(не) случайный папа

– Кошмар, как будто это и не я вовсе была, - бормочу себе под нос, прижимая к лицу холодные пальцы, чтобы как-то вернуть адекватный вид.

Но тщетно, заботливый мозг решает добить свою и без того смущенную хозяйку подробным отчетом происходивших вчера непотребств. Это и проверка на прочность стола, и кресла, а потом и этой кровати.

– Как два подростка с разбушевавшимися гормонами, честное слово, - снова разговариваю сама с собой, заворачиваясь в покрывало на манер греческой тоги, и выхожу-таки за дверь Бориной спальни.

Далее крадусь в свою комнату, нужно привести себя в порядок и ребенком заняться.

– Ааа! – кричу, не обнаружив дочь в своей кроватке.

– Что случилось? Паука увидела? – прибегает на мой зов обеспокоенный Борис.

– Н-нет! Арина! Арина где?! – спрашиваю в панике.

– Тьфу ты! Пугаешь. У меня!

Оборачиваюсь и вижу свою дочь на руках у Бори. У него она кажется еще более маленькой, чем есть на самом деле.

– Ты спала, я не стал тебя будить, сам покормил ее, не переживай. Иди лучше завтракать, мы ждем тебя давно, - объясняет он.

А я почему-то не знаю, как реагировать на такую их идиллию. Радоваться? Надо, наверное, да. Но на сердце почему-то… Ревность?

– Эм, - с трудом сглатываю поднявшийся в горле от смешанных эмоций ком, - спасибо большое. Правда, лучше меня буди все-таки, ты же не знаешь толком, как ее кормить.

– Да там все элементарно, инструкция ведь есть, - пожимает Борис плечами и уходит на кухню, так и держа на руках мою Арину.

Еле сдерживаюсь, чтобы не забрать у него ребенка, не стоит вести себя, как истеричка, только потому что у меня бушуют гормоны в голове.

– Ого! Это все ты приготовил? – спрашиваю, оглядывая стол.

Там и блины, и сырники, и румяная яичница. И опять в голове вместо того, чтобы просто восхититься Бориным талантам, я думаю о том, что зачем ему вообще женщина в доме, если он сам так готовит. Снова какая-то необоснованная дурацкая ревность.

– Нет, ты что, куда мне, - смеется Борис, - я только яичницу поджарил. Доставка из ресторанчика на углу по утрам развозит завтраки. Я не знал, что ты любишь, на работе мы все больше чай с печеньем пили, поэтому заказал всего понемногу.

Коротко киваю и натягиваю на лицо улыбку. Человек старался, а я тут обижаюсь ни с того ни с сего.

– Спасибо большое, я все попробую, - заставляю сказать себя практически искренне.

Глаза от чего-то на мокром месте, одновременно хочется и умилиться его заботой, и расстроиться, что такого у нас раньше не было, и единственное утро не может перечеркнуть имеющуюся пропасть.

И как себя вести? Типа у нас мир, дружба… Семья?

Но это ведь бред, мы не можем вдруг в одночасье стать семьей. И то, что второй раз переспали не делает нас парой, только усложняет, как по мне. Снова как-то неправильно двигаемся.

– Ммм, вкусно! – отдаю должное ресторанной кухне. – А тебе разве на работу не надо?

Ой, грубовато, наверное, но вопрос давно вертелся в моей голове.

– Нет, у меня сегодня выходной, здорово, правда? – счастливо отвечает Борис.

– Угу, - утыкаюсь носом в большую кружку с чаем.

Блин, придется как-то сразу разговаривать и расставлять все точки над «и». А так не хочется ругаться, но и самотеком тоже не оставить.

– Сейчас поешь, и мы пойдем в парк гулять, погода хорошая, - мечтательно произносит Боря, не замечая моей внутренней борьбы с собственными эмоциями. – Жаль, Аришеньке еще рано на качельках кататься, я уже мечтаю о том времени, как мы ходить на площадку с ней будем, а потом самокат купим трехколесный и велик, конечно.

– Хватит! – говорю резче, чем стоило. Борис переводит на меня недоуменный взгляд. – Есть, в смысле, хватит, а то еще не все сантиметры с талии ушли после родов.

Выкручиваюсь я, ну не могу резко разрушить такие его милые простые мечты. Мне и самой где-то на задворках сознания хочется, чтобы так оно и было, но разум цинично напоминает, что мы с Борисом все же не семья.

– Да ты что! Ты в отличной форме! Даже худее, чем раньше была, - спешит заверить меня Боря. – Я помню прошлую тебя, ты не думай.

– А что еще ты помнишь?! – снова вылетают из меня голые эмоции.

Старую обиду я так и не пережила, не отпустила, чуть надави на больное место, и оно снова кровит.

– Все, - отвечает спокойно Борис, поудобнее перекладывая в руках Арину. И по его глазам я вижу, что он прекрасно понял, о чем это я. – Послушай, Жанна!

Начинает он, но нас прерывает звонок моего телефона, спаситель мой! Потому что если мы и не поругаемся с Борей сейчас, тогда наверняка помиримся, а я не готова взять и переключиться полностью на курс под девизом «Борис-молодец», поскольку боюсь, что стоит мне расслабиться и начать ему полностью доверять, как он передумает и решит ускакать в свой привычный холостяцкий сиреневый закат.

Не знаю, почему, но именно такой страх сидит внутри меня.

– Алло, - останавливаю Борю рукой и отвечаю на звонок, а через минуту трясущимися руками кладу телефон обратно.

Лучше бы с Борисом поругалась, честное слово, ведь новости совсем невеселые.

25

– Что-то случилось? На тебе лица нет, - произносит Боря, вмиг забывая о начатом на тему наших отношений монологе.

А я сижу и молчу, в глазах слезы, все-таки я слишком эмоциональной стала. Ведь вроде самого страшного не произошло.

– Эм, да, случилось. Прабабушка Тая сломала ногу, в больницу забрали, - с трудом произношу и начинаю рыдать в голос.

Из меня выплескивается абсолютно все – это и расстройство за прабабушку, и неразбериха в наших с Борисом взаимоотношениях, и просто накопленные эмоции после родов.

– Ну что ты, что ты, врачи присмотрят, все с ней будет хорошо, - Боря придвигается ко мне и одной рукой утешающе гладит по спине, - не расстраивайся ты так.

– Ты прав, не время лить слезы, - промакиваю глаза салфеткой и продолжаю, - нужно ехать туда, это недалеко. Ты ведь нас с Аришей подвезешь, раз сегодня выходной?

Борис сидит некоторое время молча, переваривая поступившую от меня новую информацию.

– Куда это туда? – наконец, отмирает он и заговаривает.

– В соседний город, она там лежит. Всего тридцать километров по трассе. Подвезешь нас, я быстро навещу, купим по дороге фруктов, сока.

– Эм, ну ладно, хотя, ты уверена? У тебя ребенок маленький, неужели некому навестить твою прабабушку? Что твои родители? – пытается вразумить меня Боря.

Но я физически чувствую, что эта поездка мне крайне необходима. Баб Тая всегда являлась для меня символом беззаботного детства, именно к ней меня отправляли на лето подышать свежим воздухом, и сейчас, где еще я смогу лучше разобраться в собственной жизни, как не в ее деревенском доме?