(не) случайный папа

– Тогда все ясно, - улыбаюсь ей.

На сердце немного отлегло. Все-таки стоит общаться с людьми, когда гадко на душе, а не поедать себя в одиночестве изнутри.

– Что тебе ясно?! Они были всего лишь чересчур сладкие! А так все хорошо получилось! Я в следующий раз меньше сахара добавлю, и вообще классно будет, - эмоционально реагирует Аврора.

– Прости, не обижайся на меня, пожалуйста, я же по-доброму подтруниваю, - глажу ее по руке. – Но это все точно ведь не ты приготовила.

Оглядываю небольшой весь заставленный вкусностями стол на моей кухне.

– Нет, свекровь нам с собой в дорогу вчера собрала, как обычно всего «понемножку». Ну да ты ее знаешь, - машет рукой Аврора. – Если ей так нравится готовить, то нам только на руку. Хотя, я думаю, что она до сих пор считает, что таким жестом лишний раз подчеркивает мою несостоятельность в качестве хорошей хозяйки. Не допускает она почему-то, что мне очень выгодны эти ее подколы.

– Веселые вы, - качаю головой, - уже несколько лет прошло, а все в режиме холодной войны.

– Да нормально, главное, нас обеих устраивает, - отмахивается Аврора и продолжает запихивать еду в холодильник. – Я тебе чего все это принесла, мы ж не съедим, нас с Сашей обоих на два месяца все-таки дергают в командировку. А тебе готовить некогда, питаться хорошо надо, Бориса, может, накормишь, когда он придет в следующий раз.

Судорожно вздыхаю при упоминании Бори.

– А детки с кем будут? – спрашиваю, пытаясь отвлечься.

– С нами поедут. Условия там хорошие, а бабки их разбалуют на пару за такой большой срок. Людмила Сергеевна Алешу, а моя маман Алису, ты же их знаешь. Сердце только за тебя неспокойно, как ты тут совсем одна будешь! Уже думала отвезти вас с Ариной пока домой, но твоя мать тоже уезжает куда-то, прямо у всех месяц разъездной какой-то.

– Зачем? Не надо меня никуда, нам и здесь нормально, да и поликлиника уже закреплена, скоро на осмотр идти. Плюс мне Костик обещал пару халтур подогнать, делать-то буду удаленно, конечно, но придется пару раз и в офис сходить, а как я схожу, если уеду.

– Действительно, не нужно тогда никуда. Да и Борис присмотрит, если что. Вы же вчера откровенно поговорили, да? Все выяснили? – Аврора выжидательно смотрит на меня.

– Поговорили, - выдыхаю я, с трудом сдерживая слезы, - только он, наверное, не присмотрит больше.

И все-таки я разрыдалась.

– Ну что такое, моя хорошая, - кидается ко мне Аврора и прижимает к себе, - обиделся он так, да? Но его можно понять, конечно, но не будет он ведь вечно злиться, сам виноват, что не сказали вовремя о беременности!

– Вот именно, сам! – всхлипывая, подтверждаю. – Ой, он вчера столько обидного мне наговорил, что, может, и не он отец вовсе, ведь у нас был всего-то раз. А потом вообще заявил, что права на ребенка может отобрать!

– Что?! Вот сволочь.

– Ага, - киваю я, - но это у него вроде как угрозы были просто так, от обиды и злости, ужасно самомнение я его задела, оказывается.

– Ничего, я думаю, он переварит новость и придет мириться, - неуверенно говорит Аврора.

– Не знаю, если и придет, то не раньше, чем через пару недель. Он додумался тест на отцовство сделать за моей спиной, еще до того, как вывел на откровенный разговор. С палочками ватными к ребенку в рот лез.

– Подожди, получается, он изначально подозревал свою биологическую причастность к Арине, да? – уточняет Аврора.

 - Да.

– И все равно в итоге обиделся, что ему вовремя не сказали, и ушел?

– Ага.

– Дура-ак, - тянет подруга.

– Самовлюбленный дурак, сказала бы я.

15

Аврора уехала, и следующую неделю я могла смело назвать одной из самых неудачных в моей жизни. Раньше топовое место занимала та, когда я сблизилась с Борисом, но после осознания и принятия беременности я перестала такой ее считать.

Сейчас и вовсе я каждый день благодарю за личное маленькое чудо на своих руках, еще бы не вспоминался Боря, и вообще было бы просто чудесно.

– Мог хотя бы коляску перед уходом починить, гад, - произношу вслух, собираясь на прогулку с Ариной. – Придется нам с тобой сегодня дышать воздухом в слинге. Не люблю я подобные приспособления, не буду тебя обманывать, но в кенгурятник тебя пока рано засовывать.

И мы выходим на улицу.

Нужно будет поискать на балконе инструменты, кажется, они здесь были, как мне говорили.

Погода на улице не радует, прохладно и моросит. Поэтому мы быстро закупаемся всем необходимым в ближайшем супермаркете и бежим домой.

– Вот и все на сегодня, кажется, - сообщаю дочке, - нагулялись. Сейчас перекусим, и мама пойдет заниматься ремонтом твоей кареты.

Вяло грызу котлету и с тоской смотрю на забитый холодильник. Оказывается, бывает очень грустно, когда столько наготовлено, а угостить некого.

Да кого я обманываю! Не некого, а одного конкретно человека не угостишь.

Нужно перестать по нему страдать, слишком много чести. Сам хорош, с чужим ребенком я ему, значит, нужна была, привлекала, а со своим так обиделся!

Конечно, ведь получается, что именно он тот козел, который бросил меня беременную, как считает общественность, как и он считал про отца Арины. Как же теперь свыкнуться с этим фактом!

– Ай! – неловко прикручиваю спицу и попадаю себе по пальцу. – Кровь. Да что ты будешь делать!

Прерываюсь на дезинфекцию раны, и возвращаюсь к ремонту.

– Отлично! Не так уж и сложно выполнять мужские обязанности по дому, оказывается, - счастливо хвалю сама себя.

Но гулять мы все-таки больше не идем с Ариной, дождь за окном припустил сильнее. Вместо этого сидим весь оставшийся день дома, дочь радуется беззаботной младенческой жизни, а я сижу в обнимку с ноутбуком, вспоминаю азы своей работы. Хотя, и не могла себе позволить отдыхать вплоть до восьмого месяца, однако же все равно в голове каша.

А на следующий день я очень жалею, что больше так и не вышла на улицу, ведь тогда была вероятность того, что пропажу я обнаружила бы гораздо раньше.

– Девушка, вы будете расплачиваться? За вами уже очередь, - произносит недовольно кассир в супермаркете.

– Да, да, сейчас, конечно, карту не могу найти, еще вчера была, я к вам тоже с утра ходила, а теперь как сквозь землю провалилась, - растерянно копошусь в сумке.

Что же это такое, я ведь очень аккуратна, всегда кладу ее в один и тот же карман, не допускаю неразберихи.