Неприступный Роберт де Ниро

Де Ниро был удивлен. Как он заметил, никто еще никогда не говорил ему таких вещей так прямолинейно. Патнэм, однако, был не робкого десятка, и для того чтобы докопаться до истины в его словах, не требовалось вызывать бригаду экскаваторов — он считал, что всегда имеет право прямо высказывать свое мнение. И что отношения лучше выяснить раз и навсегда с самого начала. Де Ниро, который оставался изысканно любезным на протяжении всего разговора (что, впрочем, могло в любой момент обернуться бурей), очень мягко сказал, что вполне понимает позицию Патнэма. При этом он заметил, что Патнэм — продюсер, а он — актер, и как актер наверняка способен сыграть что-нибудь, если он искренне верит в свой успех.

В конечном счете Патнэм сдался, и Де Ниро подписал контракт. Его агент Гарри Афланд договорился о гонораре в полтора миллиона долларов плюс возмещение расходов, а также о 13 процентах с сетевых продаж. «Голдкрест» обратилась к студии «Уорнер Бразерс», своим партнерам по распространению продукции, с просьбой возместить часть расходов. Там согласились дать полмиллиона — остальное предстояло было раздобыть самим продюсерам. Следует отметить, что, хотя Де Ниро согласился работать за сниженный гонорар, продюсерам пришлось потратить целый миллион, который они рассчитывали заплатить актерам, всего лишь на одного исполнителя. И еще понадобились немалые добавочные суммы, прежде чем фильм был отснят.

Участие Де Ниро в фильме «Миссия», помимо прочего, привело к возрастанию бюджета от первоначальной суммы в 11,5 миллиона фунтов до 15,4 миллиона. С другой стороны, присутствие в фильме Де Ниро вызвало большой интерес на американском кинорынке, и права на фильм были заранее проданы в некоторых важных регионах.

Однако у Патнэма все еще были сомнения относительно — «соответствия» Де Ниро. Лайэм Нисон, сейчас звезда, а тогда никому неизвестный актер, играл в картине молодого иезуита, которого вдохновляет и наставляет Мендоза. И всем было ясно, что молодой Нисон, которого Патнэм явно рассматривал как возможную замену Де Ниро на главной роли, ни за что не сможет с ней справиться. Потенциальной проблемой оставалось и то, что Де Ниро будет неприятно, что в роли Габриэля будет сниматься Айронс.

«Не то чтобы он был против, — комментирует этот момент Патнэм. — Просто люди часто портят отношения друг с другом… Но он ловко обошел острые углы».

Айронс ничего не знал о сомнениях Де Ниро, но, к счастью, про себя решил, что, готовясь к роли Габриэля, он как-нибудь избавится от лицезрения Де Ниро в течение нескольких недель.

«Когда мы начинали работать над фильмом, он делал несколько первых сцен в образе грязного наемника, — рассказывал Айронс вскоре после окончания съемок. — Он очень тщательно отрабатывал свои отношения с братом, которого играл Эйдан Куинн, а я готовился к роли на пару с Дэниэлом Берриганом, игравшим святого отца. Не было особого смысла брататься в течение первых четырех недель съемок… А потом, когда с середины фильма он становится иезуитом, тут мы узнали друг друга получше. Он очень застенчивый человек, с ним трудно сблизиться, и наверное, наши отношения на экране отчасти отражали наши отношения вне съемочной площадки. Играть на пару с Де Ниро — большой опыт, поскольку его манера исполнения абсолютно отличается от моей. Это актер с развитой интуицией и безошибочно умеет находить моменты истины. Думаю, что я работаю быстрее и обладаю лучшей техникой, потому что я в большей степени театральный актер. Я привык работать в картинах, бюджет которых не позволяет приезжать и уезжать в течение съемок… Боб старался делать всего по нескольку дублей, но в них мог показать себя очень правдиво. За ним было интересно наблюдать».

Хотя Де Ниро и обещал Патнэму и Жоффе не тормозить ход съемок, у него возникли трудности со сценарием. «Миссия» была написана Робертом Болтом, автором картин «Лоуренс Аравийский» и «Человек на все времена». Интеллектуальные и высоколитературные сценарии Болта не давали Де Ниро возможности импровизировать, а исполнительский состав, в основном набранный из английских театральных актеров, в свою очередь, не желал особенно отклоняться от сценария Болта. В конце концов Де Ниро нашел для себя выход.

«Бобби сперва пробовал импровизировать, чтобы найти лучшее выражение характера своего персонажа, — вспоминает режиссер Роланд Жоффе. — Но все-таки ему в основном пришлось отталкиваться от текста сценария. Я считаю, что он в этой роли великолепен, потому что опирается в ней не на то, на что обычно делал упор. Тут совершенно ясный и простой фильм, это не картина про Нью-Йорк, где он мог бы использовать свое знание городских улиц, людей и особого жаргона… Мне страшно понравилось с ним работать. Я бы хотел поработать с ним в какой-нибудь современной ленте, где не придется на каждом шагу говорить: «Тебе надо употреблять такие слова, а не сякие, потому что это стиль фильма».

Играя Мендозу, Де Ниро снова имеет дело с человеком, обремененным чувством вины и греха, подобно Лапше в картине «Однажды в Америке». Трудно не удивиться такому выбору актера. По иронии судьбы, всего за год до этого отвергнув роль Христа, он теперь оказывается в аналогичной ситуации, готовый отдать жизнь за искупление грехов.

«Я считал это прекрасной, наполненной смыслом историей, — говорил Де Ниро позднее. — Меня привлекла сама идея меняющегося человека. Это был хороший опыт. И мне очень понравился Роланд Жоффе. Он хороший режиссер и сердечный человек. Некоторые считают этот фильм слишком тяжеловесным, но мне он кажется чудесным. Конечно, я заинтересованная сторона, но я редко говорю такие слова, картина на самом деле хороша».

Если учесть тот «беспорядок», в котором пребывала личная жизнь Де Ниро, это заявление весьма показательно. Возможно, он увидел необходимость изменить себя самого. Ему требовался добрый друг. В свое время он, возможно, не совсем уместно, относил распад своей семьи за счет своего взлета и превращения в звезду. Он находился на некоем краю, и в смысле карьеры тоже, и непростой разговор с Патнэмом заставил его задуматься об этом глубже.

Съемки «Миссии» проходили в джунглях под Картахеной в Колумбии и заняли почти четыре месяца, начиная с апреля. Благодаря профессионализму Де Ниро, Жоффе и исполнительного продюсера Яна Смита, съемки картины проходили без особых затруднений. Случилось, однако, еще одно столкновение между Де Ниро и Патнэмом. Как-то раз он стал расспрашивать об одной сцене, которую собирались снимать. Это был обычный для него, нормальный вопрос: как делать эту сцену, — но тут между ними возникло неразрешимое противоречие.

Поздним вечером они втроем — Де Ниро, Жоффе и Патнэм — обсуждали ситуацию за ужином в отеле. Де Ниро еще раз обосновал свои возражения, которые были принципиальны для понимания характера персонажа и его реакций, и противоречили тому, что имелось в сценарии. Патнэм внимательно выслушал актера, а потом отбросил деликатность и заговорил сам.

«Ну что ж, Бобби, может быть, вы правы, но если нет, то мы теряем кучу денег, — сказал Патнэм по утверждению его биографа Эндрю Юла. — Мы стоим у края пропасти. Если «Миссия» соберет всего лишь столько, сколько собрали ваши последние пять фильмов, вместе взятые, мы все равно потеряем деньги».

Уже давным-давно никто не говорил с Де Ниро в таком тоне, и он, естественно, не был польщен.

«Я говорю, — продолжал Патнэм, — что реальная опасность заключается в том, что у вас есть за плечами несколько образцовых фильмов, где вы прекрасно играете, но фильм не является арифметической суммой ролей. Те фильмы были все сделаны под Де Ниро. Потому я и не уверен, что вы хорошо вписываетесь в эту картину».

Де Ниро явно было над чем подумать. Патнэм указал на его действительно слабое место: в самом деле, после «Бешеного быка» провал следовал за провалом. И спорная сцена наконец была сыграна так, как описал ее Болт в сценарии и разыграл режиссер Жоффе…

В творческом плане Де Ниро вполне мог спорить по тем или иным вопросам с Жоффе или Патнэмом, но продюсер беспокоился о другом. Патнэм был в постоянном контакте с Сэнди Либерсоном, который заведовал производством «Голдкрест» в Лондоне. Через несколько дней после прибытия в Колумбию Патнэм написал Либерсону письмо, в котором изложил свои тревоги по поводу эффекта, который может произвести участие Де Ниро в фильме. Это письмо частично приводится в книге другого продюсера, Джейка Эбертса — «Мое решение окончательно».