Ненаместные

Нетривиальная задача. Нельзя облажаться так же, как с Бууром.

Буур смотрел тяжело, злобно. Будь на то его воля, он давно бы просверлил взглядом во лбу у Данге маленькую звездочку-дырочку, чтобы обойтись без боя. Маленькие темные глазки под массивными надбровными дугами еще никому не добавляли симпатичности, но раньше Данга не обращал на это внимания. А теперь этот грузный хмурый мальчишка беспокоил его - особенно, когда он сравнивал его с Умкой, на которого поставил все.

Почти все, конечно. Данга никогда не клал все яйца в одну корзину. Но, тем не менее, Умка мог проиграть слишком многое.

Одно радовало: несмотря на очевидное преимущество, Буур Дангу все-таки побаивался. Хоть и старался этого не показывать, но у Данги-то глаз наметан.

И почему Бууру не сиделось на месте приближенного помощника? Разве Данга плохо с ним обходился? Вовсе нет. Он даже считал его приятелем - не так уж много на свете людей, с которыми Данга настолько сближался.

Да, Данга сломал ему нос - ну так и Буур оставил ему несколько не самых приятных шрамов. К тому же, он тогда сам нарвался.

Хотя вряд ли сам Буур думает, что нос ему сломали заслуженно. Скорее уж считает Дангу выскочкой и рвется восстановить "правильное" положение вещей.

Данга так привык к своей хмурой и богатой тени, так привык на Буура полагаться, что совсем забыл про такую препротивную штуку, как уязвленная гордость любого хищника, которому необходимо подчиняться Жабе. Иногда Данга жалел, что не родился хотя бы Быком: было бы куда проще.

И не так обидно. Чтобы Данга не делал, он все равно оставался Жабой, хотя видят боги - он старался, он очень старался, чтобы его стадо увидело в нем в первую очередь вожака, а не горизонтальные зрачки и слабую трансформацию.

В чем-то Буур прав: видать, плохой вышел из Данги вожак, раз не сумел он за эти годы сделать из тупого стада - стаю. Если бы Данга хоть на секунду поверил, что медвежонок справится... Но нет. Не Буур.

Может, такое не по силам Жабу, но и Медведю проблем бывших Данговых подчиненных не понять. Только натопчет...

У него нет брата, приходившего поздним вечером, без денег и избитым; у него нет брата, отпрыгавшего осенние попрыгушки в одиннадцать - своего рода рекорд! Но до сих пор вжимавшего голову в плечи перед любой швалью. Буур не когда не боялся дать сдачи и никогда не верил, что он слаб - он просто предпочитал бои, в которых заведомо не может проиграть.

Данга почувствовал злорадство, разглядывая кривоватый нос бывшего приятеля. Вот тебе подарочек, медвежонок: до конца своей жизни, подходя к зеркалу, ты будешь вспоминать хилого мальчишку - щелчком пришибить можно, - который дал тебе сдачи. И, более того, когда мальчишка вырастет, он вовсе не собирается давать тебе спуску: что значит тупая сила против хороших мозгов? Никто не ожидает от жабы агрессии в бизнесе. На этом виртуозно играл отец, и Данга с удовольствием слушал его уроки и впитывал все, как губка.

Данга ненароком потер ладони. Мозоли. Обычные мозоли. Умарс просто хотел его задеть и все.

Раньше Данга не понимал Герку, который одно время мог пялиться в зеркало по полчаса, выискивая первые признаки жабьей кожи. Но, похоже, пришло и его время стесняться перепонок между пальцами и понимать, почему стоит стыдиться той невинной шутки, которая для брата обернулась кризисом.

Это как стоять перед огромной волной и ждать, когда же тебя захлестнет. И вот она движется, неотвратимая и жуткая, вот-вот подхватит тебя, ударит о камни, перемелет и выплюнет уже кем-то совсем другим, а ты даже не можешь толком подготовиться, потому что дебилу-помощнику приспичило выбиться в альфы!

Данга был взбешен.

Но никому этого не показывал. Не кричал, не дергался, символизировал спокойствие всем своим видом. Все под контролем. Чем спокойнее Данга, тем больше трясется Буур - ему полезно, хоть похудеет, а то скоро его даже стальной трос выдерживать не будет. Вон, уже опасно прогибается, когда медвежонок, схватившись за "коромысло" несется вниз. Пусть мелочно, но Данга пожелал ему неудачного приземления.

Умарс - идеальный вариант. Он Кот - он хищник. Но он хищник, который был слабым.

Данга за эту неделю вложил в него всю свою ненависть. Если Умарс смог ее воспринять и переварить, то Данге не страшно уходить на покой. Его стадо будет в надежных руках.

Краткий миг скольжения-падения (на деле выходило минуты две, но время будто убыстряется, когда летишь над рекой, и в голове мысль "лишь бы не упасть" смертным боем бьется с мыслью "Вау, кру-у-у-то!") и он на берегу.

Песчаный берег: песок серый, под ногами встречаются и острые камни. Кто бы сомневался, что именно это место выберут для поединка.

Бинка оказалась рядом моментально. Единственная из всех, она так и не сменила школьную форму на что-нибудь более подходящее. Длинная клетчатая юбка была ей по колено: в отличие от других девчонок, она и не думала ее укорачивать.

Ничем не отличается от истинно-мужского килта, если так подумать. Очередное ее заявление: я боец! Ей не нужно было быть бойцом, чтобы Данга ее уважал; но он признавал ее право быть бойцом для самой себя.

Данга не раз видел, как мальчишки пытаются поддеть Бинку. Обычно все заканчивалось тяжелыми подзатыльниками и парой-тройкой болезненных пенделей: Бинка на практике доказывала, что ничуть их не слабей.

Но Буур выгонит Бинку, выгонит не задумываясь. Потому что она такой же плевок в лицо "истинному" порядку, как и Данга-вожак.

Он похлопал ее по горячему плечу. Кажется, она чуть-чуть дрожала - ну, конечно, на улице прохладно, а после излишне "теплой" глубокой трансформации с разогревом тела градусов до сорока, возвращение в чисто человеческую форму неизбежно влечет за собой озноб. Данга где-то про это читал и запомнил формулировку.

Данга скинул куртку: ему-то сейчас явно не грозит замерзнуть. Сунул Бинке в руки. Пусть что хочет, то с ней и делает. Зная ее, он мог побиться об заклад, что так и будет держать в руках, может, сложит аккуратненько на камушек, чтобы не дай боги не попал песок. Но настаивать все равно гиблое дело.

Вообще нельзя на людей давить. Только направлять.

Когда-нибудь Бинка обнаглеет достаточно, чтобы ее надеть; но для этого нужно время, время, время, а его совсем-совсем нет.

Буур разминался. Он скинул ботинки, и теперь старательно пыхтел на песке, показывая всем желающим бугрящиеся под слоем жира мускулы. Данга терпеть не мог такой показухи, но стадо... стадо улюлюкало.

Данга поискал глазами Умарса, поманил пальцем.

– Ну что, готов?
– Спросил он, улыбаясь так широко, что заболели уголки губ, - К приключениям?