Не зарекайся

Посмотрела на брата с его женой, поедающих ужин и не обращающих внимания на происходящее, вновь перевела взгляд на Луциана, сжимая вилку в руке и мечтая ею тыкнуть в мужчину.

«И почему только он вызывает во мне такую злость?».

— Я не голодна, — сухо ответила, решительно отодвигая стул и поднимаясь.

Желание есть отпало моментально. Вообще не понимала, что делаю в этом доме, ведь могла спокойно жить в городской квартире Дамиана. Одна. Без присмотра и кучи нянек.

— Сядь и нормально поешь, — беспрекословно приказал Луциан, смотря на меня исподлобья.

— Ты хочешь, ты и ешь, а я не голодна, — всё же не сдержалась и колко ответила, делая решительно шаг к выходу.

— Ева! — предупреждающе выкрикнул брат, чем заслужил мой гневный взгляд.

— Я устала и голову напекло, — коротко бросила, поскорее уходя и по лестнице чуть ли не взлетая, захлопывая дверь спальни и закрывая на щеколду от ненужных визитёров.

— Сядь и нормально поешь, — тихо передразнивала Луциана, падая в кресло. — И чего ко мне прицепился? Я вообще ему никто, раньше на дух не переваривал и слово лишнее в моё присутствие не говорил, а теперь заткнуть невозможно, — всё размышляла вслух.

С грустью взглянула на улицу.

«Я ведь хотела прогуляться».

— Ну уж нет! Раз решила, то пойду.

Понимала, что стоит спуститься вниз и выйти через главный вход, мой выход сразу заметят, не хотелось быть пойманной. И пусть поступала по-детски и глупо, но находиться постоянно под контролем надоело.

Взяв новый палантин из гардеробной, решительно открыла окно и огляделась по сторонам. Благо окна выходили на лес, а не на подъездную дорогу. Учитывая, что опыт по лазанью из окон уже был, для меня и сейчас не составило особого труда выбраться из дома незамеченной. И вот, наконец-то спрыгнув практически бесшумно на мягкую траву, ещё раз огляделась по сторонам, убеждаясь, что за мной не наблюдают, и прошмыгнула за высокую растительную изгородь, кутаясь в объёмный палантин, так как к ночи всё равно холодало.

Вскоре вышла на уже знакомую мне каменистую трапу, петлящую среди деревьев, где любили совершать променады местные жители. Вышла на главную улицу и медленно прогуливалась по посёлку, в очередной раз удивляясь тому, что ни у кого не было заборов, разве что в виде подстриженных невысоких кустов.

Практически во всех домах в окнах горел свет, где-то люди семьями проводили время на лужайках своих территорий, а при виде меня чуть склоняли головы в приветствии, отвечала зеркально машинально, удивляясь тому, что ко мне не относятся, как к незнакомому человеку. Или же здесь все настолько гостеприимны, что здороваются с каждым встречным чужаком.

«Странно».

В целом, за последний мой визит здесь ничего не изменилось, разве что ещё построили пару домов. Дойдя до конца посёлка, уже возвращалась обратно, когда на моём пути, словно из-под земли, возник Луциан.

«А всё так хорошо начиналось».

— Что ты делаешь? — потребовал ответа, значительно возвышаясь надо мной и нависая, точно скала.

— Гуляю. Разве не видно? — вновь съёрничала, даже не думая быть чуточку деликатнее.

— Одна?

— А, что такого-то? Или тут по посёлку маньяки бродят?

— Мне не нравится твой тон, — более сухо ответил.

— Мне твой тоже, но я же молчу.

Закатив глаза, махнула рукой и, обогнув мужчину, спокойно пошла в сторону дома, но не ожидала крепкого захвата моей ладони. И вновь, как три года назад, меня прошибло током, машинально дёрнула руку, пытаясь освободиться, но какой там. Лишь посмотрела на наши сцепленные руки, как на ядовитую змею, подняла взгляд в тот самый момент, когда Луциан дёрнул на себя, отчего я чуть не вписалась в его грудь, но успела затормозить в паре жалких миллиметрах.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне, девочка, — наиграно ласково пропел, чуть ли не касаясь моих губ своими, вызывая у меня неожиданный ступор, а затем развернулся и решительно направился к дому, таща меня собой.

Я еле переставляла ногами, до сих пор находясь в шоке и не понимая, почему так реагирую на брата Виталины. Руку жгло в местах соприкосновения, а по телу разливалось необъяснимое тепло.

«Наваждение какое-то…», — тряхнула головой, пытаясь сбросить дурман.

Когда Луциан дёрнул меня на себя, а наши лица разделяли жалкие миллиметры, показалось, что сейчас мужчина поцелует, и на долю секунды даже разрешила себе случиться этому. И это очень странно, учитывая, что на Луциана никогда не смотрела, как на мужчину, он вообще меня бесил одним своим присутствием. С самого нашего первого знакомства я была для него пустым местом, когда Виталина однажды попросила его приглядеть за мной пару часов, казалось, Луциан готов был меня закопать в собственном саду. А я, будучи мстительным и непоседливым ребёнком, заваливала Стружинского бесполезными и глупыми вопросами, откровенно мешалась и отвлекала от работы. Злился, но молчал. Даже не прикасался ко мне никогда, словно я была прокажённой, даже на мой день рождения три года назад удивлялась, как он вообще на танец со мной решился, понятно, что Дамиан заставил: этикет и все дела, но даже спустя эти года кажется, что после танца мужчина не желал особо отпускать меня. И вот сейчас…

«Нет! Я сама себе надумываю! Луциан просто…», — и вновь задумалась.

«Что он — просто? Явно это не проявление заботы, на это он не способен. Вежливость? Дамиан попросил меня разыскать? Что…?».

Внятного ответа так и не нашла, хотя пыталась всеми силами, лишь бы не допускать мысль о том, что Стружинский заинтересован во мне, как в женщине.

«Нет! Фу! Фу! Фу!», — замотала головой, зажмуривая глаза.

И пусть Луциан был мужчиной видным, женщины слюной при виде него исходили, но вот я к нему относилась иначе. У меня всегда был другой типаж избранников, хотела лёгкого на подъём, весёлого, жизнерадостного, а не вот такую…глыбу льда. Он же даже шуток не понимал, сразу всё воспринимал в штыки, и в принципе было понятно, почему он в жёны выбрал Ирмилу, но даже она его не смогла вытерпеть. Вот уверена, что именно женщина от него сбежала, а не наоборот.

Оказавшись в доме, ни Виталину, ни Дамиана не встретили. Луциан чуть ли не закинул меня в мою спальню, захлопнув дверь, оставляя наконец-то одну и растерянную.

— Кому-то явно нужен мозгоправ, — невесело усмехнулась, на деревянных ногах заходя в ванную комнату.

Я долго простояла напротив зеркала, держась двумя руками за раковину и смотря на быстро льющийся поток холодной воды из крана. Мысли метались загнанной птицей, я отгоняла от себя навязчивые предположения, но не могла найти более объяснения всему происходящему. И всё же для себя решила, что мне лишь показалось, не выспалась, голову напекло, вот и мерещится всякое.

Переодевшись в шёлковую пижаму, состоящую из коротких шорт и майки на тонких бретелях, наконец-то легла в мягкую постель, чуть ли не с головой закутываясь в тёплое покрывало. На удивление сон пришёл быстро, но лучше бы я не засыпала, ибо снился мне далеко не невинный сон…

Сначала мягкое дуновение ветра, вызвавшее табун мурашек по коже, а затем лёгкое приятное прикосновение к ноге, словно кто-то пером водил, вызывая лёгкую улыбку на устах. А затем кожу колена обжёг вполне себе ощутимый и словно клеймящий поцелуй. Не смогла сдержать стона, пытаясь перевернуться на бок, но на живот опустилась тяжёлая ладонь, не давая и шелохнуться.

А меж тем дорожка поцелуев поднималась всё выше, на миг останавливаясь у края шорт. Ткань майки поползла вверх, и теперь губы могли касаться беспрепятственно живота, ребёр, а когда поцелуй коснулся груди, не смогла сдержать очередного стона, уже откровенно выгибаясь на холодных простынях.

Дыхание учащённое, сердце колотится, и выплывать из сна совершенно не хочется. Вновь застонала, едва чьи-то зубы прикусили сосок на груди, а грубая рука нагло проникла под трусики, касаясь самого естества.