Непереплетённые
Шрифт:
Она понижает голос до шёпота:
— Почему ты сбежал?
— Были причины.
— Тебя что-то испугало, верно?
— Ты можешь потише?!
Мираколина делает глубокий вдох, опускает телефон, чтобы не светить собеседнику в лицо, и шепчет почти неслышно:
— Мне нужно знать, что тебя спугнуло.
Недолго помолчав, тот наконец выдаёт:
— На прошлой неделе я видел в этом переулке типа, похожего на Гриффина. Он брал деньги у другого мужика.
— Деньги за что?
— Не знаю.
Мираколина опирается спиной о шершавую стенку бака. Может ли такое быть, что Гриффин продал их орган-пиратам? Это кажется немыслимым, но кто-то же
— Через несколько часов они увезут ребят. И если Гриффин встречается с подельником в этом проулке, скоро он будет здесь. — Она обдумывает эту мысль и кивает. — Подожду тут с тобой.
Она уже позвонила родителям и сказала, что останется в церкви на ночь, чтобы помочь в приюте. Они верят, что монахини о ней позаботятся. Ну и денёк выдался — одна ложь на другой.
В косо падающем свете от телефона она замечает слабую ухмылку на лице Брайса.
— А ничего, что это помойный бак, а я — беглый расплёт?
Мираколина вспоминает, как ехала вместе с Левом в крохотном багажном отсека междугороднего автобуса. Им едва хватало воздуха, а Леву вдобавок пришлось пописать в чей-то флакон из-под шампуня. Она улыбается. Странно, но это воспоминание почему-то оказывается приятным.
— Как-нибудь переживу, — отвечает она.
Час спустя, к безмерному отчаянию и разочарованию Мираколины, в переулке появляется Гриффин. Вместе с Брайсом она наблюдает сквозь пулевые отверстия в баке, как предатель встречается с каким-то безухим типом. И хотя заговорщики как минимум в двадцати ярдах от бака и говорят очень тихо, она слышит достаточно, чтобы понять, то продал их именно Гриффин.
Вопрос лишь в том, кому поверит Джилл: недавней знакомой или собственному брату. Сообразив, что ей понадобятся доказательства, Мираколина подносит телефон к дырке и включает камеру.
Воздушный таракан издевательски подпрыгивает над конторой Джека и Джилл и выглядит гораздо более угрожающе, чем когда бы то ни было прежде. Ребята выждали десять ужасных минут после ухода Гриффина, опасаясь столкнуться с ним на обратном пути. Ни Джек, ни Джилл не отвечают на телефонные звонки, включается голосовая почта. Оно и к лучшему — сообщить им нужно лично, и Мираколина знает, что не сможет обрушить эту новость на Джилл, нужно первому сказать Джеку, а уж он решит, как сообщить жене, что их предал её собственный брат. Мираколина не хочет видеть недоверие и боль в глазах Джилл. Не хочет стать человеком, который сотрёт лучезарную улыбку и, возможно, навсегда.
Металлические ставни уже опущены и дверь заперта. Ничто не указывает на присутствие внутри хоть одной живой души. И так всегда в нерабочие часы. Любая активность выглядела бы подозрительной. Мираколина жмёт на кнопку звонка, запрокидывает лицо и поднимает большие пальцы, зная, что у неё над головой, слева от входа прячется видео-камера.
Дверь с жужжанием открывается, и Мираколина проталкивает Брайса внутрь. Дверь, ведущая в помещения за офисом, распахнута, а значит, им не придётся тратить время на переговоры по интеркому. Ребята проскальзывают за стойку и спешат по коридору на кухню. Как здесь тихо. Слишком тихо. Неужели переезд уже начался и фургоны с детьми уехали? Это значит, они движутся прямо в руки орган-пиратов. Так, не паниковать! С момента, когда они увидели заговорщиков в переулке, не прошло и получаса. Заслышав шум в кухне — кто-то копается в шкафчиках — ребята устремляются туда…
…где Гриффин готовит себе
сэндвич.— Это наш беглец? И как тебе удалось притащить его обратно?
Джека и Джилл не видно. Брайс поворачивается спиной, открывает холодильник и заглядывает внутрь. Неужели проголодался и решил поесть с такой момент? Но потом Мираколина понимает, что если Брайс по пути к своему баку видел Гриффина, то и Гриффин мог видеть Брайса. Вот почему тот не снимал капюшон, оказавшись на кухне в первый раз! Вот почему он сейчас засунул голову в холодильник. Она загораживает приятеля, надеясь, что Гриффин ни о чём не догадается.
— Ты не мог бы проверить, может, для него найдётся местечко внизу? — спрашивает она.
Гриффин намазывает горчицу довольно острым ножом для стейков, но не это оружие беспокоит Мираколину. За пояс у него заткнут пистолет. Скорее всего, заряжен транк-дротиками, но от этого не легче.
— Не нужно ему местечко. Мы переезжаем. Я уже подогнал свой фургон, а Джек и Джилл поехали за двумя другими. Мы должны убраться отсюда до полуночи. — Он идёт к холодильнику и оттаскивает от него Брайса. — Приятель, нельзя держать дверцу открытой, продукты испортятся.
Он закрывает дверцу, бросает взгляд на лицо парнишки, изучает его несколько мгновений и хмурит брови.
— Где я мог тебя видеть?
У Мираколины сердце уходит в пятки, но Брайс лишь ухмыляется.
— Я ж здесь был сегодня, помните?
— Нет, я где-то видел тебя раньше…
Тот лишь пожимает плечами, изо всех сил играя свою роль.
— Все так говорят, сэр. У меня типичное лицо.
Но Гриффин явно не верит. Спрятавшись за спиной напарника, Мираколина шарит рукой по стойке в поисках хоть какого-нибудь оружия.
Предатель сощуривается.
— А это не ты ли на прошлой неделе болтался в переулке у Першинга?
Мираколина хватает стеклянный кувшин с горячим кофе ровно в тот момент, когда Брайс заявляет, что ни в каких переулках он вообще никогда не болтался. Но поздно — он разоблачён. Гриффин поднимает пистолет, и Мираколина выплёскивает кофе ему в лицо, а потом бросает в него кувшин.
Отшатнувшись, противник врезается в шкафчик, пистолет выстреливает, и дротик впивается в стену над плечом Мираколины. Ребята взлетают по лестнице на крыльях страха, и Мираколина горячо благодарит бога, обнаружив, что дверь наверху не заперта. Разъярённый Гриффин, изрыгающий проклятия, отстаёт от них всего на несколько шагов.
Мираколина захлопывает и запирает дверь, надеясь, что у преследователя нет ключа. Но даже если бы и был, Гриффин не в том настроении, чтобы им воспользоваться. Он бьётся всем своим солидным весом о дверь, пока та не срывается с петель.
Подростки, одетые для ночного путешествия, выскакивают из спален и ванных, чтобы посмотреть, из-за чего шум-гам.
— Орган-пираты! — вопит Брайс, в надежде, что на беглых расплётов это слово произведёт такой же эффект, как крики “Пожар!” в переполненном театре.
Маленькая девочка-азиатка с розовыми заколками в волосах, похлопывает его по руке.
— Какие пираты, это же Гриффин.
И сглатывает, когда тот очертя голову бросается вперёд, размахивая пистолетом.
Дети пятятся в разные стороны.
Теперь Мираколина дополняет разоблачение Брайса:
— Он предатель! Продаёт детей на чёрном рынке! Продаёт бирманской Да-Зей!
Она понятия не имеет, какая часть её выкриков правдива, но они дают желаемый результат. Подростки перестают пятиться и начинают выстраиваться стенкой. Малышка азиатка и три крупных парня выступают вперёд.