Не трогай меня
Шрифт:
Тайлер, не отрываясь, смотрит на меня, а я на неё. В её взгляде столько всего, что давление в груди, преследующее меня весь чёртов день, быстро отступает. Уступая место покою, эйфории…
Быстро подступающая разрядка проносится по всему телу и сосредотачивается в паху. Я на грани. Немного замедляюсь и вхожу в неё плавно. По телу Тайлер пробегает дрожь. Стон обрывается на глубоком, резком вдохе…
— Да-а, — протяжно выдыхает Тайлер.
Она дрожит и извивается в моих руках. Я снова ускоряюсь. Мышцы пресса напрягаются, руки стальной хваткой впиваются в её бёдра. Тайлер почти кричит от накрывшего её оргазма.
Да-а…
Голова падает на её грудь. Громко втягиваю воздух через нос, но отдышаться не получается. Тайлер запускает руки мне в волосы, её подбородок ложится на мою макушку, и она тихо шепчет:
— Спасибо…
Глава 27. Мне нужна она
Брайан
Медленно опускаю Тай вниз, и её стопы касаются кафеля. Я не выпускаю её из своих рук и всё так же прижимаю к стене. Она смотрит на меня снизу вверх своими огромными голубыми глазами, а я пытаюсь прочесть этот взгляд.
Благодарность, блаженство, стеснение — много всего.
Мы всё ещё глубоко и неровно дышим, и кажется, что в унисон. Когда-то отключившийся мозг начинает довлеть над телом. Сомнения неотвратимо просачиваются в разум.
Зачем? Чёрт, зачем я так спешил? Понятно — устоять было невозможно, но я же не сопливый мальчик, который не может обуздать свои желания.
— Брайан, — её голос звучит взволнованно. — Если ты сейчас не нарушишь молчание, я сгорю со стыда, — Тайлер дарит мне робкую полуулыбку и на выдохе шепчет: — Я в порядке…
— Я… Тай… Мне… — моя бессвязная речь обескураживает даже меня. Старательно беру себя в руки. — Чёрт, прости, Тай… Я не знаю, что на меня нашло…
— Брайан, — она отрицательно качает головой, и её голос делается строгим. — То, что произошло, было самым лучшим, что со мной случалось за всю жизнь. Я ни о чём не жалею… И так благодарна…
Но мне не нужна её благодарность. Мне нужна Тайлер — вся Тайлер. Мне нужна она.
Наверное, это то, в чём каждый парень боится признаться самому себе. Что он нуждается в ком-то… Сильный, выносливый, смелый, тот, у кого есть яйца, нуждается в девчонке. Как будто если сейчас она растает, как мираж, я без чувств рухну на этот пол. Вот так я себя чувствую. Жалким. Но в то же время окрылённым.
Склоняюсь к её губам, захватываю зубами нижнюю. Тайлер трепещет в моих руках. Её рот послушно открывается, впуская мой язык. Дарю ей глубокий поцелуй и тут же отрываюсь от неё.
— Я хочу быть единственным, Тай, — тихо шепчу напротив её губ.
Она касается их своими.
— Ты — единственный, кто может меня трогать, — отвечает Тайлер. — И я хочу, чтобы только ты трогал меня. Ты — единственный, Брайан, во всех смыслах.
Тайлер пытается говорить весело, вероятно, чувствуя себя неуютно под моим испытывающим взглядом, и после того, как сама пришла ко мне. В душ. Голая.
Но я не шучу, не собираюсь разыгрывать шутку. Я хочу, чтобы она была только моей. И наш первый раз — не акт милосердия и не благотворительная акция. Это то, что я хочу повторять каждый день, и не раз в день.
Но как донести это до Тайлер?
Я
прикладываю указательный палец к её виску:— Я хочу быть здесь!
Потом накрываю ладонью её грудь, там, где бьётся сердце:
— И здесь!
Скольжу рукой вниз по животу и ещё ниже, провожу по её нежным складочкам. Тайлер тихо стонет.
— И здесь!
Она часто кивает:
— Я тоже этого хочу.
Обнимает меня руками за шею и тянется к моим губам своими. По её щекам текут слёзы, и наш поцелуй становится солёным. Я отрываюсь от её губ. Обхватываю лицо и стираю влагу под глазами большими пальцами. Вновь касаюсь губ в коротком поцелуе.
— Я хочу сводить тебя на свидание, — говорю с улыбкой. — Самое простое нормальное свидание.
— Свидание? — с воодушевлением переспрашивает она.
Я киваю.
— Да. Только ты и я.
— Совсем одни? — она начинает шептать.
— Если повезёт, — подмигиваю ей. Потом обнимаю за плечи и тяну под поток воды.
Тайлер охает от того, какая она холодная. Хочет вырваться, но я не отпускаю. Мне пока не хочется уходить. Словно наш маленький мир — здесь… Прижимаю её к себе и целую. Прохладная вода будоражит меня, вновь наполняет силой. Я почти сутки без сна, но сейчас не готов тратить время на это бесполезное занятие.
— И мы пойдём на свидание прямо сейчас, — обхватываю её за подбородок, принуждая смотреть мне в глаза.
— Я согласна, пойдём! Пожалуйста, а то я уже не чувствую пальцев на ногах, — хныкает Тай и пытается выбраться.
Через пару секунд позволяю ей себя увести.
Я вытираю её своим полотенцем, и Тайлер влетает в нижнее бельё и платье. Пальцами расчёсывает волосы и подходит к зеркалу оценить свой внешний вид.
Она прекрасна…
— Для свидания мне нужно переодеться? — спрашивает она, всё ещё разглядывая своё отражение.
— Нет, — качаю головой, залюбовавшись ею. Потом, сдержав улыбку, добавляю: — Мне всё равно, что снимать с тебя, Тай.
Она оборачивается, её щеки вспыхивают. Глаза загораются предвкушением.
Всё в порядке… Чёрт… Она в порядке. После того, что я сделал, она хочет повторить, и это обнадёживает. Крупицы сомнений тают. Внутренний конфликт — исчерпан.
Одевшись, тяну Тайлер за руку:
— Идём!
Выуживаю телефон, и пока веду её на выход из спортивного комплекса, делаю короткий звонок, вызывая такси. Пока бредём через весь кампус к воротам, оно как раз подъедет.
— Хм… Мы куда-то поедем? — задумчиво спрашивает Тайлер. — Ты мне не расскажешь?
— Я соскучился по океану, — признаюсь с улыбкой. — Хочу попасть на побережье. Ты не против?
— Заманчиво, — протягивает она. — Я — за!
Беру её сумку и вешаю себе на плечо. Мы выходим на улицу, и оказывается, что уже почти стемнело. Солнце ещё не на линии горизонта, но небо заволокло тяжёлыми облаками, и теперь на улице не жарко, а душно.
Я веду Тайлер по мощёной дорожке мимо общежитий. Наши пальцы переплетены, и это ощущается так правильно, будто так было всегда. Мы неспешно доходим до ворот, наше такси уже на месте, и я даю команду водителю отвезти нас к океану. Машина плавно трогается с места и неторопливо вклинивается в плотный поток других авто, беря курс на Вашингтон-авеню. Это самая короткая дорога к побережью. Без пробок мы прибудем на место минут через двадцать.