Непрощенный

Кэм был удивлен, но конечно Лилит была права. Она действительно отличалась

от той сердитой девочки-одиночки, которой была две недели назад.

“Хорошая идея,” сказал Кэм, когда они поспешили на сцену, чтобы помочь

отрегулировать высоту барабанов.

Когда инструменты были настроены и группа отсчитывала, Лилит и Кэм

вернулись в свое крыло. Лилит, казалось, не заботилась о том, как плоха была Смерть

автора. Она была просто рада помочь такому же музыканту. Но она была единственной,

кто был счастлив, потому что Джин корчился, когда Джерри громко пел слова песни под

названием “Смеситель”.

“Он даже не знает, каков смеситель”, сказала Джин, качая головой.

"Да," задумчиво протянул Луис. " Э-э ... а что такое смеситель? "

Зрители заскучали, прежде чем первый куплет закончился. Народ начал свистеть

и большая часть двинулись, чтобы купить газировку. Но Смерть автора, казалось, не

заметили этого. В конце песни Джерри обнял микрофон, почти падая от адреналина. “Мы

любим тебя, Перекресток!”

Как только Джерри и его группа покинула сцену, Люк вернулся на нее. "Наша

следующая группа уже хорошо известна по всему городу," сказал он в микрофон. "Я

представляю вам прекрасных и талантливых Воспринятый пренебрегает!"

Аплодисменты разнеслись по всему Колизею, толпа безумствовала.

Кэм и Лилит посмотрели через занавес, чтобы увидеть посмотреть на адиторию.

Они вопили, девочек подняли на плечи их парни, скандируя имя Хлои. Кэм взял руку

Лилит. Даже если она сгладила некоторые вещи с Хлоей, это должно быть трудно для нее

не завидовать как принимают Воспринятый пренебрегает.

“Ты в порядке?” спросил Кэм, но толпа была слишком громкой и Лилит не

услышала его.

Луис дал Карен Уокер хлопок по заднице, когда она выскочила из-за занавеса,

чтобы проверить соединения инструментов с усилителем. Туман из несколько полных

ведер сухого льда заполнил сцену и через несколько мгновений Хлоя Кинг и ее группа

появилась из-за кулис.

Они были профессионалами. Они сияли и махали в огни рампы, находя их места

на уровне их микрофонов, как будто они сыграли тысячу концертов. Они были в белых

туфлях на шпильках и кожаных мини-платьях разных цветов, их розовые ленты

номинантов выпускного свешивались поверх их платьев. Платье Хлои было светло-

желтым, чтобы соответствовать ее золотым блестящим теням для век.

“Это чувство взаимно, Трамбулл!” кричала Хлоя.

Толпа взревела.

Хлоя наклонилась соблазнительно к микрофону. Толпа замерла, Кэм посмотрел

на Лилит. Она наклонилась вперед и прикусила ногти. Он знал, что она сравнивает себя с

Хлоей не только как аудитория ответила ей, но и как Хлоя захватила микрофон со

щелчком запястья, как ее голос заполнил Колизей, страсть, которую она передала своей

гитаре.

Если бы он мог задержать Лилит еще на время, прежде чем они начнут играть,

Кэм был уверен, что он мог заставить ее увидеть, что этот спектакль был не ради

конкуренции с Хлоей. Речь шла о том, что она и Кэм были вместе. Он не мог сказать этих

трех слов, что горел в нем на протяжении пятнадцати дней и когда он их все-таки

произнесет, ее ответ скажет ему, есть ли у них шанс.

Три маленьких слова. Скажет ли она их? Они должны определить судьбу Кэма и

Лилит.

Но прежде чем он смог что то сделать, Кэм почувствовал, как Джин встал слева,

затем Луис подошел справа от него. Кэм почувствовал энергию, исходящую от них и

понял, песня Хлои закончилась и толпа ликовала. Лилит подняла голову к небу, может

быть молилась на удачу, потому что Месть уже собирался идти на сцену.

Колизей погрузился в темноту, за исключением круга от прожектора и глаз Люка,

когда он стоял в центре сцены. Когда он заговорил, его голос был понижен до почти

шепота шепота.

“Вы готовы к Мести?”

ГЛАВА 19

Два Часа

Центр сцены.

Глубокая тьма.

Лилит обхватила руками холодный микрофон. Затем слепящий прожектор

посветил на нее и аудитория исчезла.

Она взглянула вверх на мерцающий шар, подвешенный к стропилам. Если бы не

Кэм, Лилит бы сегодня писала песни в своей спальне. Она не была бы на выпускном перед

переполненным танцполом, кивая ее коллегам по группе.

Она проигнорировала ее дрожащие колени, ее сердце бешено колотилось. Она

сделала глубокий вдох и почувствовал вес своей гитары на груди через легкую ткань ее

платья. “Два, три, четыре”, - сосчитала она в микрофон.

Она слышала барабаны, внезапные как ливень. Ее пальцы ласкали струны ее

гитары в медленном, печальном риффе, затем она взорвалась в песню.

Гитара Кэма нашла ее в водовороте звука и они играли, как будто это их

последняя ночь на земле, как будто судьба Вселенной зависела от того, как они звучат

вместе. Это был момент, которого она ждала. Она больше не боялась. Она живет своей

мечтой. Она закрыла глаза и пела.

“Мне снилось, что жизнь была мечта

Кто-то был в моих глазах...”

Ее песня звучала так, как она всегда мечтала когда это будет. Она открыла глаза и

повернулась к Джину и Луис. Оба они были полностью абсорбированы в музыке. Она

кивнула Кэму через сцену, который играл на его гитаре виртуозно, не спуская глаз с нее.

Он улыбался. Она никогда не понимала, как сильно ей нравилось то, как он улыбался ей.