Небесная тропа

— Ерунда! — раздался над ним звонкий голос, и Рик почувствовал, как в щеку ему сноровисто вкалывают иглу, а следом скользит нитка. Чувствовал он и прикосновение пальцев, но при этом не ощущал боли, а только охватывало его желание вырваться и бежать, бежать…

— Ерунда! — повторил женский голос. — Для острастки полоснули. Весь вопрос, от чего хотят тебя отстранить, а, мальчик?

Он слышал голос этой женщины, но лица не видел — глаза слепил свет яркой лампы.

— Не волнуйся, — ворковал голос. — Я так заштопаю — следа не останется. Но только скажи, что ты нарушил. Какую границу? Какую грань перешел? А, мальчик?

— Я… — произнес Рик, не размыкая губ, но при этом отчетливо слыша свой голос и понимая, что и женщина его тоже слышит. — Я открыл дверь в другой мир. А они хотят мне помешать.

— Другой мир? И что ты знаешь о нем?

— Пока очень мало… Столетняя башня. Бесконечные галереи… Голова в облаках. Ноги — в болоте. Трамвай мчится по монорельсу, и с каждым кругом меняется мир внизу… Перунов глаз… Сердце богородицы… Но ты-то кто?

Но он не получил ответа.

— Повернись на бок, — кто-то не очень вежливо пихнул Рика в бок, — и подставь задницу для укола.

— Кто здесь был? — Рик поднес руку к щеке и нащупал полоску пластыря на месте разреза.

— Настя-ведьмачка, — фыркнула медсестра. — Она с порезами чудеса творит. Сколько раз ее в частные конторы звали — не сосчитать. Так что тебе повезло, парень — шрама не останется через несколько недель, на пластику не придется тратиться.

— Она в самом деле ведьма?

— Конечно.

Глава 8

Анастасия ввалилась к нему в квартиру, как к себе домой. Широченная черная пелерина волочилась за нею по полу. Следом шел Пегий. Внешность у него была теперь еще более замечательная: за ушами вздулись красные наросты, покрытые пупырышками, как кожа свежеощипанной курицы. Пегий господин хромал, причем на обе ноги, и постоянно улыбался, будто только что услышал радостную новость.

— Как самочувствие? — Анастасия похлопала Арсения по плечу.

— Прихожу в себя, — не слишком вежливо отвечал тот.

— Он появился, — сообщил Пегий вместо приветствия.

— Где? — Арсений вопросительно глянул на Анастасию, ожидая объяснений, но та не потрудилась ответить, уселась за стол и принялась жадно жевать, будто три дня ничего не ела.

— Там, где его уже нет. — Пегий выдрал из-под локтя Арсения свежую газетку и ткнул пальцем в заметку.

— Эта убитая девчонка его рук дело. Жаль, что тебя там не было: как раз матерьяльчик для твоего «Когтя». Голова у нее, будто ножом срезана. А губы улыбаются…

Арсений сморщился, будто его затошнило.

— …пол, стены в кровавых потеках, — продолжал трещать Пегий. — Тут же из газетки кто-то прибежал, суетится, фотографирует. И все спрашивает: кто ОН?

— Этот тип не может уйти? — спросил Арсений у Анастасии.

— Он, конечно, не обаяшка, но тебе придется его терпеть.

— А что ты имеешь против?! — возмутился Пегий. — Ты же представления не имеешь, над чем я сейчас работаю. Погоди немного, и от меня глаз будет не оторвать! Ибо, — Пегий поднял палец, — я сейчас над своей новой сутью работаю. Спиридуша я подкинул какой-то тетке в трамвае. Кошелек вынул, а спиридуша подложил. Порченного мне продали спиридуша. Я за него отдал золотой червонец царской чеканки, а что взамен получил? Одну нервотрепку и хлопоты. И никакой прибыли. Пять лет мучился.

— Ладно, Шайтаниров, помолчи! — оборвала его Анастасия. — Мы сейчас не тобой занимаемся.

— Ну да, для меня никогда нет времени! — обиженно надул губы Пегий. В толк не возьму, и зачем тебе сдался этот Фарн? Пусть гуляет себе на здоровье. Только вот девчонок жалко.

— Хочу знать, зачем он к нам в город явился, — отвечала Анастасия.

— Как зачем? По бабам прогуляться. Он — существо любвеобильное. Однако разборчив, первых попавшихся не берет. Зато любая ему готова дать, от десятилетней школьницы до семидесятилетней старухи, — объяснил Шайтаниров.

— Ерунда! Я уверена: женщины — только пища.

— Она уверена! — передразнил Пегий. — А сколько раз ты ошибалась?

— Иногда…

— Всегда, мадам, всегда, когда речь заходила о Фарне, — Шайтаниров повернулся к зеркалу и с интересом стал рассматривать красные вздутия за ушами.

Как показалось Арсению, за несколько минут шишки успели изрядно подрасти. Пегий извлек из кармана тюбик крема и принялся смазывать наросты.

— Еще несколько дней, и вы узрите настоящего Кайроса, — сообщил Пегий со сладкой улыбочкой, пряча тюбик в карман.

— Если Барсик не перепутал рецепт, — усмехнулась Анастасия.

— Послушайте, если вам известно, кто убил девчонку, сообщите в милицию, — предложил Арсений.

— Милиция не поможет, — отмахнулась Анастасия. — Не их компетенция. Фарн жрал человечину, жрет и будет жрать. Всегда.

— Почему?

— Потому что это Фарн, сын Фарна, брат Фарна, тот, единый, который всегда именует себя «я-я».

Арсению стало казаться, что эта парочка завалилась к нему, чтобы предаться самому мерзкому разврату — заняться ничего не значащим, убаюкивающим душу трепом. И уже не важно, о чем идет речь — о трупах, о бабах, о выпивке, — все едино.

— От меня-то что надо?! — рявкнул Арсений, прикидывая, нельзя ли запустить в голову Пегому мраморную пепельницу?

— Ты — та ниточка, которая может привести нас к Фарну. — Анастасия, казалось, и не замечала раздражения Арсения.

— Я — ниточка?! Да я вообще ничего об этом вашем Фарне не знаю.

— Но он тебя знает. И ты его интересуешь. Почему?

— Вы что же, будете следить за мной?

— Вполне возможно.

Арсений выругался.

— В принципе Фарна не так сложно обнаружить, — вновь пустился в разглагольствования Шайтаниров. — Когда он рядом, обязательно его учуешь. Сразу начинает мутить. Хочется бросить все и бежать без оглядки. Если только… тебя не начнет притягивать к нему как магнитом.

— Меня мутит от слишком многих людей, но я не встречал никого, к кому бы тянуло.

Арсений хотел добавить еще несколько «комплиментов» Шайтанирову лично, но тут зазвонил телефон, и Арсений схватился за трубку, как за спасательный круг.

— Сеня, голубчик, тут кошмар что творится, — услышал он взволнованный голос Ольги Михайловны.

— Что случилось, тетя Оля? Успокойтесь, и все по порядку расскажите.

— За мной бандиты охотятся. То есть не за мной, а за моей квартирой. Сегодня утром эти мерзавцы напали на Эрика.

— Что? На кого напали? — переспросил Арсений, решив, что ослышался. К тому же квартира…

— Ах да, ты же еще ничего не знаешь! — перебила его Ольга Михайловна. — Эрик вернулся… Нет, не так. Он приехал. Представляешь, приехал из другого мира! Сеня, голубчик, приходи скорее. Эти бандиты Эрику лицо бритвой порезали. Я, как увидела его после травмы, думала, что умру. Так ты придешь?

— Ладно, сейчас буду… — пообещал Арсений и швырнул трубку. Старушка совсем шизонулась. У нее сынишка в блокаду умер, а она мне рассказывает, что он вернулся. Откуда он мог вернуться, скажите на милость?