Неразгаданные тайны

— Я все продумала, — успокоила Ритка. — Представим, что ты дом хочешь купить. Ты идешь по указанному адресу, но по дороге заходишь еще в пару домов, для прикрытия. Спрашиваешь, не продается ли?

— И вот он выходит. А я ему — я тебе привет от Ритки притаранила…

— Если он выйдет, расспроси о доме, то да се, — не обращая внимания на шутки подруги, продолжала Ритка. — Мне важно знать, есть он там или нет.

— Я тебя спросить хотела… что с твоим кавалером? — полюбопытствовала Анжела.

— Сидит он, — кратко ответила Ритка, явно не желая вдаваться в подробности.

— Симпатичный такой доктор и — сидит. Совести у них нет, преступника от врача отличить не могут. Ты-то к нему ходишь, передачи носишь?

— Нет. И не пойду. Он меня хотел убить.

— Не может быть!

— Все может быть в этой жизни, дорогая Анжела, — горько и нравоучительно проговорила Ритка. — Я им всем поперек горла встала.

— И ты решила отомстить? — понимающе кивнула подруга.

Ритка помолчала и ответила не сразу:

— Сначала решила, а теперь сомневаюсь. Вот ты съездишь, разведаешь, я тогда и решу, доводить дело до конца или можно спрыгнуть. Выручай, подруга.

— И не думай. Мочи их всех оптом и в розницу, раз они такие! Слушай, а кто в лавке останется? — спохватилась Анжела.

— Я Ваську попрошу, — нашла выход Ритка. — Он мне не откажет.

Наутро после разговора с Борюсиком НикНик позвонил Амалии:

— Здравствуйте, Амалия Станиславовна. Николай Николаевич. А-а-а, узнали… прошу устроить мне встречу с вашими сотрудниками для составления фоторобота.

— Нет проблем, называйте фамилии и время, — с готовностью ответила Амалия.

Через некоторое время Ольга, Людмила и Нина Ивановна под руководством НикНика в его кабинете составляли фоторобот женщины под вуалью.

— Будьте внимательны, напрягитесь, — говорил НикНик. — Давайте сначала вспомним ее образ в общем. А потом перейдем к деталям. Опишите ее.

— Интересная женщина. С хорошей фигуркой, — заметила Ольга.

— Высокая?

— Достаточно высокая, — вставила Людмила.

— Какого цвета волосы?

— Брюнетка, — уверенно сказала Ольга.

— Блондинка, — не согласилась Людмила.

— Шатенка, — выразила свое мнение Нина Ивановна.

— А точнее? Может, рыжая? — нетерпеливо спросил НикНик.

Барышни задумались.

На экране менялись прически. Подбор остановился на темных волосах.

— По-моему, это не важно, — пожала плечами Людмила. — Сегодня белая, завтра рыжая. А вот платье на ней интересное было.

— Да, ткань недешевая, — добавила Нина Ивановна. — Я такую видела, когда покупала себе на платье, красненькое, помните? Я еще в нем на свадьбу к тете Тамаре ездила. Там все просто выпали в осадок.

— Ну конечно, еще бы не выпасть. Мы фасон тебе всем отделом два месяца рисовали, — вспомнила Людмила. — Помнишь, я говорила тебе, что юбку чуть выше надо было сделать, совсем другое б дело получилось.

А ты говорила, мне стыдно, что я — девочка?

— Дамы, дамы! — прервал их следователь. — О платьях потом, сейчас о глазах говорить будем. Какого цвета глаза?

— Мне показалось, темные, может, карие, — неуверенно сказала Ольга.

— Такое платье с голубыми глазами очень красиво сочеталось бы. Давайте попробуем голубые, — высказала предположение Нина Ивановна.

На экране поставили голубые глаза.

— Я знаю, что поможет следствию! — осенило Людмилу. — У нее могли быть линзы! Я такие шикарные линзы видела! Какой угодно цвет можно выбрать. Хочешь — сиреневый, хочешь — зеленый.

— Ясно, что ничего не ясно, — уныло пробормотал НикНик. — Оставим в покое цвет. Займемся формой глаз.

Когда определились с глазами, занялись формой носа.

— Вы знаете, я год назад на курсы визажистов ходила, — стала рассказывать Людмила. — Так нас там научили, что хочешь исправлять. Квадратный подбородок, горбинки на носу, впалые щеки или наоборот — пухлые. Несколько взмахов кисточками, и ты — другой человек.

— Да, и я вот думаю, мы с вами тут мучаемся, вспоминаем, составляем, а ведь она могла за это время… страшно подумать, это же мы можем сейчас повести следствие по ложному пути! — воскликнула Нина Ивановна.

НикНик закатил глаза.

— Вуалетка у нее была симпатичная, — вспоминала Ольга. — Я таких давно не видела. Что ни говори, а вкус у этой барышни есть. А еще я хорошо запомнила фасон платья. Здесь вытачки и здесь. Ворот такой оригинальный.

— Да, ворот, конечно, оригинальный, не на всякую шею такой наденешь. Здесь нужна лебединая шейка, — вставила Нина Ивановна.

НикНик схватился за голову. Кажется, он зря терял время.

— Лебединую шею поставьте… — скомандовал он работнику, составляющему фоторобот, а потом вновь обратился к женщинам: — Может, кто-то что-то скажет про уши?

— А что про них говорить? Уши как уши. Я вообще считаю неприличным о них говорить, — заметила Нина Ивановна.

— Женские ушки — предмет деликатный, интимный. Я лично не видела ее ушей, — вставила Ольга.

— Ясно. Ушей нет. Безухая, — прокомментировал НикНик.

— Ой, девчонки, не поверите, у меня подружка есть, так у нее уши растягиваются. Когда она сережки надевает, уши на пять сантиметров длиннее становятся. Правда-правда, мы мерили, — затараторила Людмила.

— А сережки вы не взвешивали? — поинтересовалась Ольга.

— О боже!!! — в отчаянии воскликнул НикНик.

— Вы меня извините, я считаю, лоб надо другой, — настаивала Нина Ивановна, возвращаясь к фотороботу.

— Какой?

— Какой другой, я не знаю. Но этот не очень подходит.

— Почему? Чем не подходит?

— Просто, если на этот лоб длинную челку опустить, совсем другой вид получится. Другой вид — другой человек, — объяснила Нина Ивановна.

— Я прозреваю! — хлопнул себя по лбу следователь. — Волосы перекрашиваются, на глаза — линзы, в уши — серьги, зубы — в урну! Оказывается, нет ничего более постоянного, чем платье. Хоть его фоторобот составляй!

Получившаяся картинка Косареву напоминала весьма отдаленно.

Юрий Владимирович, как обычно, работал в своей квартире. Вошла Диана.