Непридуманная сказка
Шрифт:
– И тебе спасибо, добрый человек! – громко крикнула она ему и быстро вскочила в свою машину. Ей почему-то было очень весело.
– Сашка! – ахнула мама, когда дочь плюхнулась за руль. – Ты почему меня с собой не взяла?! Я тырк, пырк, а сиденье не смогла сложить и выбраться не получилось!
– Вот видишь, как хорошо, что у нас машина трёхдверная. Не хватало ещё, чтобы ты тоже по «кольцу» носилась, - засмеялась Саша.
– Я твоя мать и должна быть рядом с тобой! – продолжала сердиться Лидия Георгиевна. – И вообще: вы сумасшедшие. Ты и этот парень.
– Мам, мы нормальные, – не согласилась
В этот момент раздался прерывистый гудок. Саша опустила стекло. Опустив своё и перегнувшись через пассажирское сиденье, ей весело улыбался неизвестный спаситель собак.
– Спасибо вам! – громко крикнул он. – Вы просто молодец! Я рад, что познакомился с вами…
Он хотел сказать ещё что-то. Но с заднего сиденья протянулась женская рука, властно похлопала его по плечу, и раздался раздражённый высокий голос:
– Да поедем мы, наконец?! Или ты так и будешь с этой полоумной расшаркиваться?
Парень недовольно оглянулся, но промолчал. Потом снова посмотрел на Сашу и, грустно и виновато улыбнувшись, повторил:
– Я рад, что познакомился с вами… Извините меня…
Мимо промчался грузовик, и Саша не услышала его, но поняла. Ей было его страшно жаль. Такого доброго, славного и… слабого, очевидно. Раз позволяет так обращаться с собой какой-то фифе. А, может, совсем наоборот. Доброго, сильного настоящего мужчину и потому снисходительного к чужим слабостям… Конечно, не слабого. Слабый бы не стал спасать никому не нужную дворнягу…
– Я тоже рада, - в ответ подбадривающе улыбнулась она и помахала ему рукой...
– Так вот, Сань, - преувеличенно бодро продолжила прерванный разговор мама. – Этот сын Лизы…
– Мам, давай не будем, - поморщилась Саша, - этот сын Лизы и тот племянник Кати, а так же внук Амалии Германовны и иже с ними мне не нужны. Давай закроем эту тему. Они совершенно не мои люди.
– Не твои, - рассердилась Лидия Георгиевна, - а кто – «твои»?! Какие они – «твои»?! – ответа она не ждала и спросила просто в сердцах, чтобы выпустить пар. Но скрытная и самостоятельная дочь её неожиданно печально ответила:
– А мои – это такие, как вот этот парень. Это, можно сказать, мужчина моей мечты.
– Какой? – сначала от неожиданности не поняла мама.
– Вот этот, с дороги.
– Хороший, - помолчав, согласилась Лидия Георгиевна. – Мне понравился. Симпатичный, я его разглядела, пока вы там думу думали. И такой же ненормальный, как ты у меня… Вы бы друг другу подошли. Но ведь он, кажется, женат?
– Вот именно, - вздохнула Саша, - мой парень, кажется, женат… Так что не судьба…
– Ну что ты такое говоришь?! – возмутилась мама. – Этот женат. Но ведь есть другие. Такие же, только не женатые. Будем искать…
– Ага, такую же, только с перламутровыми пуговицами, - хмыкнула Александра и снова вздохнула горько. – Будем искать… Мам, таких мало, слишком мало… И все уже женатые… Я опоздала… Не на того время тратила. Вот и не успела…
– Ну что за пораженческие настроения, Санька?!
– Да уж какие есть, мамик. И я тебя прошу: перестань мне подыскивать женихов по своим знакомым. Не надо искушать судьбу. Пора смириться и жить спокойно…
– Санька, ты так говоришь, будто тебе триста лет!
– Нет, я моложе. Мне двести девяносто девять. И давай
закроем тему. – Саша решительно вздёрнула подбородок и ткнула пальцем в магнитолу.Зазвучала какая-то слащавая песенка о страстной любви. Саша брезгливо передёрнула плечами и включила свой любимый диск Франциска Гойи.
Лидия Георгиевна грустно помолчала и перевела взгляд с затылка дочери с тугим пучком волос, заколотым двумя разноцветными карандашами, в окно. Рядом ехала та самая «Хонда». Наконец, она ускорилась и помчалась вперёд, пару раз то ли благодарственно, то ли прощально мигнув стоп-сигналами. Мама Александры с неудовольствием посмотрела ей вслед и пробурчала: «Опоздала она. Ну, это мы ещё посмотрим!»
Москва, июнь 2002 года. Александр Эмерих
– Саша, я тут билеты в «Ленком» купила, на «Поминальную молитву». А сама пойти не могу. Не сходишь?
– Тёть Тонь, опять? – шутливо нахмурился Александр. – А второй билет кому отдала? А? Племяннице твоей золовки или троюродной внучке деверя? Ну, сколько можно меня сватать? Я тебя прошу, перестань…
– Не перестану! – с места в карьер рассердилась медсестра. – Не перестану! Это ненормально, когда молодой мужик живёт один…
– Я не один, я с вами, - попытался отшутиться Александр.
– Чудная компания! Малолетний сын и две бабки-пенсионерки! – возмутилась Антонина Сергеевна. – Тебе что, завтра сто лет стукнет? Что ж теперь, раз Татьяна твоя разлюбезная вас бросила, в монастырь подаваться?
– Не надо так о ней, тёть Тонь, я сам виноват, - вздохнул Александр, - думал, что она сможет: сначала просто привыкнет, а потом и полюбит Артёмку. И не увидел, что ни он, ни я ей просто-напросто не нужны… Да, не нужны, - повторил он ещё раз, медленно и с отсутствующим видом.
Этого отстранённо-далёкого вида Антонина Сергеевна, постоянно с тревогой поглядывающая на него, вытерпеть не смогла и фыркнула:
– Ну, вот ещё! Опять ты виноват! Сколько можно себя винить?! А динозавры случаем не из-за тебя вымерли?
Саша не выдержал и хрюкнул, представив, что было бы, если бы и вправду именно он был виновником исчезновения с лица Земли гигантов.
– К счастью, не из-за меня. А то меня палеонтологи давно бы порешили за такое варварство.
– Вот именно, что не из-за тебя. И в том, что Татьяне никто, кроме неё самой не нужен, тоже не твоя вина. Просто ты о ней судил по себе. Это тебе до всех дело есть. Это ты не можешь пройти мимо чужой беды, неважно человека или животины какой. А она совсем другая. И ей чужой ребёнок ни к чему. Это тебе Тёмочка любимый и долгожданный сын, а ей – обуза.
Медсестра сердито зашелестела картами, встала, пошла к шкафу, что-то громко попереставляла и поперекладывала там. Потом повернулась и тоном, не допускающим возражений, изрекла:
– Тебе надо жениться! Даже и не спорь!
– Тёть Тонь, - хмыкнул Александр, - ну, ты сама подумай, много ли девушек захотят выйти замуж за мужчину с ребёнком?
– Да каждая третья, как минимум! Полно хороших девушек! А тебе, кстати, много и не нужно. Тебе одна нужна. Самая лучшая. И я на самотёк это больше не пущу. Хватит, довыбирался сам. Почти десять лет жизни курам на смех! Я сама тебе жену найду!