Неандертальский томагавк в астроархеологии

К полудню, когда диск Вицлипуцли зависает над головой, занимая чуть не четверть небосвода, люди прячутся в водоемах — там, где прорублены каналы между квадратами, заросшими стеблями гигантского (тоже «genetic-mod») сахарного тростника, по своим габаритам похожего на молодые пальмы, или, где есть мелкая сетка бассейнов между сплетенными корнями мангровых триффидов, напоминающих гибриды марсианских треножников Уэллса с древовидными палеозойскими папоротниками. На некоторых триффидах уже поспели гроздья масличных бананов, и стайки юниоров устраивают пикники у костров, запекая эти бананы в золе. Впрочем, бананы — это лишь гарнир, а основное блюдо — запеченные гигантские дафнии. Их нетрудно наловить руками — многотысячные косяки этих полупрозрачных существ размером с ладонь плавают по мелководным водоемам — пасутся на скопления фиолетовых одноклеточных псевдо-водорослей. От этих псевдо-водорослей вся вода фиолетовая. Даже океан до самого горизонта фиолетовый. Огромные фиолетовые кучи, выброшенные волнами, плотно усеивают берег. Биороботы кробы обжираются (или заправляются) здесь на полдня непрерывной работы, и разбегаются по функциональным назначениям. Еще бы: на Коатлики летом полно дел. Сколько-то людей участвуют в этом непосредственно, а сколько-то — как контролеры кробов и недавно появившихся синсектов. Но, вообще-то, главное в коатликианском лете — это Хот-Фест. Огромный жаркий праздник.

Для юниоров (к которым относятся персоны, начиная с тинэйджеров и примерно до тридцатилетних) праздник — дело почти что обязательное. Если кто-либо из старших обнаружит летом юниора, который слишком долго (по мнению старшего) занимается работой — непременно начнутся шлепки по заднице (если юниор женского пола) или подзатыльники (если юниор мужского пола) с соответствующим напутствием: «Тебе заняться нечем? Дурная твоя голова! Иди, попляши, мы тут сами разберемся, ага!». Постороннему может показаться, что это — снобизм старших, но ничего подобного. Простая деревенская прагматика. Девчонки летом сходятся с парнями мгновенно, по какому-то инстинктивному выбору, и дети, зачатые летом Вицлипуцли или летом Кецалькоатля, как правило, рождаются более крепкими и быстрее растут. Молодые коатликиане следующей возрастной группы (от тридцати до сорока) конечно, уже не подвергаются такому обращению со стороны «ветеранов», но им, тем не менее, тоже иногда намекают, что: «неплохо бы подумать о биологии!». Тем более, этим летом, о котором точно можно сказать, что оно особенное. Потому что — соляриане. Такие же ребята, как здешние — но… Не совсем. Интересные ребята. Продвинутые и в смысле техники, и в смысле знаний, и возможно, в чем-то еще. Соляриан во Вселенной (как выяснилось) больше десяти миллиардов. В миллион раз больше, чем коатликиан. Это отличные союзники, особенно — с учетом того, что они недавно создали и отработали технологию прыжков сквозь пространство, через «синтетические червоточины». Да, разумеется, никто не питает иллюзий, что все в отношениях с ними пойдет гладко, но такова жизнь, что в ней совсем гладко не бывает даже между двумя людьми, а между двумя сообществами обязательно вспыхивают всякие дрязги… Как вспыхнут, так и погаснут, если с умом подходить к делу. Старшее поколение коатликиан, конечно же, подходят к делу с умом, хотя и по-простому, по-фермерски. И ненавязчиво поощряют девчонок: эй, как там мужчины — соляриане в биологическом смысле? «Ого» или «так, ничего особенного»? У коатликиан — ветеранов ясная логика: всякие там ассоциации — хренации это, конечно, хорошо, но если у соляриан здесь появятся дети, это все-таки надежнее… Девчонок, впрочем, уговаривать не приходится. Основной инстинкт сам подсказывает: «неплохо бы, однако, разбавить местные гены чем-нибудь этаким». Но (между прочим, если уж говорить об «этаком»), у соляриан друг от друга существуют маленькие тайны… По солярианским, десятимиллиардным меркам маленькие. А по коатликианским, десятитысячным очень даже большие… Про Рауди — неандертальца слышали? Вот то-то. Только — тсс! Мы тут ребята простые, но тайны хранить умеем.

А соляриане, тем временем, строили первый купол по своей технологии. Небольшой, разминочный (в смысле — экспериментальный). Всего двести метров радиусом и сто в высоту. Дюжина гектаров в плане. Оболочка первой коатликианской агломерации, в которой никогда не будет чудовищных зимних морозов. В данный момент строили (в смысле — управляли небольшой армией синсектов) двое: шкипер Арто и бортинженер Укли. Над поверхностью базальтового плато уже возвышалась почти готовая сетчатая конструкция — типичная «геодезическая схема Фуллера — Шухоу», по своей структуре несильно отличающаяся от каркасов коатликианских «иглу». Но, технология монтажа, использующая крупных синсектов — грабберов, была значительно интенсивнее, чем местная, использующая кробов, размах лап которых не превышал трех метров. Хотя, синсекты по существу уже были местные — выращенные из рассады тут, на Коатлики, предыдущей осенью. Две недели — и готово. Соляриане уже вполне могли бы сейчас отодвинуться на роль инструкторов и предоставить достройку купола практикантам — инженерам из туземцев, но на всякий случай… В общем, первый купол они решили достроить сами, а туземцам отдать управление процессом на следующем экземпляре.

Вопрос: почему только Арто и Укли? А вот потому…

…Из зарослей фруктового кустарника, покрытого большущими зелеными яблоками, выбрался Ван, одетый в легкую туземную плащ-накидку и тапочки. На ходу он грыз яблоко и иногда вытирал ладонью сок, брызгающий на нос при каждом укусе.

— Привет навигаторам-производителям! — весело крикнула Укли.

— Тебе смешно, блин, да? — проворчал он, усаживаясь под навес на полевом пункте управления.

— А что? Прикольно! — ответила она.

— Тебе, конечно, прикольно, — продолжал ворчать навигатор, — четыре амбала…

— …Два амбала, — перебила она, — третий и четвертый, это случайное увлечение. И они, между прочим, нежные, ласковые парни. Просто, они крупные. Экстерьер такой.

— …Два нежных ласковых амбала, — согласился он, — разглаживают тебя, как кошку, и фактически, тебе остается только мурлыкать, иногда поглаживая кого-нибудь из них лапками. Теперь, представь на минуту мою ситуацию… Представила?

— Что ты капризничаешь, — вмешался Арто, — на тебе виснут симпатичные девчонки.

— Дело в количестве, шкип, — ответил навигатор, — тебе проще, твоя подружка Ба-Гу, контролирует количество, тщательно оберегая тебя от переутомления, а я не успел обзавестись постоянной подружкой, и меня никто не оберегает. А девчонки, как ты правильно отметил, симпатичные, и поэтому… Слушайте, а есть здесь что-нибудь существенное пожрать? Я в двух шагах от голодного обморока.

— Не свисти про обморок, — сказала Укли вытаскивая из контейнера-холодильника сэндвичи с монументально-толстыми слоями бекона, — вот, Нокс, между прочим, не устраивает драматических шоу типа «ах, я падаю от усталости», хотя на его плечи, и другие части организма ложится более значительная нагрузка, ты согласен?

— Нокс, — ответил Ван, вгрызаясь в первый сэндвич, — …Хенкианг. Двужильный. А я обыкновенный парень. Нет, я, конечно необыкновенный, замечательный парень, но биофизически я не выделяюсь из нормативно-спортивной нормы, а вот Нокс…

— …В случае Нокса, — перебил шкипер, — дело, как я понимаю, не только в том, что он здоровый, как носорог. Тут что-то другое…

— Конечно, другое! — воскликнула Укли, — дело совсем не в биофизической силе! Дело в архетипе! Нокс, он такой пушистый, его хочется потискать… Ну… Как объяснить?

Шкипер Арто похлопал ее по плечу.

— Это более-менее понятно. И это объясняет экстремальную популярность Нокса среди туземных девушек. Но не его экстремальную популярность в сообществе туземцев.

— Нокс парень, что надо — заметил Ван, — и, кстати, к нам тут вообще отлично относятся.

— Ван, я не имею в виду танцы, игру в мяч и общение в пабе на бытовые темы.

— А что ты имеешь в виду? — спросил навигатор.

— Я имею в виду… — шкипер сделал многозначительную паузу, — …что мне на палмтоп прислали результат плебисцита о представителе Коатлики у нас в Ассамблее Солярной ассоциации. Так вот: генеральным представителем они выбрали Нокса.

— О, Ктулху!.. — выдохнула бортинженер.

— …Ты понимаешь, Укли, — продолжил Арто, — что такой выбор невозможно объяснить пушистостью нашего матроса-универсала. Туземцы — ребята основательные, и они не выбрали бы на такое серьезное дело человека, которого недостаточно долго знают, и который вообще не из их домашнего сообщества.

— Но… — задумчиво произнес Ван, — у представителя Коатлики пока будет только роль наблюдателя, без карты на голосование по всем вопросам в Ассамблее.

— Это не меняет сути дела, — твердо сказал шкипер, — от функций этого представителя зависит очень многое для сообщества Коатлики. Например, вопрос об объектах для колонизации в системе Эпсилон Индейца «A»: это Титанида, спутник Сатурналия, и планета Деметра. Объекты не шоколадные, но для коатликиан они интересны своей относительной близостью и доступностью: всего 24 тысячных светового года.

— Может быть, — предположила Укли, — мы не заметили, как Нокс сделал что-то очень важное. Я имею в виду, очень важное по мнению коатликиан.