Необручница: На острове любви

Сир Брис уезжал с госпожой, чтобы сопроводить её до Люмоса, договориться с лекарями о наблюдении над беременной супругой и решить некоторые бытовые вопросы, связанные с незапланированным возвращением домой Амельдины. Появиться на Адноде он должен был только во вторник или среду вечером, на лодке, потому что судно приходило лишь на выходных. В шахте его пообещал заменить сир Райан, который спустился из своих апартаментов попрощаться.

— Сожалею, Рай. Выдержишь? — сир Брис чувствовал себя неловко. — Если получится, я вернусь раньше.

— Как-нибудь. Не переживай за меня, главное — позаботься об Амели, — Райан пожал протянутую руку. — А моя лумерка справится, слава Основателям, опыта у неё хоть делись с другими…

Что это было? Намёк в мою сторону? Я вспыхнула, но госпожа меня отвлекла, пригласила Райана побывать у них, когда закончится годовой контракт. Меня же взяла под руку и повела к повозке:

— Не обращай на него внимания, Райан развлекается. Извёлся от любопытства. Брис говорит, что он пытался узнать, какова ты, — на мой вопросительный взгляд, засмеялась. — Не рассказал Брис ничего, будь спокойна. Такие вещи без твоего позволения никогда не станут достоянием посторонних… Ох, Ана, я забыла ведь совсем, что ты не читала контракта! Брис вернётся, попроси дать ознакомиться. Там есть один пункт, который, возможно, даст тебе почувствовать себя свободнее.

Пункт гласил, что если это не помешает мне выполнять свои обязанности перед сиром Брисом, то я могу завести отношения с любым мужчиной на острове, влюбиться и даже выйти замуж.

— Кто знает, Ана, вдруг ты уедешь отсюда уже с мужем, — подмигнула госпожа.

— С рудокопом? — лаконично уточнила я.

— И то верно. Подозреваю, ты начнёшь бояться их работу так же, как и я, — весело посмеялась госпожа, и на вопрос сира Бриса, усаживающегося в повозку, о чём мы говорим, пошутила: — Год жизни здесь делает женщину мудрее в выборе супруга.

Именно. Не собиралась я себе здесь присматривать мужа, чтобы потом до конца своих или его дней сходить с ума от страха каждый день — вернётся он из рудника или нет. Тем более у всех здешних мужчин были проблемы с деторождением, а я бы хотела большую семью, один ребёнок — совсем странно для лумерки, бывшей четвёртым, но не последним дитя у своих родителей…

Ночью разыгралась буря. Начинался сезон штормов. Ещё во время посадки Эдрихамов на корабль я обратила внимание на иссиня-чёрную полосу, ползущую по небу на юге. Сир Брис успокоил, сказав, что судно успеет не только добраться до Лапеша, но и разгрузиться. И всё равно я переживала, добрались ли они до закрытой от штормов и ураганов Люмерии.

От пристани я возвращалась пешком, сказав управляющему, что хочу немного прогуляться. Повторила наш с госпожой маршрут и прошла чуть дальше, откуда ко дворцу можно было выйти напрямую. Людей попадалось немного — семейная чета, наместник с женой, жившие в третьем крыле дворца, и пары три-четыре, так же вышедшие прогуляться к океану.

Никого из них я не знала лично, но все они с удивлением смотрели на меня: здесь не было принято для девушек гулять в одиночестве. Не потому, что было опасно — вовсе нет. На Адноде никогда ничего противоправного закону не происходило. Буянов, пьяниц и легкомысленных сюда не приглашали на работу. Просто женщин было меньше, чем мужчин, и одиночная прогулка могла стать знаком для ухаживания.

Косые взгляды меня порядком раздосадовали, и я вернулась во дворец. Ужинала под звуки бьющегося в ставни ливня и завывающего в печной трубе ветра. Мне казалось, что я телесно чувствую пустоту рядом находящихся двух комнат, и от этого становилось страшно. Полночи я лежала, слушая штормовой хор и возвращаясь мыслями к судну, на котором уплыли Эдрихамы. С трудом уснув, четыре часа я проспала, мучаясь беспокойными и смутными видениями, и поднялась по привычке в обычное время.

Шторм к тому времени уже отгулял своё, терраса блестела от дождя в блеклых лучах утреннего солнца, тяжёлые тучи плыли на запад, чтобы вернуться на следующий день. Чувствовалась прохлада наступающей местной зимы.

Я оделась, с волосами мудрить не стала — заплела косу и набросила капюшон от плаща. Мне хотелось убедиться, что прибоем не выбросило на берег обломки судна. На Люмосе, где магия была стабильная, мы пользовались почтовыми порталами. У лумеров, конечно, их не было, но можно было отправить письмо родственникам через портал в ближайшей харчевне. На Адноде, где любая магия могла получить сбой, такое было невозможно, а жаль. Если бы получить весточку от госпожи, я бы успокоилась сразу!

Обломков или малейшей щепочки я, разумеется, не нашла. Как будто их должно было принести именно сюда, ко мне, переживающей за хозяев… Зато после шторма и отлива пляж был усеян ползающими крабами, устрицами и другими морскими обитателями, я даже нашла два листа морской капусты — полный набор для вкуснейшего супа. Так досадно стало, что не взяла с собой корзину, а ведь мы, детьми, с сёстрами после каждого шторма бегали к заливу и собирали все дары, которые казались свежими. Сейчас живностью лакомились ушлые морские птицы.

Подобрала устрицу, и та моментально схлопнула створки — живая, а значит, съедобная. Я поискала камень с отколотым краем и попыталась вскрыть раковину. Интересно стало, тот ли будет вкус, из детства? Провозилась долго, но всё, чего добилась, — поцарапала пальцы. В детстве у нас с собой были маленькие ножички, достаточно было поместить лезвие в щель и — крак! — устрица сдавалась.

— Ты решила позавтракать на свежем воздухе? — от насмешливого голоса за спиной я вздрогнула и обернулась. Ежась из-за влажной прохлады, ко мне шёл собственной персоной сир Райан, без плаща. — Я еле тебя догнал, ты мчалась, как угорелая… Думал, хочешь утопиться, а ты всего лишь проголодалась.

Я поздоровалась, мне ответили и забрали устрицу. В руках Райана появился миниатюрный стилет размером с ладонь — мгновение, и створки устрицы раскрылись.

— Будешь есть здесь или домой понесёшь? — его весёлые глаза смотрели испытывающе. Глядя в ответ с вызовом, я проглотила моллюска и отёрла рот. — Вкусно?

— Как в детстве!

Жалко, крабов я бы не унесла, но была в состоянии набрать устриц и угостить на кухне любителей этого деликатеса. Я решила сложить их в платок, сколько поместится. Райан поднял одну, раскрыл и протянул чашечку:

— Ещё будешь?

Я понюхала и присмотрелась — эх, эта сдохла не один час назад! — о чём сказала ухажёру.

— Дочь рыбака до мозга костей, — улыбнулся Райан и подбросил устрицу ближайшей птице, расклёвывавшей панцирь краба-неудачника, который не успел добраться до воды. — Я тоже хочу попробовать.

— Вряд ли вам будет привычно их есть без соуса, — возразила я, однако уже внутренне радуясь, что мы не разговариваем на скользкую тему. Подобрала штуки три, прежде чем нашла свежую.

Мы съели по пять-шесть устриц, остальные я сложила в платок и завязала его концы узелком.

— Ну, вот. Как же ты теперь будешь Бриса дожидаться? — пошутил Райан, подходя к воде, чтобы помыть руки.

Его намёк на то, что устриц охотно едят любовники для повышения сил, я поняла много позже. Дома нам об этом не говорили, а Эдрихамы, казалось, ели их просто так. Ещё бы им устриц не хватало, когда у сира Бриса и без них всё работало, как положено…

Моё внимание переключилось на моллюсков, в которых могли находиться жемчужины.