Неандертальский томагавк в астроархеологии

— Планетоиды, — поправил Ван, — примерно как наши Церера или Плутон.

— Ладно, планетоиды. Но это не меняет дела. Мы заранее пришли к выводу, что центр Великого кольца отличается максимумом комфорта. Главные кольценосцы…

— Прикольное слово, — заметил Ван.

— Это, — пояснил матрос-универсал, — из какой-то древней сказки про волшебников. Не важно. В системах Ом-Журавля и 93-Лукас, ничего комфортного нет. Слишком мала светимость. А по телетайпу, около Сеннара целых четыре комфортных планеты.

— Хм-хм… — навигатор погладил свой подбородок, — Не могу сказать, что ты абсолютно корректно опроверг мою версию. Так, слегка поколебал, не более.

— Какое опровержение тебя бы устроило? — поинтересовался Нокс.

— Ну, — сказал Ван, — например, более достоверная альтернативная версия.

Матрос-универсал пару раз звонко хлопнул в ладоши.

— Нет проблем! Ошибка календаря не на год, а на полтора. Как получается год, ты уже объяснил. Я объясняю, как произошло смещение еще на полгода. Слушай! Во времена старта «Ковчегов», на Земле была полная неразбериха. Сверхценные социальные идеи сыпались, как из рога изобилия. Пиршество публичного психоза…

— Ты, — перебил навигатор, — так уверен в своей оценке истории того периода?

— Да, я уверен. Так вот. Одной из идей была инверсия месяцев для Южного полушария. Логика следующая: глупо называть самый холодный сезон зимними месяцами, а самый теплый — летними. В Южном полушарии надо называть июнь — декабрем, и дальше, все месяцы по порядку. А на Экваторе сделать линию перемены календаря, по типу линии перемены дат на меридиане Анти-Гринвич.

— И кто-то так сделал? — удивленно спросил Ван.

— Да! Многие этим пользовались. В общем, месяцы у экспедиции к Эпсилон Индейца и экспедиции к Сеннару могут быть инвертированы. Тогда мы получаем минус половину светового года, и дистанцию 4.2. Там есть звезда Экс-Микроскоп, которая включена в список пунктов назначения «ковчегов». Как видишь, никакой экзотики с тайнами.

— Это, — заметил навигатор, — красный карлик, хотя крупный. Отправка туда «ковчега» в надежде на наличие планет, похожих на Марс, более-менее теплых, была авантюрой. В любом случае, там не может быть очень комфортно, ты согласен?

— Согласен, — Нокс кивнул, — но, отправка «ковчега» к Экс-Микроскоп не засекречена, следовательно, это не центр, так что, условие особой комфортности снимается.

— Если Сеннар, это не центр, — возразил Ван, — то почему именно оттуда рассылались телетайпы? Мы с тобой пришли к четкому выводу: рассылка шла только из центра, а остальные колонии были только приемниками.

— Да, но, может быть, мы что-то не учли…

Раздался характерный громкий мелодичный зевок под аккомпанемент легкого хруста суставов в потягивающихся конечностях. Проснулся шкипер Арто.

— Э? — проворчал он, — Вы оба до сих пор спорите и еще не свернули себе мозг! У меня двойственные чувства, клянусь Ктулху! Меня беспокоит ваш, как бы, патологический философский настрой, но радует, что вы в порядке. В смысле, я рад, что виртуальные ролики в ваших гениальных головах, не сошли с регламентируемых орбит. Короче: я двинулся в сортир и в душ, а когда и если я оттуда выйду, то было бы неплохо узнать, каковы аналитические успехи на данный час корабельного времени.

— Шкип крут, — негромко прокомментировал Ван, проводив глазами командира корабля, исчезнувшего в люке гигиенической кабинки, — Задвинуть такое, едва открыв глаза!

— Шкип регулярно тренирует нервы, — заметил Нокс, — древняя методика йогов. Многие смеются, считают, что это устарело. Но, практика показывает, что…

— …Это точно! — согласился навигатор, не дожидаясь окончания фразы.

— …Короче, — заключил матрос-универсал, — я варю капитанский кофе.

— Мм… Хорошая мысль… Только, я опасаюсь, что мы разбудим Укли.

— Не разбудим, Ван. Она лемурийка, у нее генетический талант спать.

— Ну, если ты в этом уверен…

— Уверен, — ответил Нокс и начал делать нечто с кофейным автоматом. По небольшому салону корабля поползли восхитительные флюиды кофейных эфирных масел…

…Бортинженер Укли негромко хрюкнула, чмокнула губами, лениво перевернулась на другой бок, и снова застыла в расслабленной позе глубокого сна.

— Грамотно спит! — оценил Ван, — Как бегемотик в болоте высшего уровня качества.

— У болот есть уровни качества? — удивился матрос-универсал.

— Конечно, есть. С бегемотской точки зрения, я имею в виду.

— Что, реально? А кто и как узнал бегемотскую точку зрения на это?

— Эксперты-биологи, — авторитетно сообщил навигатор, — еще в начале века научились выделять и количественно определять именно ту компоненту вектора эмоционального состояния бегемота, которая связана с качеством интегральным качеством болота…

— …Брр-брр! — перебил шкипер Арто, вылезая из гигиенической кабинки, и энергичным вращением торса стряхивая с себя мелкие водяные капли, — я что, ошибся в вопросе о виртуальных мозговых роликах? Они, у вас все-таки сошли с орбит?

— Ничего такого, шкип, — ответил Ван, — просто, мы заговорили о земной биологии.

— Ясно, — сказал Арто, устраиваясь рядом с «аналитиками», — а что по существу дела?

— По существу, пусть Нокс излагает.

— Все рассказывать с самого начала? — уточнил Нокс.

— Ага. Времени у нас много, так что поехали по всему маршруту.

— Понял, шкип. Тогда бери кофе, делай первый глоток, и это будет сигналом к.

Шкипер аккуратно взял чашечку глотнул, облизнулся, и произнес:

— Ну и…?

— Ну, вот, — матрос-универсал тоже глотнул кофе, — Если начинать по существу, то у Великого кольца есть центр. Дальше есть два варианта. Или центр находится на том Сеннаре, который упомянут в записях последнего колониста. Или на Сеннаре стоит транслятор, и по параметрам его настройки мы найдем центр в один шаг. По логике получается, что Сеннар, это или Ом-Журавля, или 93-Лукас, или Экс-Микроскоп. И, вероятно, если как следует покрутить эти три версии, то две отпадут.