Небесные врата

Лекарь не выглядел владельцем малолетних рабов, но Льешо все равно отшатнулся, инстинктивно нащупывая нож на бедре.

– Добро пожаловать в Понтий. – Незнакомец мягко отцепил пальцы Льешо от ножен и сжал их в ладонях. – Меня зовут Ибн Аль-Рази, я лекарь. Моя повозка ждет нас в порту.

Я отвезу тебя в больницу. Попросить доставить носилки или ты дойдешь сам?

Лекарь. Понятно. Адар тоже держал таким манером руки Льешо, когда проверял его энергетические точки.

– Я дойду…

Юноша потянулся и огляделся. Слух не подвел его. В капитанской каюте больше никого не было. Он вспомнил, как уносили Тая, и вдруг осознал, что неправильно. Его друг не издал ни звука, хотя его явно потревожили, когда перекладывали с койки на носилки.

– Принц Таючит…

– Еще жив, – успокоил лекарь-жрец, опустив глаза. – Я не поручусь за будущее, пока не осмотрю его. Мы дали принцу маковый настой, чтобы он спал, пока его устраивают в моей лечебнице.

Льешо облегченно кивнул. Фибский король слышал о маковом настое – он затуманивает разум и удаляет боль гораздо лучше других растений, – но никогда не видел его в действии. Юноша смутно ощущал собственное тело и едва мог пошевелиться, а потому подумал, не напоили ли заодно и его.

– Что с ним?..

Хабиба тоже заметил состояние принца. Колдун взял другую руку Льешо, нащупал пульс на запястье.

Ибн Аль-Рази, скорее разгневанный, чем озабоченный, покачал головой:

– А чего вы ожидали? Он заклинал шторм и отгонял диких кошек – без всякой магической поддержки и должной подготовки.

Льешо не знал, что мастер Ден вернулся, пока его голос не донесся со стороны люка:

– Не совсем так. Я не учел, сколько сил он уже потратил на галере, но Дракон Моря Мармер находился рядом с ним, когда принц боролся с ураганом. Никто не знает эти воды лучше короля-дракона.

Аль-Рази гневно глянул на бога-мошенника, ожидая дальнейших объяснений. Первым сдался Хабиба.

– В горах его ожидает самое худшее. Ее милость, моя госпожа, должна знать, справится ли он.

– Дело в другом, – перебил мастер Ден, отмахнувшись от слов колдуна. – Мы думали, что мальчики проведут пару дней на пиратской галере в качестве гребцов, а потом друзья нагонят и спасут их. Хороший урок для гарнского принца, который еще не пробовал вкуса несчастий. А управление погодой вообще не входило в планы. Нам казалось, Марко не сможет поднять шторм такой силы. Мы недооценили влияние принца-дракона на его способности в родной реальности. К счастью для всех, малыш оказался прирожденным усмирителем штормов, иначе все могли погибнуть из-за нашего просчета…

Пока мастер Ден выдавал тайные планы богов и магов, лекарь из Понтия качал головой.

– Как бы там ни было, он слишком долго работал на пределе возможностей, – укорил Аль-Рази бога-мошенника и Хабибу, представителя смертной богини войны. – Парень исчерпал все силы. Хорошо, если вы не останетесь с двумя мертвыми принцами на руках.

– Знаю. – Мастер Ден вышел вперед и сгреб Льешо в охапку вместе с одеялом. – Но разговоры им не помогут.

– Верно. Несите его за мной.

Ибн Аль-Рази выскользнул из каюты: за ним последовал мастер Ден, Хабиба завершал шествие. Льешо попытался вырваться из рук старого мошенника, однако тот прикрикнул на него, как на малое дитя.

– Ты хоть чувствуешь свои ноги, не говоря о том, чтобы ходить? – спросил учитель.

Льешо прислушался к себе – и ощутил только покалывание в стопах.

Пытаясь сохранить достоинство в столь неловком положении, принц позволил отнести себя на берег.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

В Понтии шел дождь, но закутанный в одеяло Льешо ничего не замечал, пока ехал на подушках в экипаже лекаря. Потом он оказался в какой-то просторной комнате, где царила умиротворяющая атмосфера.

Путешествие отчего-то закончилось в уютной кровати с мягким матрасом и прохладными белыми простынями. Рядом на открытом окне развевались прозрачные занавески: чувствовались запахи дождя.

Мастер Ден отступил в сторону, и его место у кровати заняла другая фигура.

– Теперь ты в безопасности.

Мужчина с остроконечной бородкой присел, чтобы пациенту не приходилось напрягать шею.

– Мы в лечебнице лекаря Ибн Аль-Рази, то есть в моей. Я прослежу, чтобы о тебе позаботились.

– Мы знакомы…

Льешо несказанно обрадовался тому, что вспомнил имя, хотя беседовали они не больше часа назад. Мысли были легкие, как бабочки, и тут же разлетались, лишь он протягивал к ним руку. Но эту ему удалось схватить. Принц знал, как зовут лекаря…

– Верно. – Лекарь улыбнулся, словно у него камень с души свалился. – Надеюсь, ты вспомнишь об этом опять, когда проснешься.

– Я уже проснулся, – сказал Льешо и попытался встать, хотя каждая косточка в его теле сопротивлялась движению. – Где мой отряд? Таю очень плохо…

Ибн Аль-Рази надавил на лоб Льешо большим пальцем, и юноша снова не упал на подушку.

– Твоих друзей не пустят сюда, пока ты не отдохнешь. Что до молодого принца Таючита, то ты правильно сделал, не подпустив кузнеца к его ране… Я займусь им, когда удостоверюсь, что у тебя нет намерения вставать. Так что скорость излечения друга зависит только от тебя.

Судя по уверенности лекаря и сопротивлению тела Льешо, ему не суждено было подняться в ближайшее время.

– Хорошо.

Принц сдался со всем возможным в подобных обстоятельствах изяществом.

– Только, пожалуйста, рассказывайте мне, как там Тай. Я обязан ему больше, чем жизнью, я обещал его дяде…

– Больше, чем способен исполнить без помощи искусного лекаря… Так что спи и позволь мне доказать свое умение на твоем друге, – выпрямился Ибн Аль-Рази. – Я знаю, кто сопровождает тебя в сновидениях, – добавил он, проводя тыльной стороной ладони по серебряной цепочке на шее Льешо. – Если сны уведут тебя из кровати, объясни нашему озорному другу, что лекарь прописал тебе покой.

Льешо устало кивнул.

– Почему я так себя чувствую? – спросил он, когда стены лечебницы задрожали.

Он не ранен и не болен. Он всего лишь задремал у койки принца Тая и до сих пор не может до конца проснуться…

– Что за зелье вы мне дали?

– Не зелье, – возразил лекарь, – но историю. Посредине города Понтия есть колодец. Воду из него может брать любой прохожий – горожанин, раб или путешественник. Животные тоже пьют из колодца. Но иногда через город проходит большой караван, или на площади появляется слишком много пилигримов. Они черпают и черпают воду, кому сколько нужно, и колодец пересыхает. В такие времена наш мудрый Ападиша строит вокруг колодца деревянный сруб. Никто не имеет права заходить внутрь, пока вода не вернется. – Улыбнувшись, лекарь проворно повернулся кругом, руками обозначая стены лечебницы. – Сегодня ты – колодец, пересохший от слишком большого спроса на твои внутренние ресурсы. А лечебница – деревянный сруб. Никто не смеет нагружать тебя, пока не вернется сила, словно вода в колодец.