Непокорная невеста

Раймонд снова заволновался, задергался, и Джулиана, выглянув из-за дерева, прошептала:

— Я тебя не бросила. Я никогда тебя не брошу.

Ей оставалось только одно — попытаться загипнотизировать это чудовище. Она протянула к нему руки:

— Я тебя люблю, желаю тебе добра. Позволь мне утешить тебя.

Он больше не скалился, а смотрел на нее недоуменно, явно не узнавая.

— Любимый Раймонд, муж мой, позволь мне помочь тебе.

Она хотела погладить его, но не решилась. В эту минуту он был очень похож на Денниса — такой же беззащитный, сломленный.

— Ну пожалуйста…

Она осторожно подняла руки. Раймонд не шевелился, не дышал. Когда она положила ладонь ему на грудь, он шумно вздохнул и привалился спиной к стволу.

Джулиана затаила дыхание.

— Раймонд, — повторила она, обняв его за плечи. — Раймонд, у меня нет снега, чтобы привести тебя в чувство, поэтому я устрою тебе ванну из поцелуев, а высушу тебя объятиями, и ты снова будешь моим.

Кольчуга царапала ей щеку, но сердце Раймонда, еще недавно колотившееся в бешеном ритме, понемногу успокаивалось.

— Джулиана? — с трудом пробормотал он и хотел обнять ее, но цепи крепко держали его руки. Раймонд снова задрожал от ярости.

— Не нужно, — попросила Джулиана. — Ты только сделаешь себе больно.

Она посмотрела ему в лицо. Увидела царапины, ссадины, порезы, увидела в глазах слезы, прочла во взгляде ужас.

— Джулиана, — прохрипел он. — Как ты меня нашла?

— Я шла по следу.

— Они захватили Марджери.

— Знаю.

— Я не смог им помешать.

— Это никому не под силу.

— Если бы я убил эту подлую свинью Джозефа, — он всхлипнул, — но ведь ты не знаешь — это сэр Джозеф ее захватил.

Джулиана до боли закусила губу. Она видела, как страдает Раймонд, и чтобы облегчить его терзания, сказала:

— Деннис мне все рассказал.

— Где он?

— Умер.

— Еще один грех на мне. — Он простонал. — Еще один…

Его колени подломились, и Раймонд сполз на землю. Цепь, прикрепленная к ошейнику, натянулась до предела, и Раймонд захлебнулся кашлем. По его груди стекала горячая, алая кровь.

Справившись с собой, он сказал:

— Я смертельно устал. Хочу сесть поудобнее и не могу. Я совсем обессилел… — Он снова привалился к дереву.

— Обопрись на меня. Ты легче ягненка святого Луки.

— У святого Луки был не ягненок, а вол, — нахмурился Раймонд.

— Вот-вот. — Она прижала его к себе. — Ты всегда был для меня опорой и поддержкой. Теперь моя очередь возвращать долг. — Она крепко стиснула его. — Ну же, обопрись на меня.

Раймонд немного расслабился. Он навалился на нее всем телом, положил голову ей на плечо и затих. Джулиана надеялась, что понемногу он придет в себя.

Раймонд был таким тяжелым — у нее буквально хрустели кости, и все же Джулиана была счастлива. Они долго сидели так, обнявшись, и луна освещала их лица.

Внезапно Раймонд открыл глаза и сказал:

— Ты слышишь?

Она насторожилась, прислушалась. Где-то вдали стучали копыта.

— Всадник. Несется во весь опор, — сказала она. — Галопом через чащу? Странно.

— Там, за деревьями, дорога, — хрипло сказал Раймонд. — Сэр Джозеф специально приковал меня здесь, чтобы каждый путник видел мой позор.

— Остановить всадника?

— Нет! Скорее всего это враг. Он может сделать тебе что-нибудь плохое. Спрячься за деревьями и не вылезай оттуда, пока не увидишь, кто это.

Джулиана возмущенно воскликнула:

— Ни за что на свете!

— Делай, как тебе говорят.

— Нет уж, спасибо. В последний раз, когда я выполняла твои указания, ты запер меня в грязной, кишащей пауками лачуге.

Она вынула из-за пояса нож Солсбери и приготовилась защищать Раймонда.

— Я буду тебя охранять, хочешь ты того или нет.

Всадник стремительно приближался.

— Слушай, — срывающимся голосом сказал Раймонд. — Мне и без того скверно. Не заставляй меня мучиться еще больше.

Но Джулиана не слушала его, готовясь к схватке. На поляну стремглав влетел всадник на большом белом коне.

— Кейр! — закричал Раймонд, а всадник крикнул:

— Раймонд!

Кейр спрыгнул на землю, бросил Джулиане поводья и кинулся к другу. Он обошел вокруг дерева, пощупал цепь, тяжело вздохнул и сказал:

— Жаль, не захватил с собой кузнечные инструменты.

— И в самом деле, жаль, — кивнул Раймонд. — Но у меня есть план.

— А мне твой план понравится?

— Вряд ли. Но другого плана нет. — Раймонд встал, выпрямился во весь свой немалый рост. — У тебя есть секира. Ты должен разрубить цепи.

Кейр осторожно откашлялся:

— Секира — это тебе не топор дровосека, да и цепь железная. Вряд ли что-нибудь получится.

— Есть какие-то другие предложения? — сухо осведомился Раймонд.

— Не нужно! — встревожилась Джулиана. — Кейр может промахнуться и попасть по руке. Лучше я съезжу в замок за кузнецом.

— И когда вы вернетесь? Завтра к утру? А что до того времени случится с нашей дочерью?

Джулиана привязала поводья к ветке дуба, лихорадочно пытаясь отыскать какой-то другой выход.

— Или ты думаешь, что сэр Джозеф решил оказать Марджери гостеприимство? — продолжил Раймонд. — Ее может ожидать такая же судьба, как Тости, а может быть, и кое-что похуже… — Джулиана всхлипнула, и он решительно заявил: — Нужно поскорее избавить меня от цепей. Если тебе страшно — не смотри.

Джулиана понимала, что он прав. В глазах Раймонда не осталось и тени безумия, однако Джулиана видела, что его воля напряжена до предела — того и гляди сорвется.

— Отойди в сторону, не смотри, а Кейр сделает срое дело.

Кейр стоял, помахивая секирой, лезвие которой холодно поблескивало в лунном свете.

— А вдруг вы попадете ему по руке? — спросила Джулиана.

За Кейра ответил Раймонд:

— Что ж, это будет честная плата за отрубленные пальцы.

Джулиана отошла в сторону, чтобы не видеть этой страшной сцены. Но тут она услышала, как Раймонд спросил своего друга:

— Как тебе удалось добраться сюда так быстро?

Джулиана замерла, ей тоже хотелось услышать ответ.