Немного магии

Хемайон промолчала, и по одному выражению ее лица было ясно, что у нее самой на моем месте было бы гораздо больше возражений, а в ее семье принято считать брак как раз следствием любви, а не способом упрочить свое положение в обществе. Аристократический подход к матримониальным вопросам казался ей неприемлемым. Но Хемайон не росла с мыслью о том, что однажды должна будет послужить на благо всей семьи, и пытаться убедить ее в нормальности происходящего не было смысла. Это не та точка зрения, которая может измениться после разговора с новой подругой, — да и меня, сказать по совести, волновал вовсе не обмен мнениями о браке.

— Это же не Тэрон расспрашивал о моей помолвке? — подозрительно уточнила я.

Хемайон отрицательно помотала головой и нахмурилась.

— Тебе не кажется, что он в последнее время какой-то… — подруга запнулась, не сумев подыскать подходящее определение.

Я подавила тяжелый вздох.

Мне не казалось. Я была абсолютно уверена.

— Могу я попросить тебя об услуге? — осторожно поинтересовалась я.

— Конечно, — без промедления ответила Хемайон.

Я села на постели, спустив ноги на пол, и ссутулилась.

— Потанцуй с ним сегодня.

— Хорошо, — не скрывая удивления, кивнула Хемайон. — А зачем? Я думала, он все равно будет с тобой…

— Сдается мне, все так думали, — отозвалась я и криво усмехнулась. — Ума не приложу, почему. Пробежимся сегодня по женскому крылу?..

Хемайон — на свою голову — была слишком отзывчивой, чтобы отказать.

В результате на празднование мы прибыли с опозданием, пропустив половину поздравительной речи ректора (малоинформативной, но чрезвычайно воодушевленной). Правда, воодушевить студентов и пробудить небывалый интерес к учебе она была не в силах: виновники торжества переминались с ноги на ногу и, не слишком таясь, посматривали в сторону фуршетных столов, опоясывающих дальнюю половину зала для вступительных испытаний. Оставшаяся часть помещения пустовала — оркестр предпочел засесть на относительно безопасной галерее второго этажа.

Со мной здоровались вполголоса, пока я пробиралась сквозь толпу вперед, чтобы получше рассмотреть ректора — солидного пожилого мужчину в феске. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы заключить: маг земли, очень сильный, очень консервативный, чистокровный человек. Затягивать речь ему явно не нравилось, но того требовал здравый смысл. Он же подсказывал, что в зале не должно быть никаких уютных альковов, никаких скамей или, того хуже, удобных кресел и кушеток, а к столу ни в коем случае нельзя приставлять стулья.

Если у почетных гостей есть возможность присесть и отдохнуть, они ещё нескоро разойдутся по комнатам. Если у почетных гостей есть возможность присесть за стол — они вообще не уйдут.

А толпа необученных магов, запертых в одном помещении с целью веселиться и праздновать, — это очень, очень рискованное мероприятие. Я бы тоже сделала все возможное, чтобы оно поскорее закончилось. А что утомляет сильнее, чем необходимость выслушивать скучнейшую речь стоя?..

Ректорату нельзя было отказать в практической жилке. Я прониклась невольным уважением и даже собралась прислушаться к речи, когда меня подхватили под свободную руку.

Я снова оказалась в почти привычном положении — между двумя людьми, зеркально поддерживающими меня под локоток: с одной стороны — Хемайон, уже приплясывающая от нетерпения, а вот с другой вместо Тэрона оказался Фасулаки. Для разнообразия — полностью одетый, обутый и даже аккуратно причесанный.

Только взгляд по-прежнему был разбойничий и лихой.

— Что вы здесь…

Он молниеносно прижал палец к губам, и я замолчала — правда, не из-за его жеста, а потому что вспомнила про договор: из-за дневной суматохи с отправкой писем и подготовки к празднику я напрочь забыла занести бумаги. Но Фасулаки, конечно же, отнес все на счёт своего чрезвычайного обаяния, а потому нагнулся ко мне слишком близко и шепотом просветил:

— Налбат и Спанидис тоже здесь. Сегодня мы побудем вашими рыцарями, миз Доро, ради вашего же блага.

Я поджала губы и отступила ближе к Хемайон.

— Благодарю вас за беспокойство, господин Фасулаки, но, право, не стоило. Я уже обо всем позаботилась.

— М-да? — скептически протянул Фасулаки и, так и не соизволив выпрямиться, указал глазами куда-то в сторону.

Я повернулась туда и вздрогнула.

Тэрон стоял у стены, спиной к углу. Вокруг него как-то само собой образовалось свободное место, хотя в последние дни однокурсники смирились с его присутствием и уже не шарахались прочь, — а теперь вот снова начали. Я не смогла бы внятно объяснить почему. Он ничего не делал и ни с кем не говорил — просто стоял, выпрямившись, и сверлил взглядом локоть Фасулаки, будто надеялся дотянуться до моего дара и испепелить нахала на месте.

Ну, или хотя бы в метре от меня, чтобы не испортить третье по счёту платье.

— У меня все под контролем, — твердым голосом соврала я и отступила, чтобы освободить руку. — Ни к чему лишний раз выводить из себя мага-первокурсника.

— Но вы ведь подарите мне танец? — самоуверенно осведомился Фасулаки.

Должно быть, успел где-то разузнать, что этикет запрещает отказывать в танце без уважительной причины.

— Разумеется, — мрачно отозвалась я и, отыскав в толпе Панагиотиса, кивнула ему в качестве приветствия. — Но, боюсь, свой первый танец я уже пообещала другому.

— Значит, второй, — не стал спорить Фасулаки и тут же протянул руку Хемайон.

Та несколько стушевалась: мы рассчитывали, что она как раз и отправится первой танцевать с Тэроном, чтобы остальные вольнослушательницы, к которым я успела обратиться с просьбой уделить внимание господину Доро, не стеснялись подходить к нему. Но с полуэльфом уже разговаривала ослепительная миз Рихея, и было ясно, что из ее цепких ручек он так просто не ускользнет.

— Я… — начала было Хемайон, но ректор повысил голос, чтобы перекрыть нарастающий нетерпеливый галдеж и представить почетного гостя.

Конечно же, без правой руки мэра Геполиса не обошлось — сегодня господин Номики Георгиадис отдал предпочтение бордовому сюртуку, расшитому золотом. Выглядел он вызывающе и немного нелепо, но сказать об этом, конечно же, никто не решился.

— Счастлив приветствовать самых одаренных магов страны, — лениво изрёк почетный гость, обводя взглядом разом притихших первокурсников. — Надеюсь, вы используете выпавший вам шанс на обучение мудро. Помните, что лучшие выпускники получат возможность работать на государственных должностях, в том числе и в мэрии города. Но это — отдаленная перспектива. Сегодня мы собрались, чтобы веселиться и танцевать — самое время приступить!

Ректор укоризненно вздохнул — сегодня краткость была сестрой не таланта, а непредусмотрительности. Исправлять оплошность господина Номики Георгиадиса было поздно: толпа предсказуемо отозвалась таким ликованием, что заглушила оркестр, но быстро сориентировалась и разделилась на две части. Меньшую интересовали фуршетные столы, большую — танцы. Ко мне в считанные секунды подлетел Панагиотис, и пришлось делать вид, что я вовсе не отношусь к меньшинству, хотя в животе у меня неприлично урчало. Что ж, по крайней мере, это помогало хоть немного отвлекаться от главной проблемы вечера.