Небо в клеточку

И Лада поняла, что такой шанс упускать нельзя. А тут мы еще с ее братцем увлеклись друг другом. Единственное, мы мешали ей залезть в сейф, пока оставались в холле. Но только Антон и я вышли на улицу, Лада прямиком направилась туда. Код замка выяснить было несложно — его знал Семенов. От кого, трудно сказать. Может, сам Киреев выболтал по пьяни. Катя говорила мне в первый день нашего знакомства, что в доме он ни для кого не был секретом. И цифры назвала. Да и Киреев о том же упоминал.

Действовать нужно было быстро, поскольку другого шанса просто не представилось бы. Но вот незадача: в самый неподходящий момент Киреев очнулся, и Ладе ничего не оставалось, как выстрелить. Благо пистолет лежал тут же в сейфе.

— Я обязана это слушать? — неожиданно перебила Лада мой рассказ. — Я арестована?

— Нет, пока нет, — сказал следователь и перевел взгляд на меня. Я еле заметно кивнула.

— Можете уйти в любой момент. Только помните, что я упоминал о чистосердечном признании.

— Тогда всего вам доброго.

В голосе слышались легкие нотки торжества. Взгляд говорил о том же. Едва она открыла дверь, я выскользнула следом.

— Прежде чем уйти, посмотрела бы, кто тебя на улице ждет, — усмехнулась я ей в спину. — Думаешь, просто так тут тачка Злого стоит?

Мои слова настигли ее, точно пуля. Лада даже вздрогнула и дернулась вся как-то вверх.

— Злого? — растерянно переспросила она.

— Подойди к окну, сама увидишь.

Напротив РОВД с утра красовался черный «мерс» с московскими номерами.

Ладу словно током ударило. Она едва не упала на пол. Я успела подхватить ее.

— А теперь слушай меня.

Когда я говорила это, во мне не было и намека на сочувствие. И грохнуться ей не дала только потому, что она мне нужна была живая. Хотя стоило Ладе приложиться затылком о пол. Чтобы набила такую же шишку, какую отвесила мне в домике сторожа. Я еще тогда удивилась — почему нападавший выбрал именно скалку? Просто рука взяла привычное: Санек, например, схватил бы пустую бутылку. Ну, да ладно.

— Я в кабинете не все рассказала. Кое-что приберегла специально для разговора наедине. Я знаю о том, как вы с Артистом кинули Чечена. Он пас целый месяц Ростислава Шестакова, готовил дело, а вы его у него из-под носа увели. А слила информацию Артисту ты. Интересно, это он предложил так вашу новую дружбу скрепить или тебе денег хотелось?

Но ответить она мне ничего не смогла, потому как еле держалась на ногах.

— Я сейчас выйду и отдам признание Крота бойцам Чечена. Долго ты после этого проживешь? Артист дальновиднее тебя — он сразу на тюрьму согласился…

Договорить я не успела, поскольку при последних словах Лада упала предо мной на колени.

— Что хочешь… все отдам!

— Все не нужно! Вернешься в кабинет к следователю и напишешь чистосердечное признание. Выбирай — или в тюрьму, или к Злому.

* * *

Через пятнадцать минут я с легкой душой вышла на улицу. Около «Мерседеса» меня встретил мой приятель и Марина. Она еще переживала, не веря в свою амнистию. Это было сильно заметно по ее лицу. Ну и пусть. Это только пойдет ей на пользу.

Мой приятель, узнав, что все прошло лучше некуда, убрал московский номер и поставил родной, тарасовский. Затем укатил по делам.

А мы с Мариной остались ждать. Если верить майору, он заранее похлопотал, чтобы выпустили девочку, едва он даст сигнал. А сигнал он обещал дать после того, как признание ляжет ему на стол.

Оно легло полчаса назад, так что уже должно быть скоро. И все же первой она увидела меня. Подбежала и повисла на шее. Мы расцеловались с ней, как родные. Затем ее мать отозвала меня в сторону и, отчего-то смущаясь, сунула в руку пухлый конверт.

— Женя, вы для нас столько сделали.

В голосе ее прозвучало одновременно смущение и настойчивость, будто я думала отказываться.

У меня и в мыслях этого не было — я действительно много сделала.

Я остаюсь ждать, поскольку у меня есть некоторые вопросы к девушке. Конечно, Кате сейчас не до воспоминаний, но вероятность нашей дальнейшей встречи минимальна. И потому мне очень хотелось бы узнать: когда она успела выкопать пакет с негативами, что зарывал под деревом Санек?