансу.

Девушка несмело оборачивается, нервно теребя в руках платок.

— Только не гони, Марат. Выслушай.

— Покинь мой дом, — заявляю тоном не терпящим возражений, и резким движением избавляюсь от галстука. — Решение принято и менять его я не намерен, — шагаю к креслу, но меня останавливает легкое прикосновение.

— Прошу, не поступай так со мной. Отец не примет меня обратно, накажет, отдаст в другую семью.

— Так будет лучше, — мой голос звучит грубо даже для собственных ушей.

— Не будет, — Джансу не выдерживает моего пристального взгляда и опускает глаза. — Тот человек… Он просто… просто ужасный… Я не хочу достаться чудовищу…

С губ срывается короткий смешок. Ужасный? Чудовище? А я тогда кто?

Такая маленькая, доверчивая и невинная. И она совершенно не подозревает, что мне абсолютно наплевать на нее. Она была обещана Амиру. Это единственная причина, по которой я все еще терплю ее в своем доме.

— С чего ты решила, что твое желание имеет значимость?

— Не имеет, — шепчет она мягким голосом, — поэтому и пришла просить тебя о помощи. Не отказывайся, не ставь на мне клеймо позора… Я обещаю буду тихой и послушной. Ты хороший человек, не обидишь, я знаю.

Господи, что за чушь она несет? Не обижу? Хороший? Я только за эти слова готов разорвать ее на куски. Но из последних сил сдерживаюсь.

— Джансу, я не могу себе это позволить, я люблю другую девушку.

— Я не претендую на твою любовь, — резко выпаливает она, крепко впиваясь в лацканы пиджака дрожащими пальцами, будто услышала надежду в сказанном мной.

А потом и вовсе опускается возле меня на колени, обхватывая мои руки в свои маленькие ладони.

— Ты ведь знаешь, что, придя сюда, я сделала себе еще хуже. Но я готова рискнуть, я знаю, что делаю, пожалуйста… Ты мой последний шанс… Марат, я прошу твоей защиты…

Внезапно я ощущаю, как она вкладывает в мои пальцы что-то холодное. Металл обжигает каждый рецептор и тело приходит в напряжение.

— Если откажешь, тогда лучше убей сразу. Я уже опозорила отца, встав перед тобой на колени.

От ее поступка и слов мое тело бросает в крупную дрожь и я рывком поднимаюсь с места.

Джансу тут же с испуганным лицом отшатывается в сторону.

— Уходи, — едва сдерживаю себя, чтобы не заорать во все горло.

Бледные губы девушки начинают дрожать. Она напугана, на грани отчаяния, иначе бы не стояла сейчас на коленях, не молила бы о помощи. Джансу не имела права появляется в доме мужчины таким способом. Я и сам понимаю, что ее ожидает, когда она вернется в отцовский дом. Эта девушка будет страдать, если я прогоню ее. Но все гораздо сложнее. Я изначально виновен в том, что происходит. Джансу должна была выйти замуж за моего брата, но его больше нет. А долг чести теперь до конца дней будет висеть на мне.

Черт, запускаю пятерню в волосы. Дыхание дается мне с трудом. Прояви милосердие, гребаный ты ублюдок. Ей всего девятнадцать, а она готова рискнуть всем, лишь бы жить.

Грудь пробирает низкое рычание. Я должен ей помочь. Иначе меня сожгут в аду раньше времени.

Вернув себе самообладание, я опускаюсь перед ней на корточки, мягко приподнимая заплаканное лицо девушки за подбородок.

— В какой стране ты бы хотела побывать, Джансу?

Девушка хлопает широко распахнутыми глазами, явно находясь в замешательстве от перемены в моем настроении.

— Спрячь свои слезы, девочка, я не отдам тебя твоему отцу. Но ты должна пообещать, что будешь делать все, что я тебе скажу, поняла?

Джансу закусывает губы до белых отметин и начинает судорожно кивать, роняя по щекам градины слез.

— Ну вот и умница.

Настоящее время. В доме у Марата

Сидя в кресле с сигаретой в руках, я задумчиво смотрю на спящую птичку сквозь плотную дымовую завесу и пытаюсь избавиться от гребаных иллюзий. Потому что стоит ей проснуться, как очередная лавина истерик неизбежна. С трудом сдерживаю порыв прикоснуться к ней. Провести пальцами по нежной молочной коже. Ощущение уязвимости неприятно сжимает внутренности. До глубокой боли. Я даже не заметил как потянулся к ней, но за долю секунды пришел в себя и отпрянул на место, тут же сжимая руку в кулак. Я не должен поддаваться искушению, когда еще не оправился от предыдущего. Нахуй все это.

Рывком поднимаюсь с кресла и стремительно покидаю комнату. Я больше не прикоснусь к Тате, пока не смогу вновь себя контролировать рядом с ней. Каждая ее потеря наносила урон по моей психике, но в этот раз все было в разы хуже. Потому что в глубине души я уже считал ее мертвой. Сколько бы не старался не думать об этом. Не мог. Я месяц сходил с ума, а в итоге сорвался, спустив своих цепных псов на голубоглазую ведьму.

Почему, когда я борюсь со своими демонами из прошлого и мне почти удается одержать над ними победу, происходит непоправимое, и я вновь начинаю свой путь к искуплению сначала. Если бы не Салим, который все это время следил за мной, итог мог бы быть еще хуже. Среди моих людей явно затерялись крысы и теперь он единственный, кому я доверяю.

Достаю телефон, набираю номер друга и вскоре монотонные гудки сменяет уставший голос.

— Подготовь на завтра встречу с мальчиком. Заберешь Тату лично и отвезешь сам, ни на шаг от нее не отходишь.

Слышу его тяжелый вздох, но знаю, что спорить со мной он не будет.

— Ты не поедешь?

— Нет. Мне нужно на пару дней уехать.

Глава 27. Голубая бабочка

Обессилевшая от последних событий, лежу в полном одиночестве. За окном лениво просыпается новый день, а я размышляю о замкнутом круге собственной жизни. Но постепенно приходит осознание того, что мне не вырваться из него, и оно рушит любую надежду на светлое будущее. Мне даже все равно, где я сейчас нахожусь. А мысль о том, что я начинаю привыкать ко всему этому дерьму, пугает. Ведь по какой-то причине я не чувствую ровным счетом ничего. Пустота. Вакуум. Настолько, что некоторое время я даже не подаю признаков жизни, молча прислушиваясь к своему телу.