Нечем дышать

А там, впереди, была Манаслу.

Ее темная громада выглядела зловещей на фоне сияющего небосвода. Гора доминировала над всем; она тянулась к небесам, и звезды казались короной на ее вершине.

8

Сесили проснулась от солнечного света, разлившегося по подушке. Элиз на цыпочках кралась по комнате к своему рюкзаку.

– Извини, что разбудила, – я надеялась, что ты уже встала.

– Давно пора было. – Сесили откинула одеяло и заметила мрачное выражение лица Элиз. – В чем дело?

Та промолчала, потом покачала головой.

– Тебе лучше выйти наружу.

Сесили схватила с подоконника свой пуховик, накинула его поверх термобелья, застегнула и надела ботинки.

Во дворе собралась большая толпа – Сесили сразу увидела Дуга, стоявшего рядом с Мингмой и Заком. Перед ними на низкой каменной стене понурившись сидел Кристоф. Бен обнимал его за плечи. Сегодня всей команде предстояло перебираться на гору, и это должно было стать самым волнующим и радостным моментом. Но мрачную атмосферу, сгустившуюся над толпой, не могло разогнать даже яркое солнце.

– Что случилось?

Элиз вздохнула.

– У озера нашли тело.

Спазм сдавил горло.

– Господи! Кто?

– Они думают, что это Ален.

– Что? Не может быть. Я… я же вчера с ним разговаривала. Мы договаривались об интервью. Я видела его у озера. Он решил поплавать… – Сесили замолчала. – Что, по их мнению, произошло?

– Похоже, он неудачно упал на камни. Его заметил кто-то из местных, когда они рано утром относили запас провизии в базовый лагерь. Вчера я прошла полпути до базового лагеря и видела озеро сверху. Я уже просмотрела фотографии – он на них не попал.

– Когда я уходила, с ним все было в порядке. – Неужели она последней видела Алена живым? – Подожди… я видела дрон, летевший в том направлении, и слышала, как кто-то свистел. Может, кто-то видел его после меня?

– Уверена, мы все выясним. Но как же это печально… – Элиз опять покачала головой, отпивая глоток из своей бутылки с водой.

У Сесили стоял ком в горле. Воображение рисовало жуткие картины, как раненый Ален умирает у озера… Элиз же оставалась бесстрастной, словно уже переварила новость и двинулась дальше. Сесили знала, что смерть – это часть альпинистской реальности, нечто, с чем они сталкиваются каждый день. Возможно, единственный способ продолжать – это отделять себя от нее?

Однако пока что ей это было не под силу.

– Кто известит его семью? Его жену?

– Уверена, этим займутся Кристоф и «Высотный экстрим».

Сесили кивнула. Кристоф явно был шокирован. Ей трудно было представить, что он сейчас чувствует. Ален приехал сюда, чтобы почтить память друга, погибшего в горах, а теперь сам оказался в числе мертвых. Он отчаянно искал ответы. Он отправился на озеро по той же причине, что и она, – очистить разум, подготовиться к предстоящему путешествию. Только вот она вернулась. А Ален уже не сможет сделать ни шага.

Кто-то похлопал ее по плечу, и Сесили вздрогнула. Она и не догадывалась, как сильно напряжена. Позади стоял Дуг; вид у него был мрачный.

– Сбор группы внутри.

– Эй, а кто умер? – Из одного из номеров вышел Грант, приглаживая рукой влажные волосы. Одна из вчерашних туристок куталась в его пуховик.

– 'Epais [23] , – бросила Элиз и прошла к столовой чайного домика.

Может, и она тоже на грани?

– Что такого? – Грант поднял вверх руки.

23

Тупица (фр.).

Зак подошел к нему и стал объяснять.

Сесили очень хотелось задать множество вопросов, утешить Кристофа, но она решила не вмешиваться. Мингма взял ее за руку и повел в чайную. Девушка покорно пошла за ним, чувствуя себя оцепеневшей и беспомощной.

На столе стояли термосы со сладким черным чаем. Сесили наполнила чашку и обхватила ее ладонями. Только так получилось унять дрожь в руках.

В прошлый раз, когда она оказалась в горах, умер человек. Сейчас умер Ален. Сесили понимала, насколько иррациональны ее мысли, но все равно ощущала себя общим знаменателем. Чем-то вроде дурного предзнаменования.

И похоже, что эта экспедиция закончится, даже не начавшись.

Дуг потер виски, ожидая, когда группа рассядется за столом.

– Мы с Мингмой сегодня утром связались с базовым лагерем.

– Класс! – сказал Грант. – Когда выступаем?

Сесили изумленно уставилась на него:

– Разве мы можем продолжать? Ведь погиб человек.

Грант пожал плечами.

– И что? Он же не из нашей команды. Держу пари, это не остановит Чарльза. А я должен оказаться на горе и успеть акклиматизироваться до его приезда.

– Ты серьезно? – Она оглядела остальных членов группы в надежде на поддержку, но все отводили глаза. Даже Элиз. – Кажется, никто не знает, что стало причиной смерти. Разве нам не надо задержаться, пока идет расследование?

– Это был несчастный случай. Но если кому-то некомфортно идти дальше, эти люди могут уехать, я никого не буду осуждать, – тихим голосом произнес Дуг. – Мы организуем вертолет, который доставит их в Катманду. Без вопросов.

Никто не заговорил. После короткой паузы Сесили едва заметно покачала головой, подумав, что правильным решением – таким, которое почтило бы память Алена, – было бы уехать с горы. Но, кажется, такие мысли были только у нее. Вероятно, это всего лишь шок.

– Итак. Я собираюсь выяснить, требуется ли какая-то поддержка «Высотному экстриму» в связи с инцидентом. Мы выступим в базовый лагерь в девять, как и планировали. Встретимся снаружи. Будьте готовы через час.

Женщины направились в свой номер собирать вещи.

– Думаешь, мы поступаем правильно? – спросила Сесили, сев на край кровати.

Элиз, запихивавшая в чехол свой спальник, замерла, потом прошла через комнату и села рядом.

– Я доверяю Дугу, и я доверяю Чарльзу. Я сообщила ему эсэмэской, что случилось, и он ответил, что мы должны продолжать.

Сесили удивленно уставилась на нее:

– Чарльз так и сказал?

– Всегда тяжело, когда случается трагедия. Пусть и не в твоей группе. Но мы должны двигаться дальше. Ален не хотел бы, чтобы мы отказались от мечты.

Сесили подергала нитку, торчащую из постельного белья.

– Вообще-то я не уверена, что это моя мечта.

– Но ты же хочешь дойти до вершины?

Она кивнула:

– Хочу попытаться. Мне придется, если я хочу написать эту статью.

– Тогда я рада, что ты остаешься. Мы почтим память Алена на горе. А вернувшись домой, мы ничего не достигнем.