Непокорная ведьма

– Если ты думаешь, что ему нужна была только твоя компания, ты ужасно наивна.

Руна закатила глаза.

– Не у всех есть скрытые мотивы, Гидеон. Некоторые люди попросту милы с окружающими. Тебе тоже стоит попробовать.

– Я мужчина, – обронил Гидеон, не сводя глаз с незнакомца, который теперь искал другой столик. – Поверь мне, я знаю, чего хотел этот тип.

Руна фыркнула.

– Какая нелепость. Что, у всех мужчин есть встроенный радар, позволяющий читать мысли других мужчин?

– Вроде того.

Гидеон скользнул взглядом по лицу Руны, и на мгновение между ними снова воцарилось искрящееся молчание, как тогда, в каюте. Руна заметила, что свечи в канделябре на ближайшей стене почти догорели, что их с Гидеоном столик находится вдалеке от остальных, практически в темноте, что и сами они кажутся лишь очередной парочкой, решившей поужинать.

В такую игру им еще не доводилось играть.

Она прочистила горло и сменила тему.

– Удалось найти вторую каюту?

Гидеон покачал головой.

– Все занято.

О чем она ему и сказала, когда они только взошли на борт. Руна провела по ободку бокала кончиком пальца.

– Тебя так долго не было, что я уж подумала, ты спрыгнул за борт и решил вплавь вернуться на берег.

– С чего вдруг? – Он поднял стакан с водой, сделал глоток. – Вода в проливе Барроу в это время года просто ледяная.

– Но делить со мной постель наверняка гораздо страшнее.

Гидеон поперхнулся. Вскинувшись, он уставился на Руну и медленно отставил стакан.

– Чего мне бояться? – Он понизил голос и добавил: – Мне и прежде доводилось делить постель с ведьмами, но я же выжил.

Это он Крессиду имеет в виду? Или меня?

И тут Руна поняла, что он говорит об обеих.

Отчего-то ей стало ужасно больно, что их с Крессидой причесали под одну гребенку, как будто они были одинаковыми. Обычно Руна старалась не вспоминать ночь, проведенную в постели с Гидеоном, но прямо сейчас только об этом и думала.

– Так вот, значит, что произошло между нами? – Она опустила голову и принялась разглядывать бокал с вином. – Ты просто пытался выжить?

– Не тебе об этом говорить. – Гидеон откинулся на спинку стула и скрестил руки. Он буквально исходил раздражением. – Ты так старательно меня соблазняла, а сама все это время была влюблена в моего брата. Так что не притворяйся, что тебя это ранило.

Руна озадаченно взглянула на него.

Что?

– Ой, да ладно. Будешь со мной прикидываться простушкой? – Губы Гидеона скривились, как будто от вкуса гнили. – Незачем притворяться. Я тебя насквозь вижу, даже несмотря на иллюзию. – Понизив голос, он кивнул в сторону лица Руны. – Я видел тебя с Сореном, и твои навыки соблазнения для меня предельно очевидны. Он же был абсолютно убежден в твоей симпатии, прямо как я два месяца назад. Я будто со стороны на себя посмотрел. – В голосе его слышалось отвращение. – Может, однажды ты меня и обманула, но повториться этому я не позволю.

Руна отвела взгляд.

Изображала ли она чувства к Гидеону первое время? Да. Пыталась ли соблазнить его, чтобы получить ценную информацию? Разумеется. Только так она могла спасти Серафину.

Вот только в какой-то момент она перестала притворяться.

В какой-то момент ложь стала правдой.

У Гидеона не было причин верить, что чувства Руны все это время были искренними. А ее не должна удивлять его уверенность в том, что она была влюблена в Алекса. В конце концов, она до сих пор носила кольцо, подаренное его братом в честь помолвки.

Не имеет смысла объясняться.

Он никогда ей не поверит. А если и поверит, это ничего не изменит. Руна была ведьмой, и, что бы она ни сказала, Гидеона ей не переубедить: сама ее сущность, врожденная, неизменная, вызывала в нем отвращение.

Руна одним глотком допила вино.

– Бедняжка Гидеон. Такой невинный, обманутый ведьмой. – Алкоголь быстро чувствовался на пустой желудок. Лицо Руны раскраснелось, болтовня в зале казалась едва слышной. – Ты прямо настоящая жертва.

Конец ознакомительного фрагмента.